Охотники на ксеносов: Омнибус
Шрифт:
В кульминации священного обряда, символизирующего самое Великое Возрождение, его бессмертная душа пробилась обратно на материальный уровень. Он судорожно втянул воздух, сжал холодные, застывшие пальцы, открыл глаза и с упоением набрал полную грудь воздуха, приторного от благовоний. Лиандро Каррас вернулся к жизни, уже не кандидатом, а новобранцем в тот день, принятый в воинский культ, который забрал его у биологических родителей и сделал его судьбу значимой.
Чёрная Река ужаснула меня тогда.
Под хруст снега, пробираясь между проспектами древних могил, он вспомнил свою вторую смерть.
Ему было восемь имперских стандартных — почти двадцать два терранских года, — и он
Когда жизнь наконец вернулась в его остывающий труп, Каррас снова восстал из мёртвых. И снова он поднялся на ступень выше, больше не новобранец, а наконец-то полноправный боевой брат ордена. Литании закончились. Безмолвные улыбки сменили на сжатых устах тревогу. Теперь он стоял среди равных, готовый наконец нести смерть врагам человечества священным именем Императора.
Каррас вспомнил выражение глаз своего хадита в тот день. Там было уважение, которого он так ждал. А за ним — всего лишь на краткий миг — что-то похожее на проблеск почти отеческой гордости.
Третий и последний раз, когда Каррас умер во время священного орденского обряда, ему было сто девять лет по терранскому счёту, и он пролежал трупом целый окклюдский день. Это было величайшее испытание, которое Каррас проходил до сих пор, — испытание, которое, на этот раз, он предпринял по собственной воле. Успех поднял бы его внутри библиариуса, отмыкая путь к великому психическому мастерству, которое, по горькой необходимости, было закрыто для тех, кто носил звание лексикания. Если он выживет, то вернется к жизни кодицием, с гордостью заняв место среди самых могущественных из психического братства. Лишь самые благословенные тьмой пытались пройти Третье вознесение. Теперь шансы успешного возвращения к жизни были гораздо призрачнее, чем в его предыдущих смертях. Ближайшие боевые братья, связанные с ним узами беспрестанных совместных учений и реальных боёв, стояли безмолвно и напряжённо, всей душой желая ему успеха. Некоторые пытались отговорить его от прохождения обряда, но Каррас был непреклонен, чувствуя великую судьбу, которая может лежать на этом пути, не говоря о существенном скачке силы. Он знал, что ему хватит сил выжить. И вот он перешёл на ту сторону снова и ощутил вокруг знакомые тёмные воды.
Струи Чёрной Реки в этот последний раз его не беспокоили совершенно. Он подчинил их, подчинив себя самого. Но его выросшая психическая сила стала таким маяком, что привлекла внимание чего-то нового — зверя другого порядка, из Других Сфер. Нечто отвратительное сумело прорваться в тот день, как Каррас и предполагал. Это была огромная пульсирующая тварь, постоянно меняющая очертания, состоящая из бесчисленных пастей и щупалец, из странных цепких отростков, которая не поддавалась сравнению ни с чем ему известным. Это была
Всплеск психической силы вынес его на свободу, а зверя, который бился и метался, не желая такого конца, понесла Чёрная Река, пока его не поглотили расстояние, время и абсолютная тьма.
Хладный труп Карраса снова задышал. Двойные сердца застучали.
В тот день он вернулся из мёртвых победителем, кодицием библиариуса Призраков Смерти наконец, и орден возрадовался, ибо столь одарённых братьев было немного.
С тех пор долгие годы Каррас служил в этой роли, редко ступая на Окклюдус. Война удерживала его далеко от этого мира. Он исполнял дело ордена, дело Императора. Он точно был рождён для этого.
И вот, наконец, хадит призвал его обратно.
Появилась выгодная возможность: шанс заслужить великую честь для себя и ордена.
Это был редкий шанс послужить как никогда прежде.
— Время близится, — сказал ему хадит. — Кто-то должен вернуться, прежде чем отбудут другие. До тех пор поброди в одиночестве. Побудь со своими мыслями. Подумай о том, кто ты и что. Почувствуй себя столпом, который станет нам опорой, когда все остальные рухнут. Иди. Я пришлю за тобой, когда придёт время.
Так Каррас начал бродить. Бродить и думать. Вспоминать.
Он почувствовал, как три души — такие сильные и сияющие души — приближаются на скорости с востока. Братья Призраки Смерти — их эфирный отпечаток нельзя спутать ни с кем, такой же знакомый и дружеский, как самая земля здесь. Он повернулся лицом к леденящему ветру, чтобы встретить их приближение, в тот самый момент, когда нечто огромное, тёмное и угловатое перевалило через холмы, едва не зацепив вскользь их вершины. Оно тянуло за собой огромные шлейфы редкого снега, скользя к тому месту, где стоял Каррас. Мощные турбовинтовые двигатели грохотали. Оно сбросило скорость и начало отвесный огненный спуск, обратив снег вокруг в пар. С резким шипением гидравлических клапанов летательный аппарат опустился на толстые посадочные лапы. Раздался громкий лязг. Опустилась аппарель, и оранжевый свет волной выплеснулся на снег.
Это был «Громовой ястреб» из орденского города-крипты Логополь, и его прибытие было для Карраса и горьким, и радостным одновременно.
Время его одиночества истекло. Визит на орденский мир оказался слишком коротким. Каррас знал: по сравнению с тем, что лежит впереди, его испытания в прошлом покажутся просто игрой. Для того, чтобы это знать, не нужен «ведьмин взгляд».
Живым со службы в Карауле Смерти из двадцати возвращался лишь один.
Глава 4
Наступил вечер, такой, каким он бывает в Холиксе. Небо над городом-каньоном не менялось никогда. Узкая полоска между уходящими ввысь каменными стенами имела постоянный сумеречно-пурпурный цвет, который пронзали яркие, как лазеры, точки звезд. Однако вслед за ударом вечернего колокола зажигались ещё светильники, а на улицах и переулках становилось оживлённее. Фальшивый вечер. Видно, не могут люди без смены дня и ночи. Без пережитка далёких дней Старой Терры: с ним они чувствуют себя уютнее, пусть даже это подделка.