Окраина. Дилогия
Шрифт:
Глава 4
Лукоморья больше нет
ИТАРТАСС
. «Обострение обстановки на Кавказе никак не связано с событиями в Турции. МИД России решительно осуждает бойню в Анкаре…»
ВВС News
. «ООН выражает обеспокоенность в связи с участившимися авариями на АЭС. Доклад генерального директора МАГАТЭ назначен на…»
«Московский
. «Что бы там ни случилось – мы предупреждали!»
Из сводки ФСПП
Поисковая служба
Отделение «Боспор 29»
14–18 мая
– Фы! Шшшшши! – Пуштун счел продвижение в «свой» конец коридора вторжением на суверенную территорию и выражал величайшее негодование.
– Пристрелю, – спокойно напомнил Андрей.
– Фшш! – возмутился котяра, но уже полутоном ниже.
Андрей прошел мимо, – кот сделал вид, что не видит, демонстративно отвернулся и уставился в стену, только кончик хвоста раздраженно дергался по полу.
– Кормим тебя совершенно зря, – заметил смотритель «Боспора».
Кот благоразумно промолчал, но принялся яростно умываться, – уверенность, что кормили и будут кормить, у Пуштуна имелась, но прямолинейно возражать животное опасалось – вожак есть вожак, хотя что в нем нашла хозяйка холодильника, понять вообще невозможно.
– Сам ты пудель блохастый, – сказал Андрей милому животному.
Взаимопонимание с домашним питомцем вроде существовало, но никаких плодов не приносило. В родословной Пуштуна наверняка отметился ктото из ослиной породы. Экое концентрированное воплощение упрямства. Все двуногие, кроме Мариэтты, ему, понимаешь ли, не нравятся. А что другим не нравится, когда наглые коты хозяйничают по всему кинотеатру, так на то наплевать.
В конце коридора обнаружился роскошный лоток, приобретенный добросердечной Мариэттой в фирменном зоомагазине. По назначению сортирное приспособление не использовалось, но почемуто кочевало по всему третьему этажу, оказываясь в самых неподходящих местах. Ночью пластиковое судно еще и тарахтело, – что с ним вытворял Пуштун, оставалось неизвестным. Хотя, надо признать, гадить где попало кот перестал.
Андрей принялся возиться на складе. Пока имелось время, нужно навести порядок.
Стояли странные пустые дни. За неделю сократившееся до минимума Отделение «КП29» провело единственную операцию. Вытащили дамочку, провалившуюся в неприятно урбанизированную «Фату». Жертва торчала на многоэтажной эстакаде, со всех сторон проносились каплевидные яркие экипажи. Идти там было абсолютно некуда – даже в небе скользила непрерывная череда аппаратов. Пешеходов вроде бы не существовало в принципе. За эстакадой угадывались высокие огни, – возможно дома, но рассмотреть их было невозможно изза серолилового смога. Исследовать эту удушающую «Фату» абсолютно не хотелось. Пострадавшую вытащили и отправили прямиком в больницу, – кроме нервного шока, бедняжка схлопотала и серьезное отравление.
После дымновонючего «скольжения» прошло пять дней. Вызовов не было. По всему Московскому региону
Андрей успел закончить со стеллажами: запчасти к древней киноаппаратуре являлись большой ценностью. Если «Боспору» суждено принять новых зрителей, то…
– Начальник, кушать подано. Идите жрать, пожалуйста. – К косяку двери привалилась Мариэтта.
Из глубин коридора нетерпеливо мявкнул Пуштун.
– Идуиду, чего сразу ругаться? – заворчал Андрей.
– Да мы разве ругаемся? – Мариэтта взяла со стеллажа дутую электронную лампу, глянула на просвет. – Надеешься, начальник? Не будет у нас кина. Разве что разокдругой.
– Не каркай. Мы знать не можем. И незачем заранее плакаться.
– Я не плачусь. Просто мы знаем. И незачем хмуриться.
Андрей стягивал перчатки, разглядывая подругу. Она была хорошенькой: в свободном свитере и шортах, в кедах, с большущим револьвером на левом боку. Усердно взбитые гелем пряди челки, и даже «гайка» в носу – все ей шло.
– Что? – Мариэтта обеспокоенно пощупала локтем кобуру «смитвессона», которым очень гордилась.
– Ничего. Ты очень женственное создание.
– Издеваешься? – Капчага довольно улыбнулась.
В коридоре взвыл чуждый лирике Пуштун.
– Абзац какойто. И когда же он нажрется?
* * *
После обеда поехали прогуляться. На всякий случай загрузили в джип снаряжение. Нынешняя малочисленность «КП29» обернулась повышенной мобильностью – на вызов можно было ехать в любую минуту. Резервный хвостатый член Отделения остался дрыхнуть на койке в бывшей комнате БеркутТомова, – апартаменты Пуштун объявил приватизированными и даже поддерживал в относительной чистоте.
Над Москвой проглядывало робкое солнце, температура поднялась до +8°, но, похоже, привыкшая к холоду и дождю столица еще не очень верила в потепление.
– В аптеку заедем, – строго напомнила Мариэтта.
Андрей кивнул. Ожоги на запястьях вроде бы совсем зажили, работать и заниматься любовью не мешали, но шелушились и временами зверски зудели. Укус на локте заживал быстрее. К повязкам начальник «КП29» привык, но пора бы от бинтов и избавляться.
Заехали в аптеку на Кантемировской, Мариэтта накупила уйму новомодных трубчатых бинтов и пластырей, еще одну тубу мази – на всякий случай. Колено тоже не было забыто: подруга пунктуально ставила сложные компрессы, хотя сустав и так вел себя примерно. Андрей не протестовал: девчонке просто нравилось лечить любовника, точно так же, как он сам получал удовольствие, выбирая подружке очередную пару новых джинсов или туфель. Деньги следовало тратить, пока они чтото стоят.