Окаянная душа
Шрифт:
— Но оказывается, Зарина намного круче тебя. — Эни помахала в воздухе папкой. — Ведь она младше.
— Бред, — буркнул Курт. Вывод Эни о том, что Зарина «круче» него, слегка кольнул его самолюбие. Он знал, что ведет себя по-детски, расстраиваясь из-за такой мелочи, но ничего не мог с собой поделать.
— Родители… — Эни вернулась к чтению. — У нее нет родителей! Только опекун.
Курт потянул папку на себя.
— Опекуном является брат, — прочитал он. — Эштель Лаус. Место работы не указано.
Курт поднял голову. Глаза у Эни заблестели, и он всерьез испугался, что та сейчас разрыдается. Резкие эмоциональные переходы в настроении Каели также входили в список ее отрицательных качеств.
— Ты чего? — опасливо спросил он, боясь делать лишние движения.
— У нее нет папы и мамы. — Девушка громко шмыгнула носом. — Бедняжка. Маленькая сиротка.
Курт про себя чертыхнулся. Вот надо было же сочувствию Эни проявиться именно сейчас! Такой расклад был не в пользу Курта. Как, скажите на милость, отделаться от нежелательного человека, когда у Эни внезапно вспыхнула жалость к нему?
— Вот от чего вся эта агрессия! — с пафосом выкрикнула Эни, бросая на Курта осуждающий взгляд. Можно подумать, будто бы это он был виноват в том, что Эштель осиротела. — Все эти твои психологические термины типа дискриминационного расстройства…
— Диссоциального, — небрежно исправил ее Курт. Тирада Эни начинала его раздражать.
— Неважно! — отмахнулась девушка. — Это же написано во всех учебниках по психологии. Ребенок, лишенный воспитания родителей и общения с ними, начинает буянить, поступать наперекор всем, замыкаться в себе. И с Зариной то же самое. Общество просто ее не понимает!
— Возможно, ты не заметила, но это недопонимание ей очень даже нравится, — проворчал Курт.
— Ничего такого не заметила! — сверкнув глазами, огрызнулась Эни. — Ей не хватает любви.
— Пфф, — фыркнул Курт. Он недовольно дернул головой, и с него чуть не слетели очки. — Вот что-что, а в любви она не нуждается.
— Всем нужна любовь, — заспорила Эни. Ее яростный вид говорил о том, что за эту мысль она готова зверем драться. Курт поднял перед собой раскрытые ладони в знак того, что сдается.
— Ладно. Но у нее же есть брат. Так что она не одна.
— Брат не то же самое, что родители, — насупилась Эни.
— Но и мы не в состоянии предоставить ей то, что дают родители, — резонно заметил Курт. — Ты же не собираешься изображать для нее мамочку?
Девушка раздраженно посмотрела на него. Курт постарался придать своему лицу как можно более невинное и безобидное выражение. Эни, может, и не купилась на это, но заметно расслабилась. По крайней мере, желание поссориться у нее улетучилось.
— Может, друзьями мы и не станем, но соратников ей обеспечим, — твердо пообещала Эни. Надо признать, упрямства ей было не занимать.
Бац! Из папки посыпались листки. Пол тут же превратился в бумажное озеро.
— Это что еще за ерунда? — удивился Курт. Они присели на корточки одновременно, больно стукнувшись лбами.
— Тут куча характеристик, написанных от руки, — сообщила девушка, потирая ушибленный лоб.
— Ты права. По всей видимости, наша новенькая сменила не одну школу. — Курт изучал страницу с длинным списком названий. — Все они не в нашем городе.
— Она и ее брат только что переехали? — В глазах Эни разгорелся любопытствующий огонек. — Держу пари, ей до чертиков нужны два первоклассных гида.
— Предложение отклоняется, — откликнулся Курт, не отрываясь от бумаг.
Пресекая громкие крики недовольства, юноша перебросил в руки Эни парочку страниц из личного дела.
— Взгляни-ка. На ее счету пара элитных школ, по крайней мере, судя по этим геральдическим оформлениям на страницах характеристик. И стоит обратить внимание, что из этих элитных заведений она была скандально отчислена. В остальных школах за ней числится уход по собственному желанию.
— Скандалы? — Эни выглядела несколько озадаченной.
— Вот только не надо говорить, что ты не веришь в ее способность становиться источником скандалов, — грозно предупредил девушку Курт. — Не после того, что мы видели сегодня и что ты наблюдала в Разбитом парке.
Эни показала ему язык. Ну не ребенок ли?
— За что она была отчислена?
— За драку. — Курт потянулся за новым документом. — В принципе, меня эта новость не слишком огорошила.
— В этих элитных частных школах куча шушеры и зазнаек, — проворчала Эни. — Строят из себя невесть что. Зарина молодец, что отделала парочку задавак.
— Только не надо ее оправдывать. Насилие неприемлемо в принципе.
— Насилие насилию рознь! — брякнула Эни.
— Насилие — это всегда плохо, — уверенно заявил Курт. — Такие методы в цивилизованном обществе ставят под удар моральное развитие его членов.
Эни отвернулась от юноши, решив, что с ним спорить бесполезно. Курт подозревал, что она все-таки осталась при своем мнении. Прямо бунт на корабле какой-то.
— Что в характеристиках пишут? — Голос девушки звучал равнодушно, но Курт-то знал, что она сгорает от любопытства.
— Так, в каждой примерно одинаковое содержание. Не общительна, нелюдима, агрессивное поведение, неконтролируемые всплески эмоций, провоцирующие поступки, постоянная демонстрация пренебрежительного и неуважительного отношения.
— Как будто психологический портрет описываешь, — недовольно заметила Эни. Курт развел руками с видом «что пишут, то и читаю».
— Дай мне. — Эни вырвала у него из рук страницу. — Большую часть занятий пропускает, но исправно присутствует на итоговых контрольных и тестах, за которые получает наивысший балл. Сообразительная, схватывает все на лету, всесторонне развитая, интеллектуально одаренная, имеет успехи в спорте.