Око Дьявола
Шрифт:
– Здравствуйте, – сказал он. – Чем могу помочь?
Высокий, с густыми седыми усами и седеющими волосами, он, похоже, работал здесь с давних пор.
– Моя фамилия Колпат, – ответила я. – Я хочу получить разрешение на вылет моего корабля «Белль-Мари».
Скрыть свою реакцию ему не удалось: скулы его напряглись, веки дрогнули.
– Хорошо, – сказал он, старательно делая вид, будто все в порядке. – Не могли бы вы секунду подождать?
– Конечно.
Он вернулся в кабинет, а я ушла. Спустившись в главный вестибюль, я быстро зашла в женский туалет и стала мыть руки,
– Капитана Слоуна нет, – ответил его искин. – Хотите оставить сообщение?
Вероятно, он был на «Голдмане».
– Да.
– Пожалуйста.
– Айвен, это Чейз. У меня неприятности. Нам нужно поговорить. Как можно скорее.
Я едва успела назвать свой код, когда дверь открылась и в туалет кто-то вошел.
Я проверила расписание полетов. «Хассан Голдман», корабль Айвена, летел к Варезникову и должен был вернуться через два дня. Самая большая планета системы. Круиз среди спутников и колец. Изысканная еда на борту.
Плохо. Болтаясь два дня по вестибюлю, я была бы у всех на виду. Я пыталась решить, что мне делать, и тут заметила Крестофф: та оглядывалась по сторонам и что-то говорила в рукав.
Нужно было убираться со станции. Мне пришло в голову только одно: похитить «Белль». Предположив, что никто не рассчитывает на мое возвращение в диспетчерскую, я отправилась именно туда и увидела двух женщин серьезного вида, беседовавших о чем-то с дежурным. Не останавливаясь, я пошла дальше, пока не оказалась у служебных причалов, но проход туда был закрыт. Мне оставалось лишь стоять, дожидаясь, пока кто-нибудь не откроет дверь и не позволит мне пройти следом. Пока я раздумывала, каковы мои шансы добежать до «Белль», подняться на борт и улететь до того, как закроют люки, послышался чей-то гнусавый голос:
– Кто вы и что вы тут делаете?
Это оказался техник – рослый, пожилой и не слишком дружелюбный.
– Я заблудилась, – сказала я. – Не подскажете, как пройти в главный вестибюль?
Вернувшись, я подумала, не снять ли номер в отеле. Но именно там, скорее всего, Крестофф стала бы искать меня. Можно было найти Ланса, и он наверняка с радостью предоставил бы мне кров и дом на два дня. Но тогда пришлось бы уговорить его молчать.
По расписанию в этот день было еще два экскурсионных полета: один на Миранду, другой – в погоню за кометой. Полет на Миранду занимал больше недели, и я записалась на полет к комете, который продолжался три дня.
Я оставила еще одно сообщение Айвену, попросив его не покидать станцию, когда он вернется. «Улетела к комете, – сказала я. – Буду на связи». Сообщать о своем местонахождении было рискованно, но я сомневалась, что Векслер свяжет нас друг с другом. Следующие несколько часов я провела, покупая новую одежду и стараясь не попадаться на глаза Крестофф. Когда объявили посадку, я ждала до последней минуты, затем пробежала через посадочную зону, предъявила билет и поспешила по туннелю. Меня встретила стюардесса, которая показала мне мою каюту и пожелала приятного полета.
Вылет чуть задержался, – видимо, опаздывала не я одна. Я затаила дыхание. Наконец люки закрылись, и в громкоговорителях раздался голос капитана, предупреждая пассажиров, что мы готовы к старту.
Потом мы взлетели, и я облегченно вздохнула.
Корабль назывался «Эксельсиор». Он был намного крупнее и совершеннее «Голдмана», вчетверо превосходя его по пассажировместимости. Удобств было куда больше, меню тоже отличалось в лучшую сторону. В кают-компании все стены были прозрачными, не считая хребта корабля. Комета, когда мы к ней подлетели, выглядела впечатляюще. Легко было представить, будто никакого корабля нет, – просто ты летишь вблизи кометы, расположившись в кресле с бокалом вина и закусками.
Несмотря на все это, мне было не до местных достопримечательностей. В голову лезли безумные мысли. Сидя в сверкающем сиянии кометы, я размышляла, не удастся ли мне по возвращении спрятаться в туалете, пока все не уйдут, а потом угнать «Эксельсиор» и отправиться на нем к астероиду. Проблем с дозаправкой, наверное, не возникло бы, но ко мне слетелись бы все патрульные корабли в окрестности. Лучше было положиться на Айвена.
Комета Каваротти вращалась по эллиптической орбите вокруг солнца, освещая небо над Салудом Дальним уже более трех тысяч лет. Впервые ее открыл Джон Каваротти, о котором больше никто ничего не знал. Пилот объяснил, что комета начинает распадаться: ученые считали, что она совершит еще несколько проходов до полного исчезновения.
– Многим хотелось бы сохранить ее для будущих поколений, – сказал он. – И такие попытки предпринимаются.
В лучах солнца комета представляла собой великолепное зрелище. Мы обошли ее спереди, получив возможность увидеть голову, затем опустились и затормозили, позволив комете пролететь над нами. Хвост ее казался бесконечным.
– Больше миллиона километров в длину, – заметил пилот. – Обычное дело для кометы.
На второй день мы продолжили наблюдать за фейерверками. В какой-то момент пилот вышел из кабины и спросил, не я ли, случайно, Чейз Колпат.
– Да, – поколебавшись, ответила я.
– По билету вы – Джейн Армитедж.
– Я писательница. Колпат – мой псевдоним.
Он нахмурился, затем улыбнулся:
– Понятно. У меня для вас сообщение. От Айвена.
– Вот как? Спасибо.
– Я сказал ему, что на борту нет никого с таким именем. Но он описал вас, включая акцент.
– Все в порядке. Я рассчитывала с ним встретиться.
Пилот протянул мне сообщение.
«Чейз, – говорилось в нем, – надеюсь, у тебя все хорошо. Буду ждать твоего возвращения. Айвен».
Без приключений сойдя с корабля, я обнаружила Айвена возле пандуса. Он протянул мне коробочку мятных леденцов.
– Что случилось? – спросил Айвен, глядя, как я всматриваюсь в толпу. – Кого-нибудь ищешь?
– Пойдем туда, где можно поговорить.
– В клуб?
– Там меня станут искать в первую очередь.
– Кто?
– СБК.
Айвен поморщился:
– Чейз, во что ты ввязалась, черт побери?
Я знаком велела ему молчать.
– Мне нужно поговорить с тобой.