Око духа: Интегральное видение для слегка свихнувшегося мира
Шрифт:
Единственный способ, каким он может это делать, состоит в том, чтобы создать понятие «Динамической Основы», одновременно обладающей силой всех трех великих сфер (либидо доперсонального, психической энергией персонального и духом трансперсонального), и тогда он может использовать «Основу» практически как угодно. Так когда молодое эго вытесняет Основу в форме праны или жизненной телесной энергии, Уошберн просто говорит, что была вытеснена вся Основа, тем самым неявно заявляя о вытеснении духа без какой-либо необходимости утверждать это открыто, что, как он понимает, не пройдет. Затем, когда эго вступает в надличностную сферу, Уошберн просто начинает называть Основу именем «дух» никак не объясняя, почему это Динамическая Основа вдруг становится явно духовной — несмотря на то, что это, несомненно, главная проблема, которой следует заняться. Вместо этого на надличностных стадиях Основа теперь просто называется «способностью Основы как духа», которая затем объявляется той же самой, что и Основа, вытесненная ребенком, хотя фактически (и даже согласно реальным доказательствам, которые приводит Уошберн) ребенок вытеснял, по существу, Основу-как-прану, а не Основу-как-дух.
Однако Уошберн хочет, чтобы были «и волки сыты, и овцы целы», и, потому, в тех редких случаях, когда он действительно пытается определить
19
Обыгрывание английской пословицы: «Нельзя иметь пирожок и съесть его», то есть нельзя хотеть двух взаимоисключающих вещей одновременно. (Прим. ред.)
Существует, полагаю, вполне простая причина того, что Уошберн пытается отождествлять всю Динамическую Основу с «физико-динамическими» процессами, и она непосредственно связана с до-/трансзаблуждением в его мировоззрении (дтз-2). Как отмечает Чонгьям Трунгпа в книге «Шамбала: священный путь воина» и подтверждает Хьюстон Смит в «Забытой истине», все великие традиции мудрости без исключения — от шаманизма до Веданты, как на Востоке, так и на Западе — утверждают, что реальность состоит по меньшей мере из трех великих сфер: земной, человеческой и небесной, соотносящихся с телом, разумом и духом (грубым, тонким и каузальным), а эти последние, в свою очередь, соотносятся с тремя великими состояниями человеческого сознания: бодрствованием (грубое, тело), сновидениями (тонкое, разум) и глубоким сном (каузальное, дух). {50} 0
50
0 Три эти великие сферы объясняют постоянное присутствие в западной философии трех широких течений: чувственного, рационального и идеалистического в зависимости от акцента на теле, разуме или духе.
И до/транс заблуждение объясняет, почему чувственное/романтическое направление и идеализм всегда образовывали странные и причудливые смеси и союзы в борьбе с общим «врагом» — рационализмом. По-моему, Шеллинг беспристрастно объединял все три великие сферы — именно поэтому он уравновешивает романтизм, рационализм и идеализм (и все три движения числят его в своих рядах); однако последующие романтики слишком часто склонялись к чисто дорациональному и сенсорно-эмоциональному направлению — вот почему Фихте и Гегель были вынуждены предпринимать яростные атаки не против рассудочности, но против романтиков, которые занимались возвышением дорационального инфантилизма до трансрациональных высот.
Вся немецкая традиция представляет собой пример до/транс заблуждения, которое порождало то Гегеля, то Гитлера. Именно благодаря своему благородному и мощному стремлению к Духу (Geist) (которое навсегда останется ее заслугой), немецкая традиция была более других подвержена смешению дорационального телесного и эмоционального энтузиазма с трансрациональным просветлением и осознанием. Кровь и грязь, возврат к природе и благородная дикость расцветали под знаменем романтического возвращения к духу, возвращения утраченной Основы, возвращения скрытого Бога, откровения, запечатленного кровью и плотью тех, кто посмел встать на пути этой благородно-дикарской чистоты этноса и крови. Газовые камеры, подобно безмолвному чреву Великой Матери, ожидали всех, кто осквернял эту чистоту.
Это, разумеется, три великих сферы доличностного, личностного и надличностного (трансперсонального). Но Уошберн отказывается ясно признавать эти три сферы. Под бременем своего до-/трансбанкротства он сохраняет эго-ум как одну сферу, но затем соединяет «грубое-тело» с «каузальным-духом». Эту мешанину он называет «Основой», которую затем противопоставляет эго-уму. Таким образом, вместо трех великих сфер тела, разума и духа, у его есть просто «два полюса — эго-ум и Основа. И поскольку он свел «каузальное-дух» в «грубое-тело» и его жизненную энергию, то он, разумеется, будет отождествлять всю Основу с физиологической энергией или «физико-динамическими процессами», тем самым завершая свой до-/транснырок. Сводя Основу Бытия к физиологии, он может возвысить младенческое состояние до уровня Бога.
На этом этапе Уошберн далее будет осуждать мою модель за то, что она не так проста и «скупа», как его модель. Это все равно что утверждать, будто у нас будет гораздо более простая модель солнечной системы, если мы просто не будем учитывать этот досадный Юпитер. {51} 1
В то же время именно на этих высших стадиях модель Уошберна-романтическая модель Уилбер-1 сталкивается с еще худшими затруднениями. Согласно Уошберну, коль скоро эго с необходимостью и практически полностью вытесняло Основу, тогда оно может воссоединиться с Основой. Поскольку Динамическая Основа «изначально утрачивается путем вытеснения, она может быть восстановлена только посредством регрессии». {52} 2 Ни один критик ломал голову над тем, что бы это могло значить. Должен ли взрослый регрессировать к довербальному лепету? Если нет, то что?
51
1 Конечно, Уошберн слишком аккуратный теоретик для того, чтобы действительно верить в свой двухполюсный редукционизм, и именно потому он вытаскивает на свет верную трехчастную модель замечая, что Основа может проявляться как либидо (грубое), свободная психика (ум) и дух (каузальное). Это вполне обоснованное традиционное трехаспектное представление, и коль скоро мы видим что Основа в равной степени является Основой всех трех аспектов она выпадает из уравнения развития, и точно так же улетучиваются и новаторские аспекты концепции Уошберна, оставляя нас с моделью Уилбер-II.
Не признавая это, Уошберн имеет все возможности упорствовать в своем ужасающем редукционизме (и последующем элевационизме). Уошберн заявляет, что в «изначальной внедренности» младенческого состояния «новорожденный погружен в Динамическую Основу и нуминозное могущество, пребывающее в Основе» (стр. 48). Главной характеристикой этого состояния служит «неограниченная циркуляция силы Основы в новорожденном...» (стр. 48). Важно, что Уошберн настаивает на этом потому, что, как мы видели, если Основа не присутствует в полной мере и полностью неограниченно в младенческом состоянии, то духовное пробуждение трансэгоического состояния не может быть реальным воссоединением с чем-то утерянным в ходе развития (скорее, духовное пробуждение должно представлять собой нечто эмерджентное, вновь возникающее, что действительно будет воссоединением с чем-то утерянным — но не на ранних стадиях эволюции, а в предшествующем движении инволюции; и это, разумеется, соответствует
Допуская, что Основа якобы «полностью неограниченно» присутствует в новорожденном, давайте взглянем на реальные характеристики младенческой самости, чтобы увидеть, из чего, в действительности, может состоять Основа. Может ли новорожденный обладать способностью сознательно ставить себя на место другого? Нет, эта способность возникает примерно в шесть-семь лет. Однако без способности ставить себя на место другого не существует соответствующей способности к реальному состраданию, альтруистической любви или интерсубъективной заботе; здесь нет места неравнодушной этике, нравственной добродетели или служению другим. Фактически, почти все согласны в том, что это инфантильное состояние характеризуется крайней эгоцентрической и нарцистической погруженностью в себя.
Затем, в конце концов, возникает эго — в особенности, как говорит Уошберн, с конкретным и формально-операционным мышлением — и это возникновение, по его словам, обязательно связано с «первичным вытеснением» Основы (она изгоняется из сознания). В то же время, это именно тот период, когда, по общему мнению исследователей, может развиваться конвенциональная и постконвенциональная мораль — период, когда самость учится ставить себя на место другого, учится развивать интерсубъективную любовь, сострадание, милосердие, умение служить другим и заботиться о них.
В таком случае, согласно модели Уошберна, когда Основа присутствует полностью и неограниченно, у самости отсутствуют любовь, сострадание, добродетель, способность служить другим. Но когда Основа вытесняется, самость развивает любовь, сострадание, добродетель и заботу. Это очень странная Основа. (Это, как я предполагаю, Основа, держащаяся на до-/трансзаблуждениях.)
Между прочим, осуществляемое Уошберном свертывание трехчастного в двухчастное вынуждает его рассматривать любую ренормализацию как заблуждение: это просто еще одно название для неспособности Уошберна признать Трикайю (существование грубой, тонкой и каузальной сфер).
52
2 1995, стр. 171.
Тем не менее, согласно Уошберну, эго должно регрессировать назад к Основе, которая присутствовала, но была вытеснена в младенческий период, а затем эти «два полюса психики» — а именно: Основа и эго — «могут быть объединены, образуя единое, совершенное психическое целое». {53} 3 Это означает — весьма причудливый образ, — что Основа теперь становится подразделом всей психики (полностью несостоятельная концепция, к которой я вернусь ниже).
Однако с чем же, согласно Уошберну, действительно восстанавливается контакт? Это не Основа-как-дух, поскольку, по его словам, она проявляется только в надэгоическом. Так как это не может быть восстановлением контакта с духом, Уошберн возвращается к своей всеобъемлющей концепции: контакт восстанавливается с физико-динамическими потенциалами: «Первичное вытеснение снимается, и физико-динамические потенциалы вновь пробуждаются». {54} 4 Это неким образом означает, что дух теперь проявлен. В любом случае именно в этой надэгоической точке Основа может проявиться как дух.
53
3 Там же.
54
4 1995, стр. 201.
Но это означает, что в результате такого пробуждения на свет появляется совершенно новая сущность, а именно, «единое, совершенное, психическое целое» — соединение эго и Основы. Реальный вывод очевиден: это целое никогда не вытеснялось и не утрачивалось, потому что оно никогда раньше не существовало. Это эмерджентная (вновь возникающая), вновь реализуемая сущность.
Таким образом, согласно собственным доводам Уошберна, младенческая самость, на самом деле, не пребывает в контакте ни с Основой-как-духом, ни с объединенным состоянии Основы-и-эго, откуда следует, что просветление или духовное пробуждение ни в каком существенном смысле не является восстановлением контакта с чем-то полностью или актуально присутствующим в младенческой структуре, но впоследствии утерянным. Коль скоро это так, модель Уошберн/Уилбер-I сразу же переходит в модель Уилбер-II. На мой взгляд, одно из главных теоретических затруднений Уошберна состоит в его неспособности понять различие между дифференциацией и диссоциацией. Как я старался показать в «Поле, Экологии, Духовности», это смешение понятий — отличительная черта общего романтического мировоззрения. В действительности, развитие происходит посредством дифференциации-и-диссоциации, неудача которой связана либо со слиянием (когда не происходит дифференциации), либо с диссоциацией (когда дифференциация заходит слишком далеко, превращаясь в отчуждение и раздробленность).
Однако для Уошберна, как и для романтиков, по существу, существует либо слияние, либо диссоциация без какого-либо места посередине для самой дифференциации. Как говорит Уошберн: «Нет никакой промежуточной области. Телесное эго может либо сдаться Великой Матери и, тем самым, покориться непрерывному обратному внедрению {слиянию}..., либо оно может отделиться от Великой Матери и, тем самым, увековечить вытеснение [диссоциацию]...». {55} 5 Что он, в конечном счете, совершенно неспособен увидеть — так это то, что дифференциация самости и «другого» — это ни слияние, ни диссоциация, но необходимый процесс дифференциации-и-интеграции (трансценденции-и-включения), что, собственно, и представляет собой сам процесс роста.
55
5 1995, стр. 74.
Однако, если вы решили в каждой дифференциации видеть диссоциацию, то развитие должно рассматриваться, в первую очередь, как прискорбное скольжение вниз по наклонной плоскости, поскольку любая нормальная дифференциация будет истолковываться как ужасающая диссоциация, фрагментация, отчуждение. Дуб неким образом оказывается ужасным насилием над желудем.
Тогда нужно считать, что при человеческом развитии происходит то, чего никогда не бывает с другими органическими системами: согласно этому романтизированному воззрению каждая стадия растет и развивается, в первую очередь, за счет огрубления и уродования предыдущих стадий. (Как же это вообще могло происходить? Каким образом естественный отбор должен был отбирать такое? Не случающееся время от времени вытеснение, но реальное разрушение всей Основы Бытия? Может, природа... сошла с ума?)
Я полагаю, что именно из-за этого неверного понимания дифференциации и диссоциации Уошберн вынужден утверждать, будто развитие самости связано с необходимым вытеснением Основы (неограниченно присутствующей в младенческой структуре), и точно так же вынужден читать, что для того, чтобы произошло духовное пробуждение, практически все без исключения должны полностью регрессировать к этим потенциям, в полной мере присутствующим у месячного младенца. Без этой глубокой регрессии, практически во всех случаях, не может быть никакого просветления и духовного пробуждения.