Охота на Тигра книга первая КВЖД
Шрифт:
Апологет узрел и сам свою фигуру и, насупившись, спрятал её.
— В некоторых случаях сильный зуд в правой руке обещает внезапные денежные поступления. То есть правда! Однако, нужно и самому подыграть природе. Ежели зачесалась правая рука, то возьмите монету и положите в карман. Периодически доставайте, дотрагивайтесь, разглядывайте. Подобная мапуляция способна привлечь к вам как гроши так даже и советские дензнаки.
— Философ! — просиял обрадованный Вице Председатель правления КВЖД. Он порылся в кармане шинели, достал серебряный рубль со звездой и переложил в карман
— Идите руки мыть, Степан Матвеевич. Я зараз. Я мигом. Тут и подогреть-то трошки треба.
Кузнецов после манипуляции с дензнаком и сам ощущал потребность руки помыть, деньги они завсегда грязные, а потому проследовал в конец вагона, туда, где располагался душ и туалет. За дверью в тамбур, что-то гремело и кричало. Как большой начальник, Кузнецов решил выйти и навести порядок. Он вышел в свой тамбур, но там ни кого не было. Шум исходил из соседнего тамбура через сцепку. Ну, раз вышел, то уж нужно до конца идти. Тем, более что милиционера в тамбуре не было. Непорядок, нужно попенять этому работнику органов.
Степан Матвеевич прошёл сцепку и вывалился в соседний тамбур. Мать жеж, твою жеж? Тут было настоящее побоище. Везде кровь и люди вооружённые мечутся. Бабахнул выстрел, но пуля попала в стекло двери вагона и унеслась, не поразив ни одного преступника, а тут этот преступник преступил к милиционеру и воткнул в него огромный кинжал, а потом бросил милиционером в другого преступника и стал подбираться с этим же запачканным чужой кровью мечом к самому Степану Матвеичу. Но тут второй преступник огромной кочергой срубил первого преступника и из того хлынула кровь, заливая всё вокруг, в том числе и товарища Кузнецова целыми красными потоками. С детства не переносивший крови, Стёпушка сомлел от такого её обилия, и бухнулся на дохлого окровавленного третьего преступника в обморок.
— Товарищ, товарищ! Очнитесь! С вами всё в порядке!? — неизвестный Степану Матвеевичу молодой человек тряс Вице Председателя правления КВЖД за плечо.
— А преступники? — затравленно огляделся Кузнецов.
— Трупее не бывают. Эй, эй, товарищ! Да что же это такое? — товарища Кузнецова взяли под мышки выволокли в вагон, — Проводница! — заорал мужик у него над ухом. Или в ухо?
Событие двадцатое
Частный детектив показывает даме фотографии её мужа с любовницей.
Женщина:
— Распечатайте мне вот эту, на памятник!
Иван Яковлевич Брехт впервые, можно сказать, внимательно рассмотрел свою новую с иголочки физиономию в зеркало. До, этого то в тамбуре был, то проносился мимо зеркала у туалета со скоростью курьерского, переодеваться или ништяки прятать, а тут вот выдалась минутка и даже несколько минуток, и решил зайти в туалет, умыться и привести себя в порядок перед встречей с милицией, и узрел эту лопоухую физиономию в зеркало. Ну, если честно, то не Ален Делон и даже не Марчелло Мастроянни. Уши. Всему виной довольно оттопыренные уши. А ведь с такими ушами теперь жить всю оставшуюся жизнь.
Брехт не помнил, видел ли он
— Признаёшься, что ты японский шпион?
— Не признаюсь.
— Ну, как знаешь, иди тогда домой, вот тебе пропуск.
— А деньги сто пятьсот мильонов, что мне японцы выдали, вернёте?
— Не, деньги нужны будут на похороны товарища Ежова.
— Жаль.
— А нам-то как жаль. До свидание, гражданин нехороший.
— И вам дожить до светлого будущего.
Такие легенды в семье ходили. Брехт попробовал ухи прижать к черепушке, не очень и густым ворсом обросшей. Лучше немного. Ещё скулы великоваты, ну это можно исправить, будку наев. Итак, на повестке дня два вопроса. Первый — найти хорошего пластического хирурга, второй — найти приличного диетолога. Ещё портной еврейский не помешает и импресарио тоже пусть еврейский будет. Зачем? Ну, все попаданцы песни пишут. Один из самых богатых людей в СССР будет Симонов, миллионное состояние на песнях заработает.
Нет, не получится. Во-первых, вообще ни нот, ни песен не знает, и ни на чём кроме нервов играть не умеет, а во-вторых, это только в попаданческих романах дешёвых такое бывает, а здесь нужно стать членом Союза Композиторов, а туда без образования музыкального могут и не пустить. Словом, не наш путь. И слуха, к слову, нет от слова совсем. Плюсом семья этого двоюродного дедушки. И как теперь ему спать с двоюродной пусть, но бабушкой. Мать же твою, во как всё запуталось. Неправильный камень. Почему в родственника? Вот хрень.
Брехт отпустил уши и поплёлся в тамбур. Там ничего не изменилось. Ну, разве Чехов ушкандыбал шатаясь и запинаясь в свой вагон.
— Гражданин! — начальник поезда зло глянул на Брехта, — Ваши документы.
Нда, ну, дедушка был шутником. Он выписал два комплекта Удостоверений на всех родственников. Пока бегали за начальником поезда, Брехт земляков — родственников растолкал, коротко ситуацию обрисовал и выдал новые удостоверения, а старые выбросил в окно вагона. А когда увидел доставшееся ему, то просто охренел. Такого не бывает! Оно было выписано на имя Йогана Яковлевича Брехта. Вот как так карта легла?! Забрали из будущего Ивана Яковлевича Брехта, а вернули Йогана Яковлевича Брехта.
Пока сидел в тамбуре под надзором того судконоса железнодорожного, Брехт придумал и замечательную историю, как он один бросился на помощь милиционеру, против бандитов, которые шли убивать ответственного партийного работника, но чуть не успел и зато спас самого товарища, как его — товарищ Кузнецов? — вот спас самого товарища Кузнецова, увидев кочергу и ударив ею по головам неразумных грабителей, покусившихся на самое святое, на руководство железной дорогой. И коммуниста с дореволюционным стажем. Соратника самого товарища Куйбышева и товарища Сталина. Всё это ему словоохотливый Семён Семёнович поведал.