Охотница. Книга вторая. Испытание Судьбы

Нова Алёна

Признаться, у меня были весомые подозрения на этот счёт, но без доказательств ничего нельзя знать наверняка. Да и немного бредово всё это, если честно.

– А если огонь не проснётся?

– Я найду способы, - усмехнулся он, и эта ухмылка самоуверенности вывела меня из равновесия. Найдёт, значит?

Кинжал всё-таки появился в ладони, предвкушая расправу, а мои глаза застило кровавой пеленой, и рука взметнулась вверх. Я не смогла достать Роланда, как и всегда, но этот раз стал самым близким к тому, чтобы мой клинок перерезал его горло.

– Уже лучше, но медленно.
– Вампир сжал оба моих запястья, пристально вглядываясь в мои

глаза. Он больше не смеялся надо мной, и эта серьёзность меня отчего-то успокоила – наверное, потому что я знала, что не упущу возможности отыграться за всё.

– Попытаться стоило.
– Я отозвала Жнеца, и он исчез, а Роланд ещё на секунду задержал свои руки на моей коже.

– На твоём месте, - шепнул он, - я бы не позволял твоим ручным вампирам приближаться к тебе. Ты им доверяешь?

Я высвободилась из цепких конечностей, сбрасывая их с себя, словно ядовитых змей.

– А разве я могу по-другому? Они, по крайней мере, не скрывали своих намерений.

Мужчина вновь подошёл к цветку, где возилась бабочка и, не поворачиваясь ко мне, произнёс:

– В таком случае, ты всегда должна помнить об одном: ты для них, как самый прекрасный цветок, своим ароматом и красотой влекущий к себе, но в любой момент ты можешь потерять контроль и отравить. И ты всегда будешь отличаться от остальных. Всегда. - И бедная, ничего не подозревающая бабочка в один краткий миг была захвачена в плен коварного растения и съедена. А такой милый на первый взгляд цветочек прожевал свою жертву, после звучно отрыгнул остатками крыльев и вновь распустил ярко-красные лепестки – смотрите, мол, стою, никого не трогаю. Аналогию я прочувствовала прекрасно.

– Я итак об этом не забываю.

– Что ж, тогда думаю, нам пора возвращаться, - решил он, разворачиваясь в сторону выхода.
– Я сам буду искать тебя, когда ты мне понадобишься, а пока не забывай о магии и тренировках. Верховная тебя не бросит.

– Погоди-ка, у меня тоже есть условия!
– Он заинтересованно глянул на меня, пока я снова не поравнялась с ним.
– Не заявляйся больше ко мне домой, как к себе. Там итак настоящий проходной двор. Можешь хотя бы это сделать?

Вампир долго всматривался в мои глаза, ища там что-то, только ему известное, но ответил:

– Ладно, буду предупреждать о визитах, так и быть.
– Он ещё и идеальный поклон отвесил, а мне захотелось отвесить ему за это. А что, собственно мне мешало? Надо лишь усыпить бдительность.

– Так значит, дедуля наблюдал за мной всё это время? Это его взгляд меня всюду провожал… - вслух размышляла я, пытаясь незаметно призвать воздух.
– Но почему тогда он не забрал меня сам? У него было столько возможностей.

– А ты думаешь, прошла своё испытание?
– едкая фраза тут же напомнила о недавнем послании – слова были просто точь-в-точь.
– Поверь, мотылёк, настоящее ждёт тебя впереди, и родственник лишь оценивает твои возможности. Тот второй – у него явно сдвиг на тебе – оттуда и убийства, и всё остальное, но при этом, они заодно и действовать будут слаженно, поэтому никому не доверяй. Они качественно дурят тебе мозги.

– Прямо как ты.
– Воздушная рука, превращённая в кулак, от души врезала, казалось, ничего не подозревающему вампиру. У меня и правда вышло?

Взгляд Роланда был непередаваем! Неверие, немного гордости и даже обида.

– Что ж, похвально, заслуженно, - в итоге признал мужчина, потирая щёку, а мы тем временем почти вернулись. Ник уже ждал меня у выхода,

расхаживая взад-вперёд, а завидев меня, подобрался, будто ожидая, что я сейчас начну ему жаловаться на плохого дядю-Высшего.

– Не удержалась, - тихо ответила я.

Мужчина усмехнулся, и когда мы остановились, без прежних насмешек произнёс так же еле слышно:

– Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь смотреть на меня без ненависти в глазах.
– И он пошёл в здание, прихватив оставленную на стуле трость, а затем, проходя мимо Ника, кивнул ему, вскоре скрываясь из виду.

М-да, интересное получилось интервью с вампиром. Познавательное…

– Ты как? Он тебе ничего не сделал?
– Тут же меня взял в оборот другой вампир, а я ощутила, как ноги становятся ватными. Видимо, слишком много информации за раз – это всё-таки перебор для меня.

Я сделала пару шагов и рухнула на стул, не в силах больше держатся.

– Почему правда всегда такая отвратительная?
– Это был риторический вопрос, и под ним я подразумевала не только то, что услышала от Роланда, но и то, что рано или поздно должна рассказать сидящему напротив мужчине.

Вот только как это сделать без страха его навсегда потерять?

Глава 22. Часть третья. Принять зверя

«Ничто не может сравниться с охотой на человека. Тот, кто узнал и полюбил её, больше не обращает внимания ни на что другое» (с).

Э. Хемингуэй

* * *

Почему правда всегда такая отвратительная? Прошёл уже целый день с их возвращения из школы ведьм, а у Ника перед глазами до сих пор стояло выражение лица Рины, когда она рассказывала об их разговоре с этим Высшим подонком, и вопрос, заданный девушкой, никак не выходил у вампира из головы. Он выслушал её, стараясь сдерживать ярость, чтобы ненароком не догнать и не убить этого ублюдка, который как обычно всех обманул, ведя свою игру. Не то чтобы Громов был шокирован фактами, которыми узнал – нет, его больше впечатлили методы сородича. Каким же всё-таки извращённым умом нужно обладать, чтобы до такого додуматься… Ник слушал Дарину, понимая и ощущая её боль, как свою собственную, пока зверь мучительно пытался вырваться и утешить маленькую охотницу, старающуюся казаться смелой. Он всё видел.

Тот день вообще должен был стать идеальным, а не угробить все планы вампира. Всё шло так хорошо, его охотница была счастлива, и он вновь пил её эмоции, наслаждаясь послевкусием этой эйфории, глядя, как с каждой секундой всё ярче загораются эти зелёные глаза. И с ней прекрасным было даже ощущение песка, попавшего под одежду.

Пока вновь не вмешался очередной урод в балахоне, а потом не заявился другой, не испортив такой прекрасный день окончательно.

Позже, после разговора с Роландом Рина опять от него закрылась. Избегала и все оставшиеся дни старалась не попадаться ему на глаза, и это его убивало. Он хотел прикоснуться к ней, просто быть рядом, но она не позволяла, вновь погрузившись в мир собственных наверняка мрачных мыслей и воспоминаний. Он буквально мог видеть, как девушка раскладывает по полочкам в своей голове все эти полученные ответы, отсекая правду ото лжи, и осознавал, что в эти моменты её лучше не беспокоить. Но как же это было мучительно – знать и ничего не суметь сделать…