Охранители
Шрифт:
– Хорошо, хорошо. Сейчас иду, – вздохнул дьявол. – Дети, ничего не поделаешь.
10
Что может сказать о своём хозяине кабинет?
Много.
С его помощью можно раскрыть его характер, привычки, стиль управления, увлечения и, главное, выставить напоказ то, что должно внушать уважение и страх посетителям.
А что может сказать скорость, с которой Фариха уничтожил любые упоминания о прежнем владельце и заменил малейшие детали интерьера? Даже вечный атрибут кабинета – картина Протектиуса – была заменена
На это ему понадобилась ровно день.
Быстро?
Несомненно, скорее даже молниеносно.
Ровно с такой же скоростью новый глава Гильдии охранителей и трибун её легионов принимал решения, будучи ещё вчера примипилом когорты Цепных псов. Всегда действовал нахраписто, пробивая стены лбом. Впрочем, то же самое можно сказать о любом титанокрылом преторианце.
По меркам Небес он был достаточно молод, но за последние сорок лет быстро поднялся по карьерной лестнице, начав с должности обычного меднокрылого ангела-протектата. Через пару лет, благодаря цепкому чутью и невероятной физической силе, без проблем сдал экзамен на титанокрылого преторианца, а затем на центуриона центурии и примипила когорты. Он шёл по ступенькам иерархии Небес, не пропуская ни одной, везде показывая напор, усердие и волю.
Сейчас уже никто не мог упрекнуть Фариху в том, что тот незаслуженно возглавлял Цепных псов – он в кровавых и затяжных боях за Аванпост Реи неоднократно доказал своё право командовать.
– Введите, – Фариха рявкнул в интерком секретарю-небеснице Карле, а потом поправился. – Пусть войдёт.
Его недавно закованные в серебро крылья в относительно небольшом кабинете зазвенели как маленькие колокольчики.
Кариэф вежливо постучался и вошёл. Кабинет он не узнал, но виду не подал. За его долгую жизнь ангелом попадалась и большая дурость.
Фариха в тоге с красной полосой сидел в мраморном кресле за таким же мраморным столом. Любимый и почитаемый золотокрылыми архонтами материал. Практически такой же священный как кипарис или Древо Жизни.
Эта откровенная лесть и следование канонам Совета Двенадцати резали глаз. Обычно за таким скрывался либо тупой и яростный фанатик либо ангел, грамотно расставляющий приоритеты и пытающийся спрятать тайны у всех на виду.
– Не воссиять. Садись, – глава Гильдии махнул вошедшему на кресло.
– Не воссиять, – поздоровался Кариэф, устаиваясь поудобнее.
Это было невозможно.
– Ты лучший среди охранителей. Даже награждён особым мечом-фамильяром.
Фариха сразу взял быка за рога, поглядывая на бумаги с выписками из личного дела Кариэфа под номером 01-923-83-45.
– Спасибо за комплимент, – ответил тот, глядя как за окном проплывало витражное стекло с историей об открытии Америки европейцами.
– Здесь нет и намёка на комплимент. Это факт – ты эталонный образец, на который надо равняться. Эксперты в один голос говорят, что лучше тебя и преданнее своему делу никого нет, – серебрянокрылый трибун потряс бумагами в руках. – Все основные коэффициенты: предвидения, предотвращения и перенятия у тебя зашкаливающе высоки. По статистике ты почти со стопроцентной
– Такова наша работа, предназначение и суть, – ответил Кариэф и показал свои усыпанные затянувшимися порезами руки. – Это только то, что видно. Ещё куча переломов, отказов органов и других болезней сидит внутри меня, их не видно. Часть организм поглотил самостоятельно, а что он не смог, то завтра вытянут орихалкокрылые медикусы. И я буду как новенький.
– Это просто океан боли. Сколько тебе приходится пережить смертей за вахту?
– Много, – прикинул в уме Кариэф. – Несколько сотен.
– Ты стареешь и теряешь хватку. Ты самый возрастной охранитель, работающий с людьми, – Фариха ловко подвёл его к главной теме беседы. – Справка медикусов говорит, что с такой нагрузкой жить тебе осталось немного. Переходить хотя бы на подростков, где требуется меньшее усердие, ты категорически не хочешь. Я уже молчу про стариков, где вред твоему здоровью будет равен практически нулю.
– У меня всё в порядке, – огрызнулся Кариэф. – Они врут.
– Им незачем врать, ты им глубоко безразличен – всего лишь очередной пациент, – серебрянокрылый трибун отложил в сторону бумаги с выписками из личного дела под номером 01-923-83-45.
– Пускай и так. Я нужен детям, поэтому буду до последнего стоять на их охоронении, – воскликнул охранитель.
– Я хочу предложить тебе должность, на которой ты сможешь помочь большему числу людей и, конечно, детей.
– Стать легатом и возглавить один из легионов охранителей в каком-нибудь срединном мире Царства Небес?
– Нет. На эти должности могут назначить только архонты. Я думаю, ты наслышан о том, что произошло в Цитадели?
– Не совсем, – соврал Кариэф.
– Оно и понятно. Золотокрылые приняли серьёзные меры, чтобы правда не просочилась, но это лишь временно. Враг смог пробраться в самое сердце Элизиума и нанести болезненный удар.
– Падшие?
– Они замешаны, без вопросов. Но главную роль сыграл кое-кто другой. Ангел, твой бывший трибун и начальник, именно он устроил взрыв.
– Зачем Денираль сделал это? – Кариэф редко пересекался с прежним главой Гильдии, но все остальные отзывались о нём исключительно положительно, даже старый квестор-смотритель, а Януарию тяжело понравиться.
– Он считал, что нельзя делить людей на группы в зависимости от возраста и значимости для Царства Небес, что надо обеспечивать всем равный уровень охоронения, постепенно снижая его и позволяя людям становиться более самостоятельными.
– Это совпадает с одним из основополагающих постулатов учения Тринадцатого.
– Не правда ли, страшен фанатик, преследующий благие цели? – выдал глубокомысленно Фариха, как будто пытаясь опровергнуть слухи о своей ограниченности.
– И что сейчас?
– Поступок Денираля дискредитировал всё руководство Гильдии, – отрезал серебрянокрылый трибун. – Оно отстранено от работы и отправлено в трудовой лагерь на Аванпост Третемы. Небеса хоть и справедливы, но непримиримы к своим врагам.