Оккупация. Правда и мифы
Шрифт:
Один из наиболее злобно-националистических польский легион подпоручника Кмитица (300 человек) завязал отношения с партизанской бригадой т. Маркова (заместителя председателя Вилейского облисполкома), действующей в Вилейской области.
Ведя переговоры, легион в то же время готовил уничтожение командования бригады и разоружение бригады. Тов. Марков через своих людей, ранее засланных в легион, получил об этом предупреждение и в результате предпринятых контрмер арестовал руководство, легион разоружил, 80 человек офицерского и подофицерского состава, в том числе Кмитица и его штаб, расстрелял, остальных обезоружил и распустил по домам, часть включил небольшими группами по своим отрядам.
Тов.
Судя по совершенно неприкрытой антисоветской деятельности польских организаций, а также по тому, что немцы, концентрируя силы против советских партизан, против польских организаций на территории Западной Белоруссии борьбы не ведут и допускают рост организаций, равно как и потому, что очень многие организаторы, члены и руководители центров стоят на службе у немцев бургомистрами, комендантами, начальниками полиции, а рядовые полицейские поляки в подавляющем большинстве входят в военную организацию как рядовой и подофицерский состав краевой армии — можно сделать вывод, что организация польских сил происходит с ведома немцев. Во всяком случае, поляки не имеют со стороны немцев препятствий».
Далее Пономаренко отметил, что
«большинство польского населения города и деревни, несмотря на активность польских националистов и влияние немецкой и польской пропаганды, ожидает также Красную Армию как избавительницу от немецко-фашистского террора.
Это подтверждается также ростом партизанского движения и его резервов в западных областях, симпатиями и заботой, которыми окружены советские партизаны, а также многими случаями диверсий, саботажа и нападений со стороны одиночек и групп поляков — крестьян и рабочих».
Начальник Центрального штаба партизанского движения предлагал принять весьма решительные меры против польских отрядов, в частности расширить и углубить партизанское движение и работу подпольных антифашистских организаций, для вооружения проверенных партизанских резервов перебросить 8—10 тысяч автоматов и винтовок, уничтожить польские отряды и группы, нападающие на советских партизан, и т. д.
Несомненно, все предложения Пантелеймона Кондратьевича были приняты, потому что именно так стали действовать партизаны и регулярные советские войска против отрядов Армии Крайовой — разоружать личный состав и расстреливать командиров.
Между тем в записке Пономаренко есть очевидные противоречия. Например, из заключительных строк записки следует, что так называемые нападения поляков на советских партизан начались лишь после того, как из Восточной Белоруссии прибыли советские отряды с «проверенными» поляками и пропагандистской литературой, направленной против польского правительства в Лондоне и Армии Крайовой. Можно не сомневаться, что пропагандой дело не ограничилось и люди Пономаренко приступили к ликвидации польских офицеров, продолжая дело, начатое в Катыни, чем и вызвали ответные действия со стороны поляков.
Эпизод же с уничтожением Кмитица и его товарищей вообще шит белыми нитками. Стал бы несчастный подпоручик замышлять убийство командира партизанской бригады, более чем в трое превосходившей его легион по численности, чтобы нажить себе опасного врага. Тем паче, что поляки все равно не смогли бы уничтожить командование отдельных отрядов бригады Маркова, и те повели бы против легиона Кмитица истребительную войну. Нет, тут явно было другое. Бедняга Кмитиц действительно собирался бороться против немцев вместе с советскими партизанами, а те просто заманили поляков в ловушку и уничтожили. А чтобы оправдать убийство 80 человек, Марков придумал версию о будто бы существовавшем польском заговоре.
Пономаренко противоречит себе и тогда, когда в начале записки утверждает, что руководство Армии Крайовой категорически запрещает атаковать немцев, что поляки в Западной Белоруссии выступают якобы только против советских партизан, а в конце записки признает, что они совершают многочисленные диверсии, акты саботажа и нападения на германские оккупационные войска.
Столь же бессмысленно было обвинять активистов Армии Крайовой в том, что они для маскировки служили в оккупационных учреждениях бургомистрами, старостами, полицейскими, комендантами и др. Многие подчиненные Пономаренко занимались тем же самым. Вспомним хотя бы легендарного Константина Заслонова, который служил на железнодорожной станции при немцах, или командира партизанского отряда Астрейко из бригады Марченко, который, прежде чем возглавить отряд, успел в качестве начальника полиции поучаствовать в «окончательном решении еврейского вопроса».
В результате изменения советской политики по отношению к польскому Сопротивлению между польскими и советскими партизанскими отрядами в Белоруссии происходили настоящие бои. Но уже 30 ноября 1943 г. командир и комиссар одной из бригад, действовавших в Вилейской области Западной Белоруссии, Манохин и Машеров, в донесении Пономаренко вынуждены были признать:
«Учитывая значительный авторитет, которым пользуются польские партизаны среди местного населения западной части области, необходимо нам с железной твердостью изменить свое поведение… решительно пресечь поголовное пьянство, мародерство среди наших партизан и нанести этим самым удар по авторитету польских партизан среди значительной части католиков, так сказать, в корректном и умелом подходе к населению… По отношению к легионерам и их командованию, вести внешне дружественную политику и наряду с этим готовить по полякам такой удар, который бы ликвидировал не только их вооруженные силы, но и корни глубокого подполья, помня урок у Нароча, где только «попугали» белополяков, а их организация сохранилась. Без открытых форм антисоветской деятельности поляков, при их активных действиях против немцев — считать политически неправильным, исходя из обстановки здесь — вооруженные выступления нас против польских партизан. Убирать террором их «головку».
Белорусы-католики, наиболее многочисленные на западе и северо-западе Белоруссии, поддержали не советских партизан, а Армию Кракову Поляки исправно платили за взятое продовольствие, тогда как люди Пономаренко все брали даром, да еще и убивали и насиловали, о чем командование польских отрядов регулярно информировало советскую сторону. Отсутствие поддержки со стороны польского и белорусского населения заставило советских партизан в начале 1944 года уйти из Вилейской, Гродненской и некоторых других областей.
С приходом же Красной Армии в западные районы Белоруссии и Украины действовавшие там отряды Армии Крайовой были уничтожены или взяты в плен. Часть из них сумела уйти в Польшу, где еще несколько лет продолжала вооруженную борьбу против коммунистического правительства Болеслава Берута и советских войск.
Геббельс против ГлавПУРа
Как известно, воевать можно не только пулями, но и словом. И партизаны, и коллаборационисты выпускали газеты и листовки, где убеждали местных жителей в собственной правоте, а противника рисовали самыми черными красками.