Охотник. Дилогия
Шрифт:
– Зря хамишь! – Магистр погрозил дерзкому Охотнику пальчиком. На что Глан демонстративно направил в его сторону стволы своей Волыны. Мэтр Захри громко, искренне, едва ли не до слез расхохотался. Наконец ему удалось собраться. – Да! Недооценил я тебя, вьюнош. Знать бы раньше, может быть, оно бы по-другому повернулось.
– Что, денег стало жалко? – обиженно спросил Глан.
На что мэтр Захри лишь криво усмехнулся и, покачав головой, заговорил:
– При чем тут деньги, молодой человек?! Те двадцать тысяч, что тебе обещали за работу, – капля в море по сравнению с тем, что мы выложили за твою голову Братству…
– А Братство-то здесь при чем? – Охотник упорно отказывался верить в то, что во всей этой истории замешано Вольное Братство Охотников.
– Да при том, – Магистр нагнал на себя смущенный вид, хотя на самом деле ни малейшего смущения не испытывал, – что Вольное Братство оценило жизнь одного своего члена по имени Глан эр-Энкин в сто тысяч золотых драконов. Деньги нами уплачены, о чем в нашем распоряжении имеется одна бумаженция, заверенная подписями всех трех ваших капитанов-командоров. Это означает, что Братство не только не предоставит тебе защиту, но по первому нашему требованию выдаст тебя в руки даркланского правосудия, какими бы абсурдными ни казались обвинения в твой адрес.
Несмотря на всю чудовищную неправдоподобность только что услышанного, Глан как-то сразу поверил мэтру Захри. В голове нехорошо зашумело и завертелось, будто он залпом дерябнул пинту крепчайшего рома, что производят на острове Баркао, ноженьки подкосились. Однако ему удалось не грохнуться без чувств. Преодолев головокружение и слабость в ногах, Глан все-таки нашел в себе силы съехидничать:
– Дороговато же вы оценили жизнь простого Охотника.
– Да мы бы и рады были заплатить меньше, – с улыбкой на лице развел руками чародей, – но твои коллеги, точнее, бывшие коллеги уперлись и меньше, чем на сто тысяч, никак не соглашались. Заладили: «Наша репутация того стоит!» А какая, к Вельху, репутация? Захотели ребята денег срубить за твой счет, паря. Сказать по секрету, – мэтр Захри заговорщически понизил голос, – на этом свете все продается и покупается. Главное – назначить правильную цену: чтобы клиент остался доволен и самому не оказаться в прогаре.
– Ну и для чего же могущественному мэтру Захри понадобилась смерть ничем не примечательного Охотника?
– Мне нужна твоя смерть?! – Архимаг сделал вид, что вот-вот расхохочется, но все-таки не сделал этого. – Я впервые услышал твое имя седмицу-полторы тому назад, и поверь мне, юноша, ни малейшей неприязни к тебе не испытываю. Более того, я тебя очень даже уважаю: эвон как ты лихо с гномьим рудником управился и с наследием Древних разобрался…
– Тогда какого же хе… зачем вам понадобилось меня убивать?!
– Видишь ли, мой друг, – Магистр ордена Огненной Чаши нарочито потупил взор, мол, не взыщи, – существует такая грязная вещь, именуемая Большая Политика. Лично мне твоя жизнь ни к чему, но у руководства Дарклана с подгорным народом имеются некоторые… гм-м… взаимные обязательства. Гномы согласились предоставить нам военную помощь. Денег запросили немереное количество, а помимо денег потребовали в ультимативной форме, чтобы ты навсегда остался на Данисе. Откуда только прознали о намечавшейся операции? Не иначе как подкармливают кого-нибудь из моего ближайшего окружения? Я без понятия, чем ты там насолил бородатым карликам, но личной неприязни, как видишь, Глан, у меня к тебе нет. А коли наш план избавиться от тебя полностью провалился, предлагаю пересмотреть некоторые условия сделки, разумеется, в твою пользу.
«Вот же сволочь беспринципная! Еще и торгуется», – подумал Глан, но, стараясь ничем не выдать обуревающие его чувства, спокойным голосом произнес:
– И что же вы имеете предложить?
– Мы отказываемся от охоты на тебя, более того, увеличиваем твой гонорар в два раза.
– И с чего же, позвольте узнать, столь расточительная щедрость? – Глан даже не попытался скрыть насмешку в голосе.
– Только давай обойдемся без ерничанья, молодой человек! Ему предлагают полную индульгенцию и денег в придачу, а он еще и кочевряжится!
– Это за какие такие грехи вы предлагаете мне вашу индульгенцию? – удивлению Охотника не было предела.
– А не ты ли только что собственноручно отправил на следующий круг перерождения двух адептов Огненной Чаши?
– Но я же действовал в пределах необходимой самообороны.
– Ага, об этом будешь рассказывать дознавателям господина Фарда Нола, после того как твои же товарищи Охотники сдадут тебя в руки даркланского правосудия.
– Но презумпция невиновности, ментосканирование, наконец, – не сдавался наш герой. – Да, да, достаточно произвести сканирование моего мозга, и ни у кого не возникнет ни малейших сомнений в моей правоте.
– Надейся и жди, – плотоядно ухмыльнулся архимаг. – Ты хочешь правды? Но сам подумай, мой мальчик, кому нужна эта твоя правда? Мне? Гномам из клана Рунгвальд, которые тебя, грубо говоря, заказали? Руководству твоего Братства, которое продало тебя нам со всеми потрохами? Нет, нет и еще раз – нет! Более того, ни руководство нашего ордена, ни подгорные карлики, ни ваши капитаны-командоры не заинтересованы в том, чтобы истинная правда когда-нибудь стала предметом общенародного обсуждения. Но, в отличие от гномов и Братства, только орден Огненной Чаши в моем лице, разумеется, заинтересован в дальнейшем сотрудничестве с тобой, мой юный друг. Итак, повторяю наши условия: ты отдаешь нам все, что изъял из хранилища Древних, мы выплачиваем тебе оговоренные двадцать тысяч полновесных драконов, плюс еще столько же в качестве компенсации морального ущерба, к тому же обеспечиваем тебя новой личиной и соответствующими документами. А с эдакими-то деньжищами и новой внешностью…
Пока мэтр Захри распространялся о прелестях безбедной жизни, Глан попытался мысленно проанализировать сложившуюся ситуацию. Итак, что он имеет? Могущественный клан Рунгвальд, которому юноша непонятно где и как умудрился насолить до такой степени, что его, по меткому выражению Магистра, «заказали» магикам Огненной Чаши. Вот же сволочь этот Ханк! Ладно, с ним как-нибудь он разберется. А капитаны-командоры?! Нет, наш герой никак не ожидал, что его сдаст руководство Вольного Братства. Завладеть бы той самой бумаженцией, где стоят их подписи. Тогда бы у него появились веские основания напрямую обратиться в Совет Братства. Но не стоит и мечтать о несбыточном – вряд ли архимаг отдаст ему даже за все сокровища Древних тот документ, в лучшем случае отделается хорошо сработанной подделкой. Доказывай потом перед Советом, что ты не верблюд. Теперь стоит подумать, насколько серьезным является предложение главы чашечников. С одной стороны, содержимое хранилища Древних, похоже, очень интересует мэтра Захри. С другой, не такие уж маги простофили, чтобы ссориться с гномами из-за какого-то Охотника, а также невольно подставлять капитанов-командоров, с которыми у них, похоже, давние и весьма плодотворные связи. А это на сто процентов означает, что после того, как Глан собственноручно вручит мешок кому-то из орденских, его устранят физически каким-нибудь незамысловатым магическим приёмчиком. Нет человека – нет проблемы: и денежки целы, и все условия вроде как выполнены, и вякать в поисках правды некому. Получается, что бы ему тут ни напел хитроумный маг, никаких дел с чашечником лучше не иметь. К тому же, пока мешок с артефактами находится в распоряжении Охотника, его жизнь в относительной безопасности.
Магистр еще не успел закончить свое пламенное выступление, а Глан уже принял окончательное решение. Он направил ствол огнестрела на хрустальный шар связи и без тени колебаний надавил на спуск. Кучный заряд дроби вдребезги разнес магический прибор. Как следствие голографическое изображение главы ордена Огненной Чаши вместе с богатой обстановкой рабочего кабинета мгновенно растаяло, а голос оборвался на полуслове. Затем, также без малейших колебаний, он сорвал с пояса одну из гранат и метнул ее в центр начавшего наливаться розовым светом «каменного цветка». Откровенно говоря, чувствовал себя при этом Охотник прескверно – подобных устройств на Хаттане осталось не так уж и много, и поднять руку на одно из них было с его стороны настоящим варварством. Однако иного выхода, кроме уничтожения телепорта, у него не оставалось, поскольку оттуда в любой момент могла появиться представительная делегация весьма продвинутых в магии и чародействе парней. И тогда даже не часы, а минуты его были бы сочтены. Бабахнуло отменно. Сначала сработала граната, затем, разгоняя ночную темноту, к небу вознесся столб огня – это вырвалась на волю накопленная «каменным цветком» энергия. Перед тем как метнуть гранату, Глан все-таки не забыл позаботиться о собственной безопасности. Он присмотрел неглубокую ямку, в которой преспокойно и переждал рукотворный катаклизм.