Охотники за Костями
Шрифт:
— Кипяток на подходе, — отрезала она. — Я хочу промыть. — Потом она кивнула в сторону молодой женщины: — У этой рана на плече. И еще она рожает.
— Рожает! О боги. Слушай, Нуллис, кипяток не поможет — или ты решила сделать суп из его печени?
— Иди к дурацкой наковальне, безголовая обезьяна! Это чистая рана — я видела, как кабаны рвут плоть клыками, там было гораздо хуже…
— Может, вначале она была чистая…
— Я сказала, что промою! Мы же не понесем его с кишками, волочащимися по земле?
Баратол
Помедлив, Баратол направился к последней жертве. Жители деревни спешили сюда, двое несли тряпки и ковры. Сторак, Фенар, Хейриз, Стак — как один съежившиеся, бледные, дрожащие от ужаса. Нуллис снова начала выкрикивать распоряжения.
Перед ним лежало тело какого-то демона. С одной стороны отсечены обе лапы; крови мало, но что-то быстро прикончило тварь. Она выглядела… сдувшейся, как будто плоть под кожей начала рассасываться, таять. Многочисленные глаза уже высохли и потрескались.
— Кузнец! Помоги поднять этого!
Баратол пошел назад.
— На одеяло. Сторак, ты станешь с братом по ту сторону. Фенар, ты со мной поднимешь эти края…
Хейриз, почти такая же старая, как сама Нуллис, держала в руках тряпки. — А я? — спросила она.
— Сиди у женщины. Забей раны тряпками — мы зашьем позже. Если роды пойдут трудно…
— С такой потерей крови, — нахмурила брови Хейриз, — она не сможет пережить…
— Как знать. Пока просто сиди рядом. Держи за руку, черт подери, и разговаривай…
— Да, да, ведьма, ты тут не одна умная.
— Хорошо. Займись ею.
— Хочешь от меня избавиться?
— Тихо, корова неудойная.
— Ваше Стервейшество Великая Жрица Нуллис!
— Кузнец, — простонала Нуллис, — соблаговоли ударить ее секирой!
Хейриз взвыла и убежала.
— Помоги. Надо его поднять.
Мекхару это казалось бесполезным, но он выполнил просьбу. Удивился, услышав уверения, что юноша все еще жив.
Когда Нуллис и мужчины унесли его, Баратол вернулся к расчлененному телу татуированного старца. Присел рядом. Будет неприятно — но Баратол надеялся узнать кое-что об этом человеке по его пожиткам. Он перекатил торс и замер, взирая на мертвые глаза. Глаза кота. Он с новым интересом оглядел татуировки и осторожно сел рядом.
Только сейчас он заметил мертвых мух. Они покрывали землю по всем сторонам — больше мух, чем он видел в жизни. Баратол встал и вернулся к демону.
Он внимательно всматривался в него, когда слуха достиг стук копыт.
Деревенские вернулись за беременной. Как раз в этот миг показался всадник.
Он
— Кто… кто это сделал!?
— Т'лан Имассы. Пятеро. Изувеченные куда хуже обычных Имассов. Засада. — Кузнец ткнул пальцем в сторону старика. — Думаю, они пришли за ним. Жрец культа, посвященного Первому Герою Тричу.
— Трич стал богом.
Баратол хмыкнул. Оглянулся на скопище ветхих хижин деревни, которую привык именовать домом. — Там еще двое. Они живы, хотя молодой долго не протянет. Вторая женщина, она прямо сейчас рожает…
Приезжий уставился на него: — Двое? Нет, их должно быть трое. Девочка…
Баратол нахмурился: — Я думал, целью был жрец — они изрубили его — но теперь вижу, что он просто представлял самую большую угрозу. Они пришли за девочкой, потому что ее нет…
Человек поднялся. Он был не ниже Баратола, хотя уступал в ширине плеч. — Может быть, она убежала в холмы…
— Может быть. А я-то, — кузнец кивнул на труп лошади, — гадал, почему эта лошадь зарублена в стороне от прочих.
— Понимаю. Да, ее взяли.
— А ты кто? И кто для тебя пропавшая девочка?
На лице гостя была написана скорбь. Он недоуменно моргнул и ответил не сразу: — Меня зовут Л'орик. Девочка… она была для Королевы Снов. Я ехал забрать ее и моего духа — хранителя. — Он опустил глаза на тело демона, и лицо снова исказило горе.
— Да, удача отвернулась от тебя, — сказал Баратол. И тут ему пришла в голову мысль: — Л'орик, ты умеешь исцелять?
— Что?
— Ты же один из Верховных Магов Ша'ик…
Л'орик пораженно глянул ему в лицо: — Ша'ик мертва. Восстание сокрушено…
Баратол пожал плечами.
— Да, — признал Л'орик, — если необходимо, я могу призвать Денал.
— Тебя заботит лишь жизнь девчонки? — Кузнец показал на демона. — Для друга ты ничего не сможешь сделать. А как насчет ее спутников? Юноша умрет, если еще не умер. Ты будешь стоять и горевать над уже пропавшими?
Вспышка гнева. — Советую быть осторожным, — тихо сказал Л'орик. — Ты был солдатом, это очевидно — но ты прячешься, как трус, когда все Семиградье восстало, мечтая о свободе. Не такому, как ты, корить меня.
Черные глаза Баратола окинули Л'орика. Потом он отвернулся и пошел к домам. — Пришлем кого-нибудь, — бросил он через плечо, — приготовить мертвых к похоронам.
Нуллис избрала под лазарет старую гостиницу. Роженицу поместили на перину из номера, а молодой человек лежал на обеденном столе. В камине дымился котел с кипятком, Филиад палкой доставал проваренные тряпки и подавал их Нуллис по ее команде.