Окровавленная красота
Шрифт:
Напряжение расходилось от него волнами, и все, что я могла сделать, чтобы не ежиться, это продолжать есть.
— Почему? — наконец, он спросил. — То есть я знаю почему. Но что я могу сделать, чтобы ты чувствовала себя в большей безопасности?
Я рассматривала кольцо на моем пальце.
— Дело не столько в тебе, сколько во мне. Но возможно… — Я слизнула соус с губ, стараясь не обращать внимания на взгляд Майлза, в котором злость сменилась страстью. — Мы могли бы назначить дату свадьбы.
Мы на самом деле не обсуждали этого
Майлз замер. Страсть в его глазах потухла. Он отодвинул табурет, отошел к раковине, сгорбил плечи и покачал головой.
— Ты хочешь назначить дату, но ты при этом ты мне не доверяешь? Я не понимаю.
Я встала, мое терпение было на исходе.
Разве девушка не может подстраховаться и при этом не быть осмеянной за это? Я не передумаю. Я не откажусь от квартиры, пока не буду к этому готова.
Я встала рядом с Майлзом, протянула руку и пробежалась кончиками пальцев по вытатуированным на его руке розам с шипами. Когда я добралась до локтя, где листья превращались в извилистое пламя, Майлз, не глядя на меня, чуть отшатнулся.
— Я доверяю тебе. Это… — Я не знала, как сказать так, чтобы не походить на испуганную девочку, но решила сделать все возможное, — жизни я не доверяю. Наши отношения развивались так быстро. Я не говорю, что это плохо. Лишь хочу сказать, что мне спокойнее, зная, что у меня есть свое место для жизни. Даже если молюсь, чтобы оно мне никогда не понадобилось.
Наконец, после долгих двух минут Майлз оторвал взгляд от раковины и посмотрел на меня.
— Ты хочешь назначить дату свадьбы? Тебе так будет спокойнее?
Я подошла ближе, обняла его за талию, уперлась подбородком в грудь и посмотрела в лицо. Он все еще хмурился, но постепенно расслабился, обнял меня и запустил руки в волосы.
— Я хочу, чтобы и ты хотел этого, а не потому что я приперла тебя к стенке.
В его глазах читалось так много, но все, что он сказал:
— Дай мне немного подумать, хорошо?
— Хорошо, — ответила я, нежно поцеловав его в грудь, почуяв легкий запах пота от рубашки.
Должно быть, он надел ее в грузовике перед тем, как забежать за пиццей.
Я шагнула назад, но Майлз схватил меня за руку.
— Есть другой способ, который сделает тебя счастливее? Я имею в виду наши отношения.
Черт! Это такой отстой!
— Майлз, если бы я не чувствовала, что ты завладел моим сердцем, то на моем пальце не было бы этого кольца, да и меня бы здесь не было.
Он закрыл глаза.
— Ты убиваешь меня, Джем-Джем.
Я с облегчением улыбнулась и потянула его в спальню.
Он не сопротивлялся, когда я начала стягивать с него рубашку. Он закрыл глаза, когда я разделась, и затем снял штаны. Он потянулся к тумбочке, схватил презерватив и натянул на себя, сев на край кровати.
Прежде чем Майлз вошел в меня, я прошептала
— А хотя… ты можешь позволить мне оплачивать часть ипотеки.
Я знала, что это должно быть дорого. Дом был практически новый, когда мы в него заселились, и находился загородом, где недвижимость стоит целое состояние.
Майлз кашлянул, крепче схватил меня за бедра и моргнул.
— Нет, детка. Мы уже это проходили.
Я притормозила его, как раз в тот момент, когда головка его члена находилась прямо у заветной цели. Майлз застонал от разочарования, и от этого моя кожа покрылась мурашками, а волосы приподнялись на затылке.
— Это сделало бы меня счастливее. — Я двинула бедрами, и его член проскользнул внутрь меня. — Намного счастливее.
— Черт! — выругался Майлз, схватил за бедра и полностью вошел в меня. Он зарывался руками в мои волосы, сильно дернул и прорычал: — Можешь оплачивать двадцать пять процентов.
— Тридцать, — я ухмыльнулась, несмотря на то, что на глазах выступили слезы от того, как грубо он дернул меня за волосы.
— Договорились.
Недели пролетали со скоростью света.
В нашем саду расцвели цветы, хотя я даже не видела, чтобы Майлз сажал или ухаживал за ними. Но, в принципе, меня не особо это удивляло, так как это была его работа и все такое.
Я снимала развешанные на веревках простыни и тихо ругалась, если прищепки падали в траву и мне приходилось нагибаться с грузом из белья наперевес, когда услышала из гаража едва различимый разговор.
Ведомая неуемным любопытством, я пошла к задней двери и, прижав к себе охапку стираного белья, уже хотела повернуть ручку, но остановилась, когда услышала, как Майлз произнес:
— Ты думаешь, я настолько тупой? — Он помолчал. — Я не могу. — Снова помолчал. — Да, я знаю, что обещал, но сейчас ты требуешь от меня невозможного, Шелл.
Шелл? Что еще за Шелл, черт возьми? Шелл — это типа Шелли?
Перед моими глазами все поплыло, голова закружилась от количества вопросов, и я осталась на небольшом пяточке газона возле гаража, так как любопытство буквально пригвоздило меня к месту.
— Ты же знаешь, что все это не серьезно, — продолжил он, — но уже давно не так просто, как раньше.
Проезжавшая мимо машина, дети, играющие неподалеку, и птицы, устроившие перекличку среди деревьев на заднем дворе, нарушали угнетающую тишину.
— Нет, это невозможно, и ты знаешь почему! — выпалил Майлз и пробормотал что-то еще, что я не смогла разобрать.
Воцарилась тишина, и я поняла, что разговор, который он, очевидно, вел по телефону, закончен.
Я по-прежнему не могла пошевелиться.