Охота за невидимками
Шрифт:
Как это ни странно, события, разыгравшиеся в игорном доме «Дама треф», нашли отражение на страницах «Голоса правды» – газеты, не проявляющей обычно никакого интереса к подобным заведениям. Судя по всему, Тау Пратта, автора статьи, опубликованной в «Голосе правды», баталии, разыгравшиеся за столами в «Даме треф», интересовали с необычной точки зрения. В статье дается пространная оценка деятельности подобных учреждений с социальной точки зрения, но совершенно обходятся факты, имеющие непосредственное отношение к описываемым событиям. В свое время читатель узнает, почему это произошло. Ввиду того, что по газетам трудно составить себе более
Не стоит сетовать на старика Бойкена за существенные пробелы в его рассказе. В конце концов трудно, стоя у входа в заведение, на основе обрывков разговоров составить себе представление обо всем происходящем в игорных залах. Потомки должны быть благодарны старику Бойкену даже за то немногое, что сумела сохранить его изрядно пострадавшая от склероза память.
Итак, вот что произошло в те дни в игорном доме «Дама треф».
В первых числах февраля, точнее, это было третьего или четвертого, к игорному дому подкатил черный лимузин с эмблемой кенгуру на передней дверце, из чего следовало, что это не личный автомобиль, а машина таксомоторного парка. Именно это и насторожило старика Бойкена, ибо игорный дом «Дама треф» посещали люди, карманы которых позволяют им ездить в собственных автомашинах. Небрежный костюм пришельца, долговязого, худого, и отсутствие хорькового хвостика в петлице, служащего, как известно, в Бизнесонии знаком благородства и безусловной чистоты расы, еще более насторожило швейцара. Он не то что захлопнул дверь перед посетителем, но стал так, что последний должен был каким-то образом представиться.
Пришедший, однако, произнес только один звук «хм», но зато сунул в руку швейцара пятибульгенную купюру.
Будучи впоследствии допрошен в БИП, Бойкен сразу сознался, что совершил проступок, польстившись на означенную купюру, хотя обязан был отдавать себе отчет в возможных последствиях этого. Ведь подобным образом он мог открыть двери перед авантюристом и поставить под удар репутацию такого солидного заведения, каким является игорный дом «Дама треф». Может ли служить оправданием Бойкену тот факт, что как раз в это время он был по уши в долгах и не мог заплатить за визит доктора к тяжелобольной жене! В этих условиях упомянутые пять бульгенов значили для него больше, чем еще один миллион бульгенов для богача Хамертона. Так или иначе, но Бойкен дрожащей рукой спрятал ассигнацию в карман, и это явилось тем самым ключом, который открыл новому посетителю вход в игорный дом. И не только ему. Вместе с ним прошел юноша с прыщавым лицом, которого посетитель назвал своим другом.
Первые три дня новички ничем особым себя не проявляли, если не считать, что приветливо раскланивались с Бойкеном и каждый раз, являясь в игорный дом, долговязый посетитель совал ему в руку трехбульгенную купюру. Заглянув несколько раз в зал, Бойкен заметил, что друг долговязого не участвует в игре, а, стоя позади, внимательно приглядывается ко всему, что происходит вокруг, словно изучая обстановку.
На четвертый день, уходя, долговязый сунул Бойкену десять бульгенов. Это привело старика в такое замешательство, что он не в силах был вымолвить даже слово благодарности.
– Ничего, ничего, дружище, – сказал ему щедрый
Это повторилось и в последующие два дня. А затем Бойкен услыхал, как, выходя из туалетной комнаты, господин Хикс сказал своему другу господину Телониусу:
– Я тебе не советую садиться с этим долговязым за один стол.
– Ты думаешь, он мошенничает? – спросил Телониус.
– Если бы я сам не стоял за столом, то готов был бы поверить, что он не только видит насквозь карты партнеров, но и читает их мысли или его прыщавый друг подсказывает ему ходы.
Телониус рассмеялся.
– Даже, если кто-нибудь и попытался бы ему подсказать, мы бы услыхали раньше него. Ведь он сам говорит, что глухой и слышит только благодаря этому шнурочку, торчащему в ухе.
– Да, он мне сказал, что и со слуховым аппаратом не очень хорошо слышит.
Когда под утро посетители расходились и долговязый, фамилию которого никто не знал, сунул, как обычно, в руку Бойкена десятку, стоявший тут же господин Телониус сказал:
– Бери, бери, старик. Господин мог бы дать и больше, он выиграл пять тысяч бульгенов.
Старик Бойкен опешил. Пять тысяч бульгенов! Но это были еще цветики.
15 февраля из «Дамы треф» ушел, шатаясь словно пьяный, господин Хикс, проигравший семь тысяч бульгенов.
16 февраля напился до бесчувствия пастор Купманн, пытаясь, видно, заглушить душевную боль от потери пяти тысяч бульгенов.
А 17 февраля увезли в полубеспамятстве казначея акционерного Общества мясников и торговцев мясными изделиями господина Пфайффера, который проиграл за одну ночь двенадцать тысяч бульгенов.
И все эти деньги выиграл долговязый. Он приходил еще два дня и каждый раз уносил целое состояние в виде массы денег, драгоценностей, чеков и векселей.
Завсегдатаи явились к содержателю игорного дома и потребовали не допускать к игре долговязого.
– История игорного дела не знает подобного везения, – заявил Телониус.
– Но вы ведь не можете представить доказательства, что он действует нечестно.
– Не можем.
– Тогда я не могу закрыть перед ним двери своего заведения. Он аккуратно вносит процент с выигрыша, а у меня бизнес, как и у всех вас.
– В таком случае мы перестанем посещать «Даму треф», – заявил Телониус.
Его поддержали и другие. Владелец «Дамы треф» оказался в затруднительном положении. С одной стороны, не хотелось лишаться доходов, которые он получал от нового игрока, с другой – жаль было расставаться с постоянной клиентурой.
К счастью, ни в этот, ни в последующие дни долговязый и его прыщавый друг не появлялись, точно почувствовали, что перед ними могут закрыть двери заведения, где они в течение какой-нибудь недели выиграли целое состояние.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Мы предвидим возражения многих читателей, недовольных поведением Терри Брусса, которого они несомненно признали в одном из героев предыдущей главы. «Как это получилось, – скажут они, – что герой повествования, которого автор характеризовал как честного, добропорядочного, скромного молодого человека, пошел ради денег на мошенничество и аферу?» Иначе никак не назовешь то, что произошло в игорном доме «Дама треф».
Признаться, это смущает и самого автора. Но что он может сделать, если все произошло именно так, как описано в предыдущей главе? Анализируя действия Терри Брусса, автор пришел к следующим выводам: