Охота за островом (Пилот с Границы)
Шрифт:
В этот момент он вспомнил, но не стал ничего говорить. Известие о печальном конце, постигшем на этой планете одного из представителей вида homo sapiens, вряд ли могло поднять дух его спутницы. Конечно, это мог быть и череп коррингартийца, но и такой вариант не слишком обнадеживал.
В развилке гигантских ветвей возле главного ствола земляне остановились перекусить - если этим словом можно назвать запивание водой питательных таблеток - а затем полезли дальше. По мере того, как слой листьев и ветвей над их головой увеличивался, делалось все темнее, словно при погружении под воду. Ветви становились длиннее и толще, среди них стали попадаться сухие, с отваливающейся корой, похожие на мертвые земные деревья. Листва здесь была более редкой и менее зеленой, исчезли яркие
– Разумеется, характер древесной фауны зависит от высоты,- рассуждал вслух Роберт.
– Наверху много места в воздухе, между ветвями, и мало на самих ветвях. Поэтому наверху нелетающие животные мелкие, а летающие - большие; здесь должно быть наоборот. Это хорошо, поскольку сами мы - нелетающие животные, и, значит, нам легче справиться с нелетающим хищником.
Эмили не слушала. Пользуясь тем, что пилот не может ее услышать, она ругала на чем свет стоит его и себя - за то, что ввязалась в эту дурацкую авантюру. Внезапно очередная фраза Роберта оборвалась на середине возгласом страха и изумления. Эмили вздрогнула и наклонилась, всматриваясь в зеленый полумрак, в который уходил трос, но в первый момент ничего не могла разглядеть.
А Роберт в этот миг почувствовал, как толстая лиана, за которую он держался, вздрогнула и напряглась под ее рукой. В следующее мгновение он понял, что держится за прекрасно замаскированное гигантское щупальце, но было уже поздно. Бурые тугие кольца сжимающейся плоти обвили тело землянина. 15.
Через несколько секунд Роберт убедился, что сопротивляться бесполезно. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, не мог дотянуться до ножа на поясе. Но кое-что в его положении обнадеживало: как ни старалось чудовище, скафандр защищал человека от страшного давления, способного переломать кости крупному животному. Щупальце пару раз ударило пилота о крепкий сук, а затем потащило в сторону главного ствола. Осознав, что пока его жизнь под защитой скафандра, Роберт подумал о своей спутнице.
– Эмили! У меня проблемы с местной фауной! Не высовывайтесь и не смотрите сюда - вас может стошнить, а в скафандре это смертельная опасность! Сейчас же уходите с ветки, к которой привязан трос его эта зверюга не порвет, а ветку сломать может! Все, не до вас! Ждите меня и не хватайтесь за лианы!
Щупальце, конвульсивно сокращаясь, тащило пилота к огромному дуплу, из которого, как успел заметить Роберт, высовывалось еще несколько "лиан". Перед самым дуплом трос натянулся, и Роберт получил возможность более внимательно изучить своего врага.
Это был гигантский бурый мешок, лоснящийся от клейкой слизи, которая, видимо, вместе с присосками позволяла ему держаться в дупле; контуры дупла не давали возможности определить истинных размеров существа, но, вероятно, ему бы не составило труда проглотить корову. По всей видимости, чудовище было чем-то вроде громадного сухопутного спрута и проводило в дупле всю свою жизнь, раскинув щупальца по ветвям в ожидании добычи, которую душило и затаскивало в пасть. Именно эту огромную разверстую пасть, окаймленную двойной кожистой складкой, и наблюдал теперь Роберт не более чем в метре от себя. Внутри пасти извивались и корчились какие-то мокрые отростки и сочилась едкая слизь; по бокам из кожаных складок глядели два выпученных тусклых глаза, каждый размером с кулак взрослого мужчины; они казались слишком маленькими для такой громадной туши.
Щупальце дернулось еще несколько раз, но трос держал крепко. Тем не менее пасть приближалась. Роберт понял, в чем дело: столкнувшись со столь строптивой добычей, тварь вылезала из дупла. Обычно она оставалась в глубине его, так что, даже подойдя к дуплу вплотную, можно было увидеть только щупальца. но теперь решила изменить привычке и, словно разбухая на глазах, издавая противные влажные звуки, конвульсивными движениями протискивало свою бесформенную тушу через узкое, по ее масштабам, отверстие. В то же время остальные щупальца чудовища не принимали участия в схватке: борьба с одной жертвой не должна мешать поимке других.
Неожиданно Роберт услышал треск, и его резко рвануло вперед. "Ветка сломалась",-понял пилот, и в тот же момент гигантская пасть с отвратительным чавканьем сомкнулась за его спиной. В следующее мгновение страшная хватка исчезла, и чудовище быстро вытащило из пасти щупальце. Роберт упал во что-то мягкое и скользкое.
Первым делом он включил фонарик на шлеме. Луч вырывал из мрака жирные складки, бугры, отростки мокрой багровой плоти. Все это тянулось к пилоту; пульсирующие стены живой пещеры и потоки какой-то густой жидкости толкали его вглубь гигантского чрева, Уцепиться было не за что, с каждым мгновением становилось все теснее. Роберт выхватил нож.
В этот момент трос вновь натянулся, и движение прекратилось. Очевидно, ветка лишь надломилась, а не сломалась до конца. Фонарик выхватил из темноты какую-то бесформенную желеобразную массу, из которой торчали крупные кости. В огромном желудке хватало места сразу для нескольких жертв, и процесс переваривания длился по многу дней...
Роберт с размаху полоснул ножом по нависшему над ним тяжелому бугру, усеянному брызжущими едким соком пупырышками. Бугор дернулся, поднимаясь, но, видимо, не получил серьезных повреждений: на ноже осталась только слизь. Следующий удар оказался результативнее: нож отсек бахрому мелких щупалец, протянувшихся к землянину. Темная кровь хлынула на Роберта. Он продолжал наносить удары, стараясь вонзать нож как можно глубже. Это было нелегко: на скользкой щевелящейся плоти было невозможно стоять, Роберт все время падал и постоянно должен был вытирать рукавом от крови и мутной слизи прозрачную пластину шлема. Поначалу казалось, что удары ножа не приносят эффекта: хотя обычно жертвы попадали в чрево твари уже задавленными насмерть, однако их переломанные кости могли ранить стенки желудка, это было в порядке вещей. Однако Роберт резал и кромсал в одном и том же месте, углубляя раны. Желудочный сок чудовища начал разъедать их, и оно испытало настоящую боль. Резкие спазмы швыряли Роберта из стороны в сторону, тяжелые отростки хлестали его, но трос позволял держаться на месте. Пилот решил, что прорежет себе путь на свободу, сколько бы времени это не потребовало. Однако вырезать в мясе сквозной туннель не понадобилось. Углубившись на полметра, Роберт добрался до крупной артерии. Настоящий кровяной гейзер сбил его с ног, захлестнул шлем, завертел... Роберт зажмурил глаза, пытаясь прогнать тошноту, и думая только о том, как не выпустить нож. Гигантское чудовище извивалось и корчилось в агонии.
Наконец его движения стали редкими и слабыми. Уровень крови несколько спал, и Роберт смог высунуть голову из черного маслянистого озера. "Надо выбираться, пока кровь не загустела",-подумал он. Но сделать это было непросто: не только наклонная стенка желудка и подошвы ботинок, но и трос, и перчатки были слишком скользкими. Уайт уже совсем отчаялся, как вдруг почувствовал, что его тащит наружу, в сторону пасти - сначала медленно, а потом все быстрее. Трос вновь помог ему: на самом деле пилот оставался на месте, а издыхающее чудовище, не в силах больше держаться у выхода из дупла, сползало в глубину. Еще несколько секунд - и землянин легко выскользнул из бессильной уже пасти, повиснув на тросе внутри дупла у самого его выхода.
Где-то внизу раздался хлюпающий звук падения чего-то очень большого и мокрого.
Роберт посветил фонариком вниз. Дупло гигантского дерева было большим и глубоким.. Дно этого не менее чем двадцатиметрового естественного колодца скрывал толстый слой костей, крупных и мелких. Теперь огромная бесформенная масса дергалась в последних корчах на костях своих жертв. Роберт в очередной раз похвалил себя за предусмотрительность. Если бы он прикрепил трос к ветке поменьше, и она бы сломалась, он был бы сейчас там...