ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
Шрифт:
В последующие годы после издания книги «Жизнь народа Божьего» (Living as the People of God,1983) мой интерес и работа в области ветхозаветной этики воплотились в нескольких статьях, развивавших мой метод в различных областях. Они были изданы в 1995 году как сборник статей под названием «Следуя по Божьему пути» (Walking in the Ways of the Lord).Большая часть содержания книги «Следуя по Божьему пути» включена в настоящую книгу.
Теренс Фретхайм (Terence Е. Fretheim).В 1991году Фретхайм сделал полезный вклад в книге «Исправление творения» ('Reclamation of Creation'). Фретхайм желает бросить вызов традиционному взгляду ветхозаветных ученых прочитывать Книгу Бытия в свете исхода; то есть пониманию, что предания о творении в Бытии возникли в Израиле, который уже соприкоснулся с Яхве в своей искупительной истории. Фретхайм приводит доводы в пользу канонической и богословской важности того факта, что Книга Бытия прежде утверждает важность приоритета Божьей деятельности в мире и среди народов, еще допоявления Израиля. Это означает, что цель Божьей искупительной деятельности не ограничивается Израилем, но имеет вселенские
371
Fretheim, 'Reclamation of Creation', pp. 362–363.
Меня воодушевляет предложенная Фретхаймом комбинация миссиологического и этического акцентов Ветхого Завета. Он в равной степени уделяет внимание теме универсальности творения и уникальности избрания, искупления и призвания Израиля среди народов. Как демонстрирует структура многих глав данной книги, я также убежден, что мы должны постоянно связывать воедино этические ценности творения и искупления при рассмотрении любой темы, связанной с Писаниями Ветхого Завета.
Бревард Чайлдс (Brevard Childs).В 1992году Чайлдс в свою книгу «Библейское богословие Ветхого и Нового Завета» (Biblical Theology of the Old and New Testaments)включил раздел о библейской этике под названием «Образ послушной жизни» ('The Shape of the Obedient Life', pp. 658—716). Он делает обзор методологических проблем, связанных с задачей создания дисциплины ветхозаветной этики (некоторые из них анализируются в четырнадцатой главе). Он особенно язвительно отзывается о попытках свести тему исключительно к социологическому изучению Израиля (или, что чаще, Израиля, реконструированного социологом), и приводит доводы в пользу широкого канонического подхода:
Вместо того чтобы предполагать, будто путь ветхозаветной этики стремится более радикально применять социологию для реконструкции небольших сфер израильской культуры, я утверждаю, что задача ветхозаветной этики — признать этот канонический корпус богословской конструкцией, которая только косвенно связана с историческим и эмпирическим Израилем, народом Божьим… Путь радикального социологического подхода никогда не приведет к нормативной этике христианской веры, но только подтвердит изначальные предпосылки культурного и богословского релятивизма. [372]
372
Childs, Biblical Theology of the Old and New Testaments,p. 676.
Вальдемар Янцен (Waldemar Janzen)был следующим, кто попытался написать монографию непосредственно по нашей теме «Ветхозаветная этика» (Old Testament Ethics,1994). Идя по следам Хауэрваса, Бирча и других, Янцен приводит доводы в пользу того, что повествование является намного более созидательным жанром для этики, чем закон. Янцен оспаривает общепринятую мысль о том, что в самом законе Декалог должен был служить исчерпывающим обобщением необходимого поведения. Он считает его скорее иллюстрацией и образом основных сфер. Янцен выдвигает предположение о существовании в библейском Израиле определенных нормативных моделей поведения, сформированных повествованиями и прочими жанрами (включая заповеди). Янцен использует понятие «модель» (paradigm) немного в ином значении, чем я. Тогда как я использую его для описания либо общей концептуальной матрицы убеждений Израиля, либо как конкретную модель, с помощью которой Израиль должен был служить примером для народов, Янцен использует его в более субъективном значении. Израильтяне принимали нравственные решения и направляли свое этическое поведение под влиянием известных портретов идеального поведения. Эти умозрительные модели в результате влияния многих сложных факторов — не исключая законы, хотя большее влияние оказали повествования — соединились в гармоничную картину того, что означает быть хорошим израильтянином в различных обстоятельствах. Янцен делает набросок того, что считает главными этическими моделями Ветхого Завета: царская модель, священническая модель, пророческая модель, модель мудрости и модель семьи. Последняя лежит в основании всех предыдущих, связывая их вместе общей ударением на темах жизни, земли и гостеприимства.
Год 1995–йбыл по–особенному богатым для ценителей ветхозаветной этики. Меню состояло из трех книг, написанных в соавторстве, и нескольких монографий по библейской этике, которые внесли значительный вклад в изучение Ветхого Завета:
1. Журнал «Семея» (Semeia)полностью посвятил 66–й выпуск теме «Этика и политика в Еврейской Библии» (Ethics and Politics in the Hebrew Bible,1994–1995). В методологическом разделе, в статье «Основание этики в Еврейской Библии» ('The Basis of Ethics in the Hebrew Bible'), Джон Бартон (John Barton)повторил и усилил свою классификацию ветхозаветной этики как комбинацию послушания воле Божьей, естественного закона и подражания Богу, — взгляды, которые он впервые предложил еще в 1978 и 1983 годах. Как отмечалось выше, это, в свою очередь подготовило путь его монографии «Этика и Ветхий Завет» (Ethics and the Old Testament),изданной в 1998 году. Другие методологические статьи
2. Результатом Шеффилдского коллоквиума стал том «Библия в этике» (Bible in Ethics, 1995). [373] И вновь Брюс Бирч (Bruce Birch)представил важную статью об этических аспектах богословия Книги Исхода (которая упоминалась выше). Тем не менее, в своей статье «Этика и Ветхий Завет» ('Ethics and the Old Testament') Филипп Дейвис (Philip R. Davies)предлагает весьма негативные утверждения. Основной элемент ветхозаветной этики, которым он считает слепое послушание заповедям божества (само по себе спорное предположение, как мы увидим в четырнадцатой главе ниже), неприемлем для Дейвиса на том основании, что оно вообще не является по–настоящему этическим.
373
John W. Rogerson, Margaret Davies and М. Daniel Carrol (eds.), Bible in Ethics.
Дейвис считает, что использовать Библию для этики означает во многих случаях сопротивляться ей (с. 173). Подобная же враждебная оценка этических ценностей Ветхого Завета встречается в статье Шерил Экзам (Cheryl Exum)«Этика библейской жестокости против женщин» (The Ethics of Biblical Violence against Women'). Подробнее они обсуждаются в четырнадцатой главе.
3. Также в 1995году Сирил Родд (Cyril Rodd)выступил редактором–составителем сборника статей «Новые события — новые обязанности?» (New Occasions Teach New Duties?).Его глубокая статья «Использование Ветхого Завета в христианской этике» (The Use of the Old Testament in Christian Ethics') (название случайно перекликается с такой же полезной статьей Говарда Маршала «Использование Нового Завета в христианской этике» [Howard Marshall The Use of the New Testament in Christian Ethics']) делает обзор трудностей, с которыми мы сталкиваемся при этическом подходе к Ветхому Завету. Родд утверждает, что мы часто бываем весьма непоследовательны в том, что одобряем; иногда мы игнорируем то, что не одобряем или не можем одобрить; в иных ситуациях навязываем Ветхому Завету ряд этических вопросов, которые являются скорее современными, чем библейскими. Родд дает оценку четырем типичным попыткам разрешить эти проблемы (Джона Роджерсона, Ричарда Бокэма, Джона Голдингея и мою). Он приходит к выводу, что, в конечном счете, никто не преуспел, хотя эти точки зрения являются приемлемыми для ученых, разделяющих соответствующие предпосылки или конфессиональные позиции. Эта статья явно служит подготовкой для важной работы Родда «Знакомство с неизвестной страной» (Glimpses of a Strange Land),изданной шестью годами позже (2001, смотри ниже).
Уильям Споун (William С. Spohn).Изобилие 1995года продолжила книга Споуна «Что говорят о Писании и этике?» (What Are They Saying About Scripture and Ethics?).Подобно другим книгам в серии, эта монография делает обзор современного состояния области и уделяет много внимания герменевтическим и методологическим вопросам. Однако в последней главе Споун предлагает собственный взгляд, согласно которому важнейшим аспектом библейской этики он считает «ответную любовь». Иисуса он называет «конкретной универсалией» и, обсуждая путь нашего перехода от этой модели (Иисуса) как образца к выборам и решениям, которые нам необходимо принимать в своем мире, утверждает позицию на основе библейских моделей, сравнимую с моей.
Моше Вайнфельд (Moshe Weinfeld).Еще одной важной монографией в 1995году была книга Вайнфельда «Социальная справедливость в древнем Израиле и на древнем Ближнем Востоке» (Social Justice in Ancient Israel and in the Ancient Near East).Сначала Вайнфельд пересматривает уже изученную область, определяя данные понятия. Затем он связывает их с историческими царями Израиля, эсхатологическим царем и затем с концепцией субботы и юбилея. Он также анализирует влияние восприятия Израилем себя слугами Яхве, а земли — землей Яхве. Этот обширный, информативный, полезный труд не раз упоминается в восьмой главе.
Норманн Хабель (Norman Habel).Еще одна монография 1995года переходит от социальной справедливости к экономическому конфликту. Норманн Хабель вернулся к теме земли, по–разному рассмотренной Брюггеманом, а также мной в книге «Божий народ в Божьей земле» (God's People in God's Land).Хабель находился под сильным влиянием более современных социологических подходов к Ветхому Завету, которые претендуют на раскрытие всепроникающей роли идеологии и классовых интересов в библейских текстах. Он делает обзор темы земли при помощи шести различных блоков предания: земля как источник богатства (царская идеология); земля как условный дар (теократический взгляд левитов); земля как семейные наделы (идеалы семейства, встречающиеся в Книге Иисуса Навина); земля как личный удел Яхве (пророческая идеология, особенно сильно представленная у Иеремии); земля как «субботняя граница» (священническое восприятие); земля как принимающая страна (иммигрантская идеология патриархальных текстов). Хотя его анализ восхитителен и охватывает большое количество соответствующих текстов, мне кажется, что Хабель видит конфликтующие идеологии там, где другие считают их дополняющими взглядами. В этом он предвосхищает книгу Дэвида Плайнса (David Pleins), о которой мы поговорим ниже. Еще одним критическим отзывом может быть то, что Хабель обращает мало внимания на канонический порядок преданий в еврейской Библии (например, он сначала рассматривает царскую идеологию, а патриархальные предания в конце). В результате этого он может считать правомерными такие идеологические и практические отношения к земле, которые критически осуждаются в своем каноническом контексте (такими, несомненно, являются монархические практики, как в исторических, так и в пророческих текстах).