Охотники на мутантов
Шрифт:
Внутрь скользнуло что-то темно-рыжее. Оно прыгнуло на стол, издав недовольное громкое «Мяу!».
— Ой, кот! — радостно воскликнула Настька, вытягивая руки.
— Не трожь, укусит, — предупредил Лесник. Высунув голову, он огляделся и опять закрыл дверь. — Это Кот.
— Я вижу, что не хомяк. — Настька сграбастала серого с черными и рыжими пятнами зверя в объятья, потерлась лицом об усатую морду. На ушах у кота торчали растрепанные кисточки. — Какой классный… Это твой приятель, о котором ты вчера говорил?
— Зовут его так, — хмуро сказал Лесник. —
Настька вовсю гладила Кота, а тот, замурлыкав, улегся у нее на руке, свесив лапу и подставляя шею.
— Звери чувствуют, что я им плохого не сделаю, — возбужденно пояснила Настька. Пушистая туша зверя совершенно скрыла ее тонкую руку.
— Ишь, устроился, — хмыкнул сталкер, садясь на другой конец скамьи. — Раньше никого к себе не подпускал.
— Я животных люблю, ветеринаром стать хотела. — Настька наклонилась к Коту, что-то зажурчала ему в ухо. Тот потерся мордой о ее щеку.
— Ветеринаром — дело хорошее, — сказал Лесник, ставя ружье к стене. Теперь он смотрел на Настьку с другим выражением, не так сумрачно. — И чего ж передумала?
— Да в интернате отговорили. Чего, говорят, в Киеве ветеринаром? Выбирай нормальную профессию, менеджера там или бухгалтера. А я, может, еще и обратно передумаю. В село поеду, буду зверей лечить. Интересно это очень. И они живые, теплые. Чувствуют тебя и благодарят по-своему. Я однажды…
— Ладно, хватит болтать. — Широкими ладонями Лесник расправил карту. — Пусти зверя, говорю.
— Ему со мной хорошо, — возразила Настька. Кот и вправду не торопился убегать, разлегся и поглядывал на сталкера как бы и свысока даже. — А ты ревнуешь. Наверное, и не гладил его никогда…
— Да с чего мне нежности с ним разводить? — Лесник отвернулся. Он не раз гладил Кота и чесал его за ухом. Но тот не очень шел на руки к хозяину. Хоть сталкер и подобрал его котенком и кормил с детства, а все равно отношения у них были взаимно-условные — ты мне, я тебе. А тут девчонка какая-то…
— Ладно, надо дальше думать, — сказал наконец Лесник, наливая себе холодного чаю из чайника и вытаскивая из пакета с едой вареное яйцо. — Нас засада ждет, точно.
За лесом Рамир увидел поросший травой склон. По левую руку раскинулась огромная Свалка — груды ржавеющего под ветром и дождем металлолома. На утреннем солнце посверкивали чудом уцелевшие осколки стекла в окнах покореженной, отказавшей и просто брошенной техники. Монбланы и эвересты железа: сейфы и холодильники, автобусы и вагоны, грузовики, легковушки, подъемные краны… Кое-где среди всего этого виднелись крыши полуразрушенных построек.
А далеко справа, за Мостом — так называли иногда этот байрак, в котором редко встречались аномалии, — купалась в тумане Темная долина.
Байрак — . это маленькая низина, заросшая лиственным лесом. А Мост — потому что здесь относительно легко пройти между Свалкой и Темной долиной, минуя более опасные районы. За Мостом начиналась «глубинка» Зоны, а еще дальше к востоку лежал Могильник.
И
Между Свалкой и Мостом тянулся глубокий овраг. Мутанты обычно не заходили сюда, поэтому низина и считалась безопасной — насколько таковым может быть хоть какое-то место в Зоне. Темную долину от байрака ничто конкретное не отделяло, но сталкеры всегда чувствовали, где заканчивается одно и начинается другое.
Это заросшее лесом пространство в двести метров шириной ему и предстояло заминировать, а потом еще контролировать.
Он решил, что устроит засаду на другой стороне Моста, нашел там небольшой буерак, поставил палатку и принялся подвешивать на деревьях видеокамеры. Сигналы с них шли на ноутбук. Рядом со Свалкой аппаратура работала плоховато, на экране часто возникали помехи, но в целом обзор был приличный, из своего укрытия Рамир мог видеть все подходы к низине.
Солнце медленно взбиралось на небосклон. Было ясно, тихо и почти тепло — непривычная для Зоны погода. Вскоре Рамир сбросил куртку, расстегнул ворот рубахи, открыв густые волосы на груди и толстую платиновую цепочку. На мощной шее блестел пот.
Когда перевалило за полдень, все было почти готово, оставалось лишь протянуть кабель от машинки и зарядить последнюю кассету. Рамир успел даже соорудить ловушку неподалеку от аномалии, прикрепив веревку к длинному суку высокого орехового дерева и закидав петлю на другом конце листьями. Тут-то и запищала радиостанция, которую ему в последний момент всучил свободовец.
— Я занят, Умник, что такое? — раздраженно бросил Рамир, откладывая катушку с кабелем и беря микрофон на проводе. — Только коротко, да?
Из динамика донесся приглушенный голос:
— Послушайте, Рамир, все-таки хочу предупредить, что Мост — место хоженое, а дело нужно сделать тихо, без свидетелей. Да вам и самому неприятности не нужны, если кто-нибудь увидит, что вы там устраиваете. Вдруг кто придет раньше Лесника и девушки? Вы должны отдавать себе отчет…
— Минжа, за кого ты меня держишь?! — выругался Рамир. — Нашел из-за чего отрывать!
— Дело важное и должно быть сделано чисто, — бубнил свободовец. — И вообще, почему все-таки нельзя обойтись ВСС? Открытое пространство, хорошая видимость, есть где спрятаться…
— Приятель, что за ерунду ты несешь? — Рамир с нетерпением посмотрел на солнце в зените. — Пуля ее не взяла. Похоже, зверолов подсунул ей артефакт, но какой-то необычный.
— Какой артефакт может остановить пулю? — не поверил свободовец. — Не может такого быть!
Сталкер энергично кивнул, хотя собеседник не мог его видеть.
— Правильно, не может. Простая «Ночная звезда» пулю не остановит, но недавно некоторые из «Трамплинов» стали генерировать новый вид артефакта. Слышал про это? Ты такой же сталкер, как я, должен знать! Им еще названия — толком не дали, говорят просто: «Ночная звездочка» — потому что они поменьше чуток. Они очень дорогие пока что. И вроде мощней обычной «Звезды», могут остановить пулю.