Океан и небо
Шрифт:
чтобы там на диез
не находить.
Похоже
это зарезервировано
всеми из струн.
Я везде нахожу тебя,
жду тебя выдохом лун.
Я везде нахожу тебя,
значит
ты есть
во мне.
Сердца семи октав
Тебе и прочим пророчат все на затишье
Быть первым из тех, кто слег и поник, и стих.
А ты убегаешь в даль не теряя крыши,
И проигрыша не приветствуешь – цел и лих.
Ворвётся без стука глух, обрывая перья,
Клокочущий ветер, крылья в пылу сломав;
Там стужа бесчинствует, болью танцует. Верь я
Тебя согреваю
сердцами
семи
октав.
Провода обрываются
Дым. Провода обрываются разом. С ног,
Все выгорает, плавится и искрит.
Я не дышу. И воем одной из строк,
Мир проливается криками от обид.
К черту мосты: все так пусто. Там гаснет свет,
Лед обнажает все страхи и бьет в ребро.
Вдохом ломаются прозы; но до планет
Только твоих дотягиваюсь все равно.
Чувствуй же облака! На моем листе
Завтра не будет мест и я заживу.
Ты – все мои «люблю» в этом долгом сне.
Ты – все мои «летаю», «дышу», «живу».
Механизм
Это просто немыслимо. Так не бывает.
Наверное, кто-то не спросив, вживил внутри механизм,
который сам решает, биться сердцу или нет.
Когда даже разряд и тысячи врачей не способны хоть как-то повлиять:
серое пятно – оно и будет серым, только с пометкой «Жизнь».
Пока однажды мы не почувствуем оглушающий бой, с двенадцатикратным усилением,
пока однажды нас не разбудят.
Сон вечности
На миг один, вечности;
на прожиг один от искр,
падать во мгле нам, ощущая себя:
дыханием, сердцем, света касанием.
Мы во вселенной, закрыв глаза.
Мы во вселенной.
Только сон, как глубокая бирюза,
убаюкивает между звезд.
Только сон – наша жизнь,
только сон…
Уходя под лед
Когда уходя под лед, мир останется остывать
(всё выжжено от начал, даже души до тла),
захлебываясь пустотой, будем собирать
себя, свои души складывая в тела.
И будем ладонями солнце ловить среди
осколков во мраке разбитых миров. А я
буду искать и только в твоих глазах
немного тепла.
Доброе утро
Когда ночь прощается,
она убирает ладони, и жар от губ
не чувствуется; и кажется, что луна
обидчиво охладела и вышвырнув сон,
сменила себя на пыль. И в тумане рассвет
запаздывает, и мнется еще мгновенье.
Когда ночь прощается,
то обнимает особенно горячо
бессонницы зацепившиеся за крыши,
словно туманные волосы за плечо.
Все еще холодно… Холодно, но уже ближе.
И по домам растекается, в души стучатся
ночи рассветные греющие поцелуи.
Небо уже твое, навсегда
твое.
Новый рассвет. Доброе утро.
Теплее…
Утро родится заново завтра
Всё прощается нашим сердцам каждый раз, когда
день рождается и восстает из глубин и недр,
под медью солнца
послан его свет
одним из светил,
только ради того, чтобы ты был крылат и статен,
только ради того, чтобы ты, непременно, был.
Всё прощается горнам утра, под ратью слова;
после, когда
съёжится и сгорит
живое дыхание звезд. И его основа
останется недосягаема для орбит.
Легкость песен вселенной
слышима будет в простом
преломлении света, проявлением счастья.
Только если утро рождается заново, значит,
и ты каждый раз
рождаешься заново
в нем.
17.02.16
Твой кофе
Кофе твой в утреннем соло горький и черный,
Без рафинада и сливок за пару глотков,
Сразу же мне безобразием щиплет бесспорно,
Ну, а тебе лишь ключи от дневных берегов.
Силами кофеина без остановки,
В теле твоем прибавляются бодрости тоны,
Кофе твой в утреннем соло без зарисовки
Меняет нахмуренность утра пеньем Латоны.
Из форточки ветер выносит резвостью птицы,
Свежепомолотых зерен, утренний Па,
Ты так забавно глотаешь эти крупицы,
Только вот я к удовольствию кофе слепа.
27.08.2013
Слепое утро
Утро слишком слепое,
Чтобы в окно не ворваться
Бешеным, громким воем
Способности просыпаться.
Лезет в тихой через шторы
Напевом игривого света,
Но только его узоры
Всегда грубовато продеты.