Охота на Зверя
Шрифт:
– Никак нет, – ответил Воллик, светя фонарём на небольшую карту.
– Лангри мог устроить логово тут, – Коршун вскинул винтовку, пошарил по дому взглядом через оптический прицел. – Там рядом со входом тело.
– Вот выродок! Он уже кого-то убил!
– Крови мало. Тело вроде целое. Остальное не понять. – Стрелок оторвался от окуляра.
Воллик закатал рукава толстой брезентовой куртки.
– Тогда нужно подойти поближе!
– Ты только сильно не торопись, – Реокс выразительно посмотрел на рыжего толстяка.
– Да помню, я помню! Ирвин, со мной!
Коршун снова прильнул к прицелу.
Воллик с рекрутом побежали к усадьбе. Шагов на десять отставая от них,
Рыжий Ловчий присел у крыльца. Дуло обреза смотрело внутрь дома.
– Джут, глянь, что с телом? – прошептал он.
Ирвин склонился над трупом.
– Старуха. Дырка во лбу.
– Края обожжены?
– Нет.
– Есть ещё повреждения?
– Нет… А, есть. Укус на руке. Чёткий, незатянувшийся.
– Ну-ка, покарауль вход… – Воллик на корточках переполз к телу. – Это не Зверь. Слишком маленькое расстояние между клыками. И, судя по разложению, она убита день или два назад. Однако!
Ирвин услышал в его голосе уважение.
– Рекрут, вот ты смог бы хладнокровно застрелить заражённую бабулю? Вот так, глядя ей в глаза, пустить пулю в лоб? А этот Лангри смог. Прямо жаль, что придётся его устранить.
– Долго вы тут шептаться будете?! – яростно зашипел подобравшийся Александр. Он оглянулся назад, махнул рукой Коршуну, тот сорвался с места и через пару секунд уже был рядом. Горец закинул винтовку за спину, достал компактный «Малый Уравнитель». Взлетел на крыльцо, прижался к косяку, заглянул внутрь. Реокс встал с другой стороны. Свет фонарей быстро пробежался по стенам, утонув в глубинах комнат, закружил хоровод теней на ступенях лестницы, на миг задержавшись на чёрной дыре в полу.
– Ирвин, пошёл, Воллик, за ним.
Парень замялся. «Первым войти внутрь?!» Толстяк толкнул его обрезом в спину.
Двумя руками сжимая револьвер, Джут прошёл мимо Ловчих, сделал пару шагов по коридору. Непроизвольно вжимая голову в плечи обернулся. Все трое стояли снаружи, Воллик на одном колене, остальные выглядывали из-за двери, и чего-то ждали. Реокс махнул стволом, мол, пошёл-пошёл. Ирвин сделал ещё пару шагов. Перед ним чернела дыра в полу. Дрожащими руками он направил туда дуло. Прошло несколько секунд, парень слышал только своё дыхание, потом минута. Кто-то коснулся его руки, и он бы подскочил, если бы пальцы не сжали плечо, удерживая Ирвина на месте. Александр указал на него, потом на Коршуна, тыкнул пальцем вверх и подтолкнул парня к лестнице. Пошёл вперёд, сказал он беззвучно.
Воллик кинул лампу внутрь дыры. Она разбилась, огонь выплеснулся наружу, облизывая стены. Толстяк помотал головой. Никого нет, прошептали его губы. Реокс кивнул.
Ирвин поднимался по ступеням. Сзади чувствовалась тень снайпера. Он держался на расстоянии в несколько шагов. «Я не приманка! Они бы не взяли меня только как приманку! Я такой же член отряда!» Они поднялись на второй этаж. Коршун жестами заставил Ирвина пройтись по коридору, туда-обратно, но из комнат никто не выпрыгнул. Горец указал ещё выше. Каждый этаж был для Ирвина как игра в рулетку с револьвером: чем больше раз подряд повезло, тем меньше шанс, что дальше не вылетит пуля.
На третьем этаже когда-то располагался кабинет. Стены заставлены шкафами с полуистлевшими книгами. Круглое окно с видом на поляну перед входом. Тяжёлый большой стол, массивное кресло. Половины крыши нет, копья балок бросали ровные тени в бледном свете полной луны.
Коршун подошёл к окну, снял винтовку с плеча.
– Я займу тут позицию, спускайся к остальным. – Его голос был тих и пуст, как и чёрные глаза, поблескивающие из-под шляпы.
Ирвин выдохнул. Сбежал по лестнице, чуть не навернувшись. От того, что он всё ещё жив, хотелось улыбаться по весь рот, но недовольное лицо Реокса задавило едва возникшее облегчение.
– Зверя тут нет. Коршун занял позицию наверху? Я так и думал. Тогда поступаем так. Нож у тебя есть? Отлично. Сейчас выходишь из дома, отходишь шагов на десять, режешь руку и ждёшь. Как появится Зверь – бежишь обратно, мы тебя прикроем.
– Но… – Ирвин затравленно переводил взгляд с одного Ловчего на другого. – Почему?..
Воллик подскочил и ударил его прикладом в грудь.
– Либо идёшь и делаешь как командир сказал, либо я тебе сейчас ноги прострелю и туда отволоку! Зверь прибежит гораздо быстрее, а пока он тебя будет жрать – мы сможем лучше прицелиться! Так что мне этот вариант больше нравится, а тебе?
Яркая как фонарь и жёлтая как сыр, луна, казалось, висела над самой крышей, чуть касаясь её края. Призрачный свет серебрил спину поглядывающего в прицел снайпера, растекался по тёмно-вишнёвым доскам пола, разграниченного чёрными полосами теней стропил. Между ними возник остроухий фантом. Старые балки застонали, когда массивная покрытая густой серой шерсть фигура чуть откинулась назад, набирая размах для рывка. Коршун почувствовал взгляд, буравящий его затылок. Сердце ухнуло вниз, сбившись с ритма. Десяток встреченных и убитых Зверей не вызывали раньше никаких чувств. Он видел их за сотню метров от себя, в перекрестье оптического прицела. Горец уже не помнил, когда оказывался так близко к оборотню. И он чётко понял, что не то что выстрелить, даже обернуться не успеет! Тогда Коршун закричал. Вопль оборвался, когда серая туша всей своей массой обрушилась на него сверху, вминая крик обратно.
Александр рванул на звук, перепрыгивая ступени, взбежал на третий этаж, с размаху упал на пол, целясь в луну. Кроме него и трупа с размозженной головой, под которой расплывалась лужа тёмно-бардовой, почти чёрной в холодном свете крови, в кабинете не было никого.
Ирвин подбежал к лестнице, заглянул вверх. Что-то глухо упало во дворе усадьбы. Воллик развернулся ко входу. Сделал шаг наружу. Зверь ударил его в бок, впечатав в косяк. Оборотень заполнил собой весь дверной проём, а грузный Ловчий болтался в его лапах, как тряпичная кукла и кричал от боли. Ирвин никак не мог прицелиться! Зверь дёрнул головой, тягучая алая струя ударила в потолок, а тело толстяка полетело в парня.
Оборотень начал тереть голову лапами, смазывая тёплую, дурманящую мозг жидкость. Перед ним, в коридоре, лежал навзничь толстый Ловчий. Руки его в бессмысленной попытке сжимали горло, сквозь пальцы толчками била кровь. Ноги рыжего ещё шевелились, каблуки скользили по вывалившимся внутренностям. Широко распахнутые глаза вонзили невидящий взгляд в потолок.
Зверь облизнулся. Какая сочащаяся кровью гора мяса! Он сделал шаг вперёд и вдруг дёрнулся всем телом, словно получил удар. «Я не должен!» Зверь зарычал, попятился, каждый шаг давался с усилием. Уловил движение на лестнице, прыгнул в сторону за мгновение до выстрела. Теперь он был в невыгодном положении – снаружи усадьбы, на освещённой луной поляне, а противники где-то там, в темноте дома. Следующая пуля могла прилететь из любого окна и в любой момент. Зверь кинулся к деревьям. Серебряный снаряд просвистел совсем рядом. Оборотень заметался меж стволами, зарылся в кустарник, прополз несколько метров, замер, принюхиваясь и прислушиваясь. Нет, Ловчие не покинули особняк. Но он утратил преимущество. Тогда самое время заняться колдуном. Зверь завыл, отправляя противникам парализующий ужас, и побежал к Игривому Ручью.