Охотники за облаками
Шрифт:
Я уставился на нее.
– Что же тогда случилось? И в каком смысле «пока что»?
– Он жив, – повторила она. – Сидит в тюрьме. И приговорен к казни. Мы перепробовали все законные меры, чтобы освободить его, и все без толку. Мы добились решения об отсрочке исполнения приговора, но никто не собирается это решение выполнять. Через восемь дней его повесят.
– Но… кто? Где? Почему? Что вы будете делать?
– Мы будем его спасать, – ответила Дженин. – И ты можешь помочь нам. Я надеюсь, что ты нам поможешь.
– Я? Но как? То есть, когда
– Разумеется, если нас поймают, то тоже казнят, ясно же.
Как ни странно, на какое-то мгновение это заявление показалось совершенно логичным. Разумеется, так все и будет. Нас убьют. Что ж тут удивительного! Как же не убить?..
– А значит, нужно, чтобы нас не поймали, – добавила Дженин. Она отвернулась и уставилась на приближающуюся тьму Островов Ночи. Потом снова обернулась ко мне. – Но предупреждаю, Кристьен. Если мы все-таки не успеем, и его казнят, нам придется убить кое-кого на их земле. Тогда мы будем квиты. Понимаешь?
Да, тогда вы, пожалуй, будете квиты. Как скажешь, Дженин. Значит, по-твоему все вот так устроено. Да, вроде, вполне разумно. Убьем кого-нибудь. Что нам еще остается? Но потом в моей голое полностью осело то, что сказала Дженин.
Спасать ее отца? От смертной казни? И в случае неудачи убить его палачей? Или быть убитыми в процессе? Таков наш план? Судя по всему, да. Это вполне резюмировало его основные положения.
Но мне никто ничего не сказал об этом заранее. А я взял и напросился с ними в поездку. Я думал, мы просто будем продавать воду. Я думал посмотреть мир. У меня в планах не было кого-то спасать и рисковать своей шкурой.
Интересно, не приключилось ли между нами в какой-то момент небольшого недопонимания. Так или иначе, кто-то явно зашел слишком далеко.
24. Квенант
– Это случилось примерно с оборот тому назад. Раз в пол-оборота мы возим воду на Острова Инакомыслия, – рассказывала Дженин. – В частности на Остров Свободы и Остров Хиппи. Иногда еще на некоторые острова поменьше.
Островов в этом секторе насчитывались десятки, возможно, даже сотни.
Дженин глядела на небо. Сейчас мы были в нем одни. На сколько хватало глаз, вокруг не было ни единого корабля. Слева от нас вровень с парусами шел косяк небесной рыбы – тысяч десять-двадцать. Рыбка, возглавляющая косяк, резко свернула в сторону, и весь косяк сделал то же самое. Можно было подумать, что у них одно тело и один разум на всех, словно они – единое существо с десятью тысячами частей тела.
Дженин повернулась
– За эти года мы бывали на многих Островах Инакомыслия, – продолжала она. – Запретные Острова не сотрудничают с их жителями. Будь их воля, все инакомысляне просто передохли бы от жажды. Они бы и передохли, если бы не мы. У охотников за облаками и инакомыслян много общего.
С другой части палубы за нами наблюдали Каниш и Карла, но стоило мне посмотреть на них, как оба отвернулись.
– Острова Инакомыслия живут в основном за счет гидропоники, – объясняла Дженин. – В теплицах выращивают фрукты и овощи. Так что им нужно много воды. На большинстве островов есть собственные конденсаторы и экстракторы. Но покупная вода все равно необходима. Собственной никогда не хватает. Облака в этом регионе случаются совсем редко, да и те часто просто уносит ветром.
Еще инакомысляне занимаются разными промыслами и продают изделия на островных рынках, или обменивают на нужные им вещи. И убеждения у некоторых инакомыслян довольно адекватные, а вот у других – совершенно безумные…
– Например? – не удержался я.
– Когда-нибудь слышал о народе, который верит, что бог – это медуза?
– Нет, зато я слышал другие теории, такие же маловероятные.
– Смотри-ка, вон одно такое божественное явление, – сказала Дженин. – Собственной персоной.
По воздуху плыла среднего размера небесная медуза. Ничего божественного в ней не наблюдалось. Только что-то каучуковое.
– В общем, чудаки встречаются. Но есть и нормальные. Среди них есть свободомыслящие, квакеры, пацифисты, хиппи, язычники, колдуны, анимисты – в общем, кого только нет.
– И что?
– Понятное дело, соседи, запретноостровитяне, их недолюбливают. Они и друг друга-то недолюбливают. И им не нравится, что мы возим инакомыслянам воду.
– Они хотели вам помешать?
– Хотели. И предупреждали нас об этом. Мы собираем воду, а они посылают в нашем направлении вооруженное судно, просто в качестве угрозы. Но мы их или игнорировали, или маневрировали в облаках, чтобы оторваться от них. Рано или поздно им надоедало, и они отставали от нас.
– Но… – сказал я. – Здесь есть «но».
– Откуда ты знаешь?
– Всегда есть какое-нибудь «но».
Даже мой небольшой опыт говорил, что так бывало чаще всего.
– Но потом…?
– Но потом…
Она замолчала, и мы проводили взглядами проплывшую мимо нас медузу. Я видел ее жилки – они были похожи на ниточки.
Я ждал, когда она вернется к рассказу.
– Но потом… однажды… в нашу предыдущую долгую поездку… у нас возникли проблемы. Сгорел наш солнечный двигатель. Починить не было возможности, и требовались новые запчасти. Был практически штиль, так что паруса не спасали. Нам оставалось только дрейфовать на термальных течениях. Судьба распорядилась так, что вынесло нас прямо к Запретным Островам. И мы пристали к берегу наихудшего из них.
– Это к какому?
– К Острову Квенанта.
– И во что там верят?