Окаянная душа
Шрифт:
«Что-то в голову ничего не приходит».
Курт чувствовал растерянность. Он не стал продолжать препираться с Ри — слишком уж это было странно. Юноша просто смотрел, как она идет вдоль ряда. Вальяжная мальчишеская походка исчезла, хотя и грациозной девичьей походкой это назвать также нельзя было. Скорее нечто среднее, нечто обыкновенное, однако, и не лишенное развязности. Все же Ри Эштель оставалась в своем репертуаре, даже лишившись экстраординарного прикрытия. Да и прикрытие ли это было? К чему вообще вся эта гендерная интрига?!
Последнюю свою мысль Курт хотел озвучить, но внезапно понял, что в классе стоит тишина. А куда подевался Джеймс? Долго искать не пришлось, потому что парень оказался там же, где ранее: в куче сваленных карт. Хотя сейчас он был в более выгодном положении, потому что успел кое-как откопать себя.
При взгляде на лицо Джеймса Курту захотелось рассмеяться. Уж больно комично тот выглядел с широко открытым ртом. Да, приятно знать, что сложившаяся ситуация шокирует не только тебя одного. От этого умозаключения Курт тут же воспрянул духом. Ну, девчонка и девчонка. Да что такого?
Если Курт сумел взять себя в руки, то сказать то же самое об остальных было нельзя. Под «остальными» имеется в виду толпа ребят, застывшая на пороге кабинета и упрямо игравшая в молчанку. Выражения лиц у всех были примерно одинаковые, будто они своими глазами увидели, как звезда достигла позднего спектрального класса и стала красным гигантом. Зрелище эпичное и не для очей обычных смертных. По крайней мере, на данный момент ребята не выглядели способными воспринять неожиданный подарок реальности с должной и здоровой реакцией. На мгновение Курт даже проникся жалостью к ним. Уж он-то их понимал лучше всех.
— Любитель мячиков, ты весь проход перегородил, — пожаловался знакомый голос, но теперь уже обновленный и вполне девичий. Однако от этого эволюционирующего голоса вздрогнули все: и Курт, и застывшие в двери ребята, и Джеймс, непосредственно к которому и обращалась Ри. — Двинь свою тушку влево и, может, когда-нибудь ты спасешь мир от дорожных пробок.
Джеймс ошарашено разглядывал ее. Неожиданный поворот событий: только что он преследовал нагловатого мальчишку, и вдруг тот превращается в симпатичную девочку. Смущающее положение дел. С одной стороны, инцидент исчерпан, так как даже Джеймс со своим гадким характером не поднимет руку на девушку. Девушек надо обольщать, а не бить, во всяком случае, так считал Моретти. Но с другой стороны, получается, что его, офигительного капитала футбольной команды и вообще крутого парня, избила какая-то девчонка? Да не только его, она еще и лучшему другу, Хольстену, успела навалять. Позорище! Стыдоба!
Не дождавшись от Джеймса никакого движения, Ри закатила глаза и бесцеремонно отпихнула его в сторону. Парень снова задел локтем неустойчивый шкаф, и карта Африки, которая по счастливой случайности избежала печальной участи при первом знакомстве Джеймса и полок, на этот раз сдалась и радостно рухнула прямо ему на голову. Как ни странно, парень никак не среагировал. Он даже ничего не почувствовал. Все его внимание был сосредоточено на ощущении прикосновения пальцев Ри к его руке. По всему телу тут же пробежала приятная дрожь, а до носа донесся легкий аромат лимона. Рядом с ним Ри казалась совсем хрупкой, словно фарфоровая фигурка перед мраморной плитой. Джеймс смотрел на ее вьющиеся волосы, струящиеся по спине и доходящие почти до колен, на гладкую кожу и выразительные глаза и чувствовал, что погружается в какое-то состояние благоговения. Ни одна девушка никогда не производила на него такого впечатления.
Рядом кто-то тактично кашлянул. Джеймс оторвал зачарованный взгляд от спины Ри и повернулся на звук. На него заинтересованно смотрел Курт.
— Чего тебе? — раздраженно спросил Джеймс, пытаясь за злостью скрыть смущение.
Курт насмешливо прищурился и хотел что-нибудь съязвить насчет непонятного ступора, в который впал Джеймс, но потом передумал. Вместо этого он с привычной холодностью сообщил:
— Через минуту прозвенит звонок на урок, Моретти. Полагаю, тебе нужно успеть добраться до своего класса.
Вот так. Ни слова о недавней разборке.
— Без тебя знаю, — буркнул Джеймс. Кинув быстрый взгляд на Ри, он двинулся к выходу. Толпа у двери молча расступилась, пропуская его.
— Не забудь захватить Бьорка. Он валяется где-то в районе средней батареи, — крикнул ему вслед Курт. Ну вот. Он все-таки не выдержал. Желание напоследок кольнуть противника пересилило все разумные доводы рассудка. Наверное, гадливость Эштель заразна.
Курт поискал в толпе Эни. Вот она. Вид несколько потерянный, но это не страшно. Главное, чтобы надежды, которые лелеяла она относительно Ри, не были столь масштабными, и тогда она сможет пережить крах этой влюбленности. Впрочем, присутствует здесь и положительный момент, заключающийся в том, что хотя бы в этом году сезон любви Эни не был скучным. Подумать только, избранник Эни оказался переодетой девчонкой! Смешно до слез.
— Что вылупились? — Ри плюхнулась на свое место у окна и зевнула во весь рот. — Будете и дальше всем скопом выдумывать перпетуум-мобиле [3] ?
— Что она сказала? — шепотом спросила Эни. Курт вздрогнул. Он не успел заметить тот момент, когда Эни вдруг оказалась рядом. Вот девушка была у двери со всеми, а вот она уже касается его плеча и напряженно смотрит в сторону окна.
— Судя по всему, она хочет, чтобы мы прекратили предаваться бессмысленным занятиям, — на автомате ответил Курт.
3
Перпетуум-мобиле (фразеолог.) — заниматься бессмыслицей.
— А, хорошо, — согласилась Эни, с несвойственной ей смиренностью занимая привычное место впереди Курта. Юноша несколько забеспокоился, потому что ее лицо не покидало выражение сосредоточенности.
Прозвенел долгожданный звонок. В последние дни звук школьного звонка стал чуть ли не панацеей от всех бед. Он вывел из транса оставшихся свидетелей странноватой и буйной сцены. Ребята поспешили рассесться, не забыв при этом обсудить случившееся. Они шушукались, нервно поглядывая на Ри, словно боясь при ней повышать голос.
— Надеюсь, все активно готовятся к тесту, который мы планируем провести на следующей неделе, — оживленно начала урок Лучникова. Напряженность, которая так и витала в воздухе, деловитая преподавательница не заметила.
Ученики, вмиг забыв обо всем, начали в привычной манере стонать о жестокости школьного руководства. Курт фыркнул. И в этой куче жалующегося на свою жизнь народа он должен найти себе напарника на Олимпиаду «Полосатого Сектора»? Да от них кроме нескончаемого скулежа и добиться больше нечего!