Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая
Шрифт:
Иллиана отчаянно замотала головой, глядя, как он опять прокусывает своё запястье, но у неё уже не хватало сил для сопротивления, а единственное, что она могла сделать, это крепко сжать рот. Ян, глядя на эту картину, лишь хмыкнул, задумался о чём-то, а после охотница могла лишь поражаться его скорости и коварству, потому что блондин слишком стремительно оказался рядом, чересчур быстро ухватил за плечи, крепко прижимая к себе, столь же резво впился в мягкие, но упрямые губы своими, зажимая её нос, чтобы напоить.
Сперва девушка даже не поняла, что случилось, после пришло осознание,
Стоило только подумать об этом, Иллиана замерла, обругав себя за то, что поддалась этому упырю, тут же оттолкнула его и влепила звонкую пощёчину, обхватив себя руками в защитном жесте. Многие пытались её подмять, отлавливая, как дичь, и эти нахлынувшие воспоминания оказались совершенно неуместными здесь, с ним. Но Ян был таким большим в этой маленькой комнате, с ней – такой же маленькой, что вдруг она разом ощутила себя совершенно беззащитной.
– Прокляну!
– прорычала она, в тайне надеясь, что вампир не разозлится.
– А ты умеешь, деточка?
– облизнувшись, усомнился мужчина, совершенно не обративший внимание на неслабый удар, а потом заметил абсолютную растерянность на её лице и посерьёзнел.
– Погоди-ка… Это ведь не был твой первый поцелуй?
Молчание оказалось слишком красноречивым, да и заалевшие щёки охотницы сказали ему обо всём сами.
– Хотел бы я извиниться, но мне не жаль, - ухмыльнулся он, совершенно выводя девушку из равновесия, заставив вполне заслуженно возмутиться.
– Что?!
– Рад быть первым, ma petit.
– Мужчина даже изящный поклон отвесил, умудрившись при этом не вставать, и Иллиана покраснела уже от гнева.
Что ж, по крайней мере, девчонка больше не выглядит, как умирающий лебедь, и теперь они могу поговорить, ну а поцелуй… Это был приятный бонус.
Он будет защищать её.
Даже помня, что маленькие девочки в красных балахонах – плохая компания для страшного зверя. Но он же не волк, верно?
– А теперь, рассказывай.
* * *
Ночь я честно пытаюсь уснуть, но открытие слишком ошеломляет меня, чтобы просто его принять. Ворочаясь в темноте с боку на бок, я то и дело невольно прислушиваюсь, вновь пытаясь поймать этот звук маленького сердца и убедиться, что я ещё не сошла с ума, но всякий раз меня разубеждают.
– Знаешь, с одной стороны, даже хорошо, что ты со мной, - шепчу я, опуская руку на живот.
– Иначе я бы точно не выдержала… Но с другой, всё слишком плохо для нас двоих.
Мне нужна нормальная еда.
Если меня так и будет воротить, не представляю, что произойдёт, да и долго ли этот волшебный ребёнок сможет скрывать себя от окружающих? Если кто-то узнает – а это несомненно может произойти, если я не выберусь раньше – всё будет бессмысленно. Я прекрасно понимаю, что ощущала Камилла, когда поняла. что беременна мной…Это бессилие, постоянный страх преследования
С мыслями о биологической матери, приходят переживания и за мою семью. Знаю, что они в порядке, но не могу не думать о маме, а ведь если поразмыслить, моя ещё не рождённая сестра всего на пару месяцев будет старше этого малыша. Боже, до сих пор во всё это не верится, не укладывается в голове…
Что мне делать?
Как быть с убийцей, желающим от меня избавиться, с Орловским, до сих пор одержимым мной и этим идиотским отбором? Вот, наверное, женишки обрадуются, узнав о том, что возможная жена уж носит чьего-то наследника! А как обрадуется дед… Так и вижу, как его инсульт разбивает прямо на свадьбе, хотя, кого я обманываю? Этого даже конец света не убьёт.
Но что действительно не давало мне покоя, так это вчерашнее шоу, которое было прервано неизвестным… Кто этот внезапный обломщик, как он сюда проник незамеченным и могу ли я считать его союзником? Не знаю, чего ждать, и это хуже всего.
Так или иначе, но загнанная страхами, переживаниями и маленькой большой неожиданностью, я всё же смогла задремать за час до рассвета, а когда Элайна является со своими помощницами, принося завтрак, ничто не говорит им о моём состоянии. Расслабляться нельзя, но и показывать всем, что они для меня враги, я тоже пока не рискую. Даже изображаю подобие улыбки, встречая охотницу, и она вроде даже верит. А возможно, просто делает вид.
В любом случае, доверять не стоит даже тому, кто пытается быть с тобой милым – этому я научилась от её же сына, и больше не позволю себя одурачить. Странно, что я так думаю, но сейчас речь уже не только о моей жизни, и ошибиться будет моей самой большой промашкой, поэтому начинаю судорожно размышлять, как не выдать свою самую главную тайну той, кто почти неотступно находится рядом.
– Что меня ожидает на тренировках?
– спрашиваю, пока лениво ковыряюсь в каше.
Нормальная еда… Мне нужна нормальная, не напичканная ядом еда.
– Для тебя они не должны быть очень трудным – ты много тренировалась и до этого. Просто некоторые… могут чинить препятствия, - с тщательно скрываемым беспокойством сообщает она.
– Могла бы и не говорить.
Она лишь пожимает плечами.
– Поешь и через полчаса будь одета и готова – я зайду.
Вскоре меня опять оставляют, и я вновь готовлюсь бежать в ванную, совершенно не представляя, как буду держаться сегодня на ногах, однако на сей раз меня почему-то не выворачивает, и мне остаётся только удивляться внезапной милости богов.
Думать об этом мне не дают, и в скором времени мы уже шагаем на улицу, где раскинулась площадка для всевозможных боевых действий и подготовке к ним. Территория огромная, по-военному просторная, а ещё здесь имеются столбы для отрабатывания ударов и жуткий, местами ржавый ангар, откуда доносятся почти родные звуки для моих ушей. Что-то рычит, шипит и скребёт огромными когтями, но никто из присутствующих девушек не обращает на них внимания, потому что главный экспонат и уродец здесь по-прежнему я.