Охотница на Лис
Шрифт:
— Я постараюсь. Ты так заступаешься за понедельник, что я просто не могу поступить иначе. А теперь — поехали в парк. Но по дороге заскочим в одно местечко.
Тем самым местечком оказалась обычная кофейня — Елисей объяснил мне, что погода, хоть и располагала к прогулкам, но была той еще коварной стервой, а поэтому торчать на улице, не запасшись чем-нибудь горячим, было неразумно. Мне пришлось согласиться с его выводами, а заодно позволить ему угостить меня горячим какао с корицей. Я была настолько благодушно настроена, что даже потребовала себе самый большой стакан. Который Воронцов, разумеется, мне принес.
А дальше мы направились в центральный городской парк, и там, оставив машину на парковке, отправились гулять. Просто бродить по тропинкам, без особой цели. Мы потягивали свои напитки — Елисей взял себе обычный черный чай с лимоном — и болтали. Обо всём и ни о чем. Я ловила себя на мысли, что мне удивительно легко с ним — я не чувствовала неловкости, не старалась подбирать слова, как это иногда бывало в беседах с другими. Не ощущала я и всех тех лет, что лежали между нами — Воронцов был словно подросток, спрятанный в теле взрослого мужчины. Такой же беззаботный, улыбчивый, с дурацкими шутками. Либо я была старухой, упакованной в тело студентки. А что — такой вариант исключать тоже было нельзя.
— Ты посмотрела тот фильм, что я тебе советовал? — спросил Елисей, когда мы, устав наматывать круги, расположились на одной из лавочек.
— Про дельфина? — уточнила я зачем-то.
Воронцов приподнял одну бровь и со смешком поинтересовался:
— Я советовал тебе еще какие-то фильмы и забыл об этом? В таком случае — что же это было? Может быть, итальянское порно?
Я прикрыла глаза свободной рукой, и сквозь смех спросила:
— Я наверняка пожалею об этом, но почему итальянское?
— Мне нравится итальянский акцент, — пожал плечами мужчина, — Еще французский тоже неплох, но он мне нравится не так сильно. Так что?
Я закатила глаза, в который раз убеждаясь, что имею дело с большим ребенком, и кивнула:
— Да, я посмотрела тот фильм про дельфина.
— И как тебе?
Простой вопрос, но он тоже вызвал во мне какой-то то ли трепет, то ли дрожь. Наверное, всё дело было в том, как он его задавал. Елисей не интересовался из вежливости — он всем своим видом показывал, что ему правда важно мое мнение. Он даже чуть вперед подавался, словно боясь пропустить мои слова мимо ушей. Это льстило и очень подкупало. Рядом с ним я чувствовала себя важной, значимой, особенной.
— Мне понравилось, — честно призналась я, — Хороший, милый и добрый фильм. Но больше всего я оценила документальные кадры, которые показали в конце.
Воронцов хмыкнул:
— А на сайт ты заходила?
Я покосилась в его сторону и голосом, полным подозрения, спросила:
— Как ты узнал об этом?
Но мужчина дернул плечом, прежде чем признаться:
— Догадался. Просто я тоже первым делом кинулся проверять, насколько история реальна. И мне захотелось взглянуть на Винтер*. И так я узнал, что есть еще и вторая часть.
— Да ладно? — воскликнула я, — Вторая часть? Я должна это увидеть! Сегодня вечером посмотрю! Спасибо!
— Не за что, — отмахнулся Елисей, — Я рад, что тебе понравилось. Хоть и не приложил к созданию фильма руку.
— Но ты помог мне о нем узнать, — возразила я, не желая принижать значимость этого жеста, — И помог мне понять кое-что, разобраться в себе.
— Например?
Я бросила на Елисея внимательный взгляд, мысленно взвешивая, насколько я могла ему доверять свои потаенные мечты и желания. Стоило ли посвящать его в свои планы на жизнь, или он всё же был из тех, кто посмеется надо мной? В конце концов, на своей лекции он же призывал всех снять свои розовые очки. Что если и мои планы — это просто бред мечтательного студента?
Но Елисей так смотрел на меня, с такой готовностью помочь и поддержать, что я просто не смогла удержаться.
— Помнишь, я рассказывала тебе историю Малыша? — Лис кивнул, и я продолжила, — Его пришлось везти в Питер. Это была очень долгая и тяжелая для детёныша поездка, и его чуть не потеряли. Он был таким маленьким и хрупким, и такая дальняя дорога могла стоить ему жизни. И я подумала, что, будь в стране больше одного центра спасения морских животных — таких волнений можно было бы избежать. Я читаю очень много статей о том, как дельфины выбрасываются на берег, тюлени путаются в сетях и погибают — столько ужасов, которых можно было бы избежать, имей мы в своем распоряжении чуть больше, чем один-единственный центр в Санкт-Петербурге. Городе, в котором даже моря нет!
— Ты хочешь открыть такой центр.
Воронцов не спрашивал — он, видимо, почувствовав мой настрой, произнес это с утвердительной интонацией. И тем не менее, я кивнула:
— Когда-нибудь. Эти больницы — вроде той, в которой теперь живет Винтер — они нужны. По-хорошему, каждому региону, который имеет выход к морю, стоило бы задуматься об этом. Мы могли бы сделать много хорошего — помогать таким, как Малыш и Винтер. Хотя бы попытаться исправить то, что натворили наши предшественники.
******
Лис смотрел на девушку, которая вываливала на него свои планы на жизнь, и не мог перестать удивляться тому, насколько всё-таки странная штука эта жизнь. Она подарила ему Алю — удивительное создание, которое всерьез вознамерилось спасти всё живое вокруг себя. И, если учесть, что Елисей попадал в этот список, оставалось лишь догадываться, каким образом она будет возвращать к жизни его.
— Думаешь, моя идея глупая? — заметив, что мужчина молчит, спросила Аля.
Елисей встрепенулся и, вынырнув из своих мыслей, с улыбкой покачал головой:
— Вовсе нет. Она очень светлая и добрая, и вполне реальная. Как ты. Твоя семья может гордиться тем, что вырастила такого человека.
Аля хмыкнула. Поднеся руку со стаканом ко рту, та сделала большой глоток, после чего предложила:
— Продолжим прогулку?
Лис кивнул, и, поднявшись с лавки, они снова пошли вглубь парка. Мужчина не понимал, что сказал не так, но чувствовал, что непринужденное настроение покинуло его подругу — та шла, размышляя о чем-то своем, и почти не реагировала на его реплики.