Оковы Древнего Н-Зота
Шрифт:
Конечно, сильнее. Ведь он знал, какой она может быть в его объятиях. Та ночь, что принадлежала им, была одна-единственная. Воспоминания об этой ночи вернулись, как только он узнал Джайну. И сейчас он понимал, что таких воспоминаний должно стать еще больше. Чтобы они перестали быть уникальными, а прошлое превратилось в настоящее. И будущее, возможно.
Джайна сменила вязаную тунику с просторным воротом и широкими рукавами на темную и обтягивающую. Искаженное сияние аметиста не давало различить истинного цвета ее
Почему этим проклятым мирмидонам так повезло, подумал Нелтарион.
Крепкий лед затянул проем от края до края. За ней виднелись размытые тени уцелевших мирмидонов, они явно метались в поисках иного способа добраться до волшебницы. Может быть, они найдут его, но Нелтарион надеялся, что к тому времени они с Джайной будут далеко. И им будет не до мирмидонов. Возможно.
Напоследок Джайна щелкнула пальцами и над ее головой, в воздухе, повисла источавшая голубоватое сияние искорка. Нелтарион различил ее глубокое, тяжелое дыхание.
Сколько шагов отделяло их? Меньше десяти.
Она не сделала их. Он тоже остался на месте.
— Аспект Земли, — ее голосом можно было резать лед.
Стоило ожидать чего-то подобного после его благодарностей.
— Снова мирмидоны, леди Праудмур?
Он может немного подыграть ей. Главное — вовремя остановиться.
— На этом острове нет ни птиц, ни животных. Никого, кроме проклятых мирмидонов.
Он выдержал паузу, ощутил, как сгустилась тишина, и спросил:
— Необитаемый остров? Неужели?
Ее дыхание сбилось. Он заметил. И кажется, понял, зачем она оглянулась на стену и какое-то время глядела на нее.
Взгляд. Его взгляд вряд ли скрывал все то, что он чувствовал, глядя на нее. Это было жестоко с его стороны, так глядеть на нее сейчас, когда он сам же принял решение отстраниться. Ему нужно рассказать ей, как можно скорее, чтобы она смогла сделать выбор осознанно, чтобы она понимала, что не нужно больше рисковать. В этом вся она. Меньше всего она думала о себе и своей безопасности. Вот почему важно рассказать ей правду, иначе она поддастся чувствам и отдаст свою жизнь ради него. Как и в первый раз.
— Я бы и сама справилась, — произнесла Джайна. — Тариону не стоило звать тебя на помощь.
Она не глядела на него. Только на сотворенную изо льда стену и вмерзших в нее мирмидонов.
— Однажды эта стена рухнет, — задумчиво продолжила она. — К тому же, у них могут быть другие выходы из подземелий. Нужно будет проверить все прибрежные скалы.
— Ты не должна заниматься этим одна.
— Моих сил хватит.
— Уверен, что так. Но я здесь не из-за Тариона.
Она кивнула и аккуратно шагнула прочь от стены.
— Пойдем на воздух, — сказала
Голубая искорка освещала им обратный путь какое-то время, но вскоре потухла и исчезла. Небо над островом стало розоватым, а в лесу сгустились сумерки.
Джайна вышла из пещеры и несколько раз глубоко вздохнула. Потом пошла вперед по едва различимой тропинке среди деревьев и даже не оглянулась, проверяя, идет ли он следом. Ширина тропинки не позволяли идти рядом. Он пошел позади нее, ощущая, как внутри разгорается жар. В полутемной пещере было проще.
— Итак? — спросила она.
Он хотел бы видеть ее лицо, чтобы ни одна, даже самая неуловимая эмоция, не ускользнула от него. Но нет. Вокруг простирался странный притихший лес, но эта тишина больше не волновала его.
Он едва сосредоточился на мыслях.
— Итак, — повторил он. — Калесгос считает, что ты стала еще могущественнее после Грим-Батола. Теперь ты можешь обратиться к энергии магии, чтобы жить вечно. Ну, или хотя бы очень-очень долго.
Джайна не обернулась. Не замедлила шага. Не остановилась. Она шла вперед так же, как минуту назад, убирая с дороги нависающие ветви кустарников и перешагивая через ямы.
А что если ее привлекала опасность? Но время уровняло их, и теперь, по иронии судьбы, ее больше не влечет к нему?
Но она вдруг спросила:
— А кто такой Калесгос?
Нелтарион споткнулся от неожиданности.
— Аспект Магии, — ответил он и почувствовал, что улыбается.
Джайна шла вперед. Сумерки сгущались. Казалось, если он упустит ее из виду, то в своей темной обтягивающей одежде она растворится в этом полумраке и исчезнет навсегда.
— Его второй облик и вправду гоблин?
Прямо-таки вечер неожиданных вопросов.
— Он полукровка — что-то от человека, что-то от высшего эльфа.
Джайна кивнула. И все. Она шла вперед, словно, позабыв, что он вообще рядом.
Возможно, это и есть ее ответ, думал Нелтарион, и бушующий пожар в его душе отступал под натиском стылого холода. Еще немного, и он превратится в такой же кусок льда, как те мирмидоны, которым посчастливилось больше, чем ему. Выжившие еще увидят Джайну на своем острове и не раз. Тогда как он, вероятно, ее больше не увидит.
— Знаешь, Тарион видел одно из развитий прошлого, — сказала Джайна. Ее голос звучал тихо. — В нем Терамор был полностью разрушен, а меня обнимал синий дракон.
Интересное развитие прошлого. Значит, синие драконы обойдутся без помощи Джайны при возведении Нексуса.
— Тарион видит прошлое?
— Время тоже стихия, — вздохнула Джайна. — Тарион обладает невероятным даром.
Это так. И если сейчас она предложит вернуться в Терамор, то ему здесь явно делать больше нечего. Но она ничего не сказала.