Охотница. Книга вторая. Испытание Судьбы
Шрифт:
– И что мне нужно знать в первую очередь?
– Помни главное: сейчас ты – почти единственная, кому он не причинит никакого вреда, и твоё происхождение во всём этом процессе не играет никакой роли. Бояться его тебе не нужно.
– С этим проблем не будет.
– Не сомневаюсь, - почти усмехнулся Ян. Он ни о чём не спрашивал и не упоминал испытание, а я была за это благодарна.
– Я забил холодильник едой – думаю, вам обоим это будет необходимо. Кошачий корм я тоже купил на всякий случай, - добавил он вполголоса, но, заметив выражение моего лица, извинился: - Ну,
Ага, расскажите мне.
– Ладно, - выдохнула я.
– Что-нибудь ещё?
– Ему захочется к тебе постоянно прикасаться, и чтобы ты была в поле его зрения. Я так подозреваю, это продлится только первые сутки, а потом всё устаканится, и он снова станет мрачным самураем. Не беспокойся, я уже заранее поговорил с твоей мамой и объяснил, что ты можешь задержаться. Она у тебя невероятно понимающая женщина.
– Мы подъехали к знакомому дому и остановились у ворот. Моё сердце начало бешено отстукивать, как только я завидела этот каменный забор.
– В общем, если вкратце, то ты для него сейчас, как Прелесть для Голлума.
– Спасибо за такое лестное сравнение.
– Вот уж чего мне действительно не хватало.
– Вот ключи.
– Мужчина протянул два, один из которых почему-то был смутно знаком.
– Это от подвала, а эти от кандалов.
– Всё интереснее и интереснее.
Мастер как-то нервно улыбнулся.
– В общем, удачи, cherie, - пожелал он, выпуская меня.
– Помни, что тебе нечего боятся.
– Ага.
– Я махнула рукой на прощание и выскользнула на улицу.
– И всё равно Вы похожи на Трандуила.
– Опять «Вы»?
– прогремело из машины, но я уже набрала код на воротах и вошла, слыша визг шин за спиной. Надеюсь, он не сильно обиделся.
Так или иначе, но мне нужно было поспешить, и я это чувствовала всем своим сердцем, готовым вот-вот выпрыгнуть из груди. К тому же, едва я оказалась у двери, из глубин дома послышался такой грозный рык, что все монстры, встреченные мной не так давно, просто рядом не стояли. Но меня нисколько не испугал этот рокот – наоборот, я поторопилась, чтобы войти внутрь и увидеть, наконец, мужчину, который столько раз меня спасал – даже от самой себя – и вот теперь мне вновь нужно спасти его.
Но я готова уже ко всему.
Глава 12. Часть вторая. Порок экстерьера
«Люди никогда не примут различий. Они отвергают и боятся этого. Это служит началом войн» (с).
Как только я очутилась в прихожей, мне навстречу тут же выскочил Гром, обрадованный моим появлением, и принялся наматывать круги вокруг, будто бы безмолвно жалуясь на происходящий беспредел.
– Привет, дружище, - улыбнулась я, потрепав теневого по голове.
– Я постараюсь всё исправить.
Из подвала вновь донёсся рык, и мне вдруг почудилось, что дом затрясся от этой мощи, а Гром проворчал что-то в ответ. Ему явно уже надоело странное поведение своего хозяина, и я его вполне понимала.
Знакомый фикус
Меня встретила темнота и запахи. Обоняние с каждым разом лишь обострялось, и теперь, стоило только ступить вперёд, я сразу почувствовала аромат Ника, усилившийся в разы. Если раньше он всегда пах для меня корицей и фруктами с древесными нотками, то теперь я будто оказалась в летнем жарком дне, где пахнет спелой малиной, начинающейся грозой и силой природы, но изменилось не только это. Изменился он сам.
Когда я щёлкнула выключателем на стене и увидела вампира в тусклом свете лампы, мне тяжело было поверить в то, что это он. Мужчина, и без того всегда вызывающий внутренний трепет и даже страх, сейчас выглядел опаснейшим хищником, готовым броситься на любого, кто подойдёт… Но когда я медленно спускалась к нему, брюнет, чьи волосы чудесным образом отрасли, как на дрожжах и теперь доставали до колен, смотрел на меня, словно на чудо, явившееся миру, и совсем присмирел.
– Привет, - неуверенно произнесла я, мысленно поражаясь тем изменениям, которые видела.
– Я вернулась.
Он дёрнулся ко мне, но остался сидеть на месте, видимо, всё же надеясь не испугать меня. И тогда я просто плюнула на все возможные последствия и боль в теле, окончательно спустившись, и подошла к диванчику, на котором сидел Ник, скованный магическими цепями. Он наблюдал за моими действиями, не отрывая горящих разноцветными огнями глаз, внимательно следил, а когда я присела напротив на поцарапанный его когтями диван, просто продолжил с жадностью рассматривать.
Я же, в свою очередь, разглядывала учителя, и у меня просто руки чесались прикоснуться к нему после стольких недель разлуки, так что я не стала отказывать себе в удовольствии. Осторожно, не совершая резких движений, коснулась волос, пропуская мягкие смоляные пряди сквозь пальцы, очертила линию напрягшейся челюсти, сама не понимая, почему не могу перестать его трогать. А он прижался пылающей щекой к моей ладони, потёрся об неё, и я дальше принялась изучать то, что видела, правда, по мере исследования обнаружились очень интересные находки. Например, как только я добралась до ушей, оказалось, что они отнюдь не человеческие, но этот факт почему-то не вызвал отторжения.
– Знаешь, а у меня теперь есть твоя мини-копия, только он очень больно кусается, - поведала я, поглаживая эти чудесные круглые пантерьи ушки, пробивающиеся сквозь занавес волос, и слыша глухое рычание, однако угрожающим оно не было. Этому большому коту и правда нравились мои прикосновения – более того, он так кайфанул, что в одно мгновение я оказалась сидящей у него на коленях и крепко прижатой к горячему, словно печка, телу. Сидя к нему так близко, я наконец-то смогла ощутить не только скоростное сердцебиение и приятный запах мужчины, но и то, как долго он пребывал в этом состоянии.