Охранители
Шрифт:
– Ничего важного, – тот ушёл от ответа. – Расспрашивал про нашу работу.
– Не воссиять вам, братья! – Мадан поприветствовал группу охранителей, пришедших на лечение. – Сбрасывайте свои туники и садитесь на траву, Альва, можно начинать.
Старший медикус подошёл к Кариэфу, положил руки ему на плечи, раскрыл крылья, погрузился в транс и начал читать речитативом, размеренно отчеканивая слова.
Тело охранителя стало покрываться пылью, в которую превращались порезы и зажившие раны. Она собиралась возле рук лекаря, вибрируя в такт его голосу. Изо рта,
Альва, постепенно ускоряя речитатив, вздёрнул руки вверх, увлекая за ними смесь пыли и жижи, и резким броском отправил на ближайший кипарис. Священное дерево прямо на глазах стало увядать, обсыпая траву высохшими, безжизненными чешуевидными листьями. Ствол покрылся ржавой плесенью, скукожился и превратился в труху. Через пару секунд от кипариса ничего не осталось.
Старший медикус присел, покрывшись испариной:
– Мадан, дальше ты. Мне надо немного передохнуть, слишком много снял. Отметь в эпикризе, что организм больного был переполнен свыше всех допустимых пределов болезнетворной субстанцией и мертвенной лимбой ярко выраженного гнойного цвета. Идёт необратимая деградация внутренних органов, отвечающих за аккумулирование и переработку потоков веры.
– Помечаю, – Мадан, едва успевая, писал в больнично карте пациента под личным номером 01-923-83-45. – Направлять на сдачу крови?
– Ни в коем случае, – Альва помотал головой. – Исключить из донорского списка раз и навсегда. Более того, предписывается отдых не менее полугода, санаторный режим с дальнейшим переходом на более лёгкий участок, вплоть до полного запрета на работу с людьми.
– Последнее не пиши, – шёпотом попросил Кариэф, неспешно одел тунику, заново привыкая к полностью излеченному телу, размял руки и ноги, покрутил головой из стороны в сторону и добавил. – Отблагодарю как в прошлый раз.
Мадан не подал виду и кивнул охранителю одними глазами:
– Теперь проходи в амбулаторию для тестов.
– Что за тесты? В прошлый раз не было.
– Нововведение от Фарихи, перенимаем опыт медикусов, лечащих титанокрылых преторианцев. Там я тебе не помогу. Кто следующий?
Кариэф двинулся в сторону здания лекарей Гильдии, где прошёл в небольшой кабинет, окна которого были закрыты толстыми шторами, практически не пропускающими свет. За столом, заваленным толстыми книгами и древними фолиантами, сидел орихалкокрылый медикус, направленный на помощь из Гильдии преторианцев.
– Не воссиять тебе, – поздоровался охранитель.
– И тебе не воссиять, присаживайся на кушетку, – ответил лекарь, взял небольшой блокнот, простой карандаш и пересел в кресло возле пациента. – Я проведу пару тестов для анализа той боли, которую ты испытываешь в течение вахты. Вначале несколько вопросов. Готов?
– Да, – ответил Кариэф с глазами, полными удивления, всем своим видом выражая своё отношение к таким бессмысленным проверкам.
– У тебя имеются проблемы с поведенческим контролем при виде падших, сопровождаемые вспышками жестокости и ярости?
– Агрессия по отношению к врагу. Что
– Понятно, – орихалкокрылый медикус сделал какие-то пометки. – Ты страдаешь эгоцентризмом? Что важнее: люди или ангелы? Их смерть или твоя жизнь?
– Всё тлен, значимы только охороняемые, – Кариэф со вздохом проговорил девиз Гильдии охранителей, закрыв глаза.
– Ясно, – произнёс лекарь, отложив в сторону блокнот и карандаш. – Так не получится. Давай я покажу тебе пару карточек.
Он взял их на своём столе и вернулся обратно в кресло:
– Что ты здесь видишь?
– Бесформенное пятно чёрного цвета, – охранитель честно попытался вглядеться в чернила.
– Абстрагируйся от цвета. Какие ассоциации возникают, какие желания появляются?
– Порвать бумажки и уйти, – не выдержал Кариэф. – Что это значит?
– Доработанный тест Роршарха, чтобы определить степень психологического перенасыщения болью от работы в срединных мирах.
– А напрямую спросить нельзя?
– Нет, – сказал орихалкокрылый медикус, пряча карточки. – Боль может быть латентной. Ты сам не понимаешь, что творится в твоём сознании, а потом развивается посттравматический синдром.
– Кто это придумал?
– Доктор Роршарх.
– Кто?
– Это я был им, пока не стал ангелом, – вздохнул лекарь. – Ты находишься в тревожном состоянии, твои нервы и сознание как заведённые пружины.
– Ты это понял по карточкам? – удивился Кариэф.
– Нет, – честно ответил орихалкокрылый медикус. – Но твоя больничная карта просто кричит о перегрузках и стрессе. Мне кажется, больше тебя перенял только Протектиус. Столько подавлено боли, что скоро выстрелит. Как я вижу, физически твоё тело излечено насколько это возможно, осталось вылечить разум. Я прописываю боевую терапию на Фукабине.
– Меч можно взять с собой?
– Конечно, это один из пограничных аванпостов и терапия будет проходить на передовой.
14
– Ты пошто на дочь мою заришься, вымесок? – грозно прокричал мужик с окладистой бородой, схватив в руки первое, что подвернулось – цеп для молотьбы. – Сейчас сыны подойдут, наваляют тебе по самую тыковку.
Дочь землепашца стояла за спиной отца и искоса посматривала на прилетевшего ангела с белоснежными крыльями. Она абсолютно не боялась и с любопытством наблюдала за необычным гостем.
Кариэф коснулся ожерелья на шее и успокоил разум мужчины, защищающего своего ребёнка, шестого в большой семье.
– Меня зовут Кариэф, – он присел на колено. – Я ваш охранитель.
– Цветава, – ответила босая девочка с голубыми, искрящимися, полными жизни глазами.
Она была одета в длинную, подпоясанную белую рубаху до щиколоток, с яркой, цветастой хусточкой на голове.
– А оружие тебе пошто?
– Охоронять тебя от падших.
Кариэф улыбнулся, отцепил от поясного ремня туники ученический меч и положил рядом на траву. Цветава, посмотрев на оторопевшего отца, несмело вышла из сеней на крыльцо.