Оксюморон
Шрифт:
— Фальшивка? — предположил его помощник.
— Может быть. Возможно, дама пыталась мошенническим путем завладеть квартирой и…
— Но это легко проверить, — примирительно сказал комендант. — Вот этот документ подготовлен фирмой «Гамелан». Там наверняка в курсе.
— Придется ехать туда, — тяжело вздохнул Стас. — Эх, Лялька, Лялька, как же ты так…
До него, кажется, сквозь первый оглушительный шок начали доходить реальные события, и ему не терпелось как можно скорее разобраться, отчего умерла его жена и что вообще происходит. Формальные процедуры
— Тело забираем в морг, — произнес один из врачей. — Кто-нибудь поедет с нами?
Он явно имел в виду Стаса, но тот лишь покачал головой:
— Мне важнее разобраться, что произошло и почему, чем участвовать в процессуальных действиях!
— Стас, — шепнула я, — не зарывайся. Тебя неправильно поймут.
Он отмахнулся от меня, как от осенней мухи, и повернулся к коменданту:
— Видеокамеры в гараже и в холле, разумеется, есть?
— Разумеется, — как бы даже обиженно отозвался комендант. — А что искать на записях?
— Её! — рявкнул Стас. — А главное, всех, кто заходил в дом, в холл после нее. И кто оттуда выходил. Примерное время смерти известно?
— Навскидку — между десятью часами вечера и полуночи. Вскрытие, возможно, определит точнее. Так мы поехали?
— Поезжайте, — разрешил глава следственной бригады, с интересом наблюдавший за Стасом. — А мы тут еще немного задержимся. С вами, господин подполковник.
Стас круто повернулся к нему на каблуках:
— Здесь мне делать нечего! Нужно ехать в риэлтерское агентство.
Мне это надоело и я довольно больно ущипнула его за руку. Ни следователи, ни комендант с его помощником, ни даже врачи «Скорой помощи» не могли видеть того, что видела я: растерянности, гнева и желания во что бы то ни стало, немедленно, сию секунду найти причину смерти жены. Мне было вполне понятно, отчего он так рвется немедленно поехать в фирму «Гамелан», выяснить там всю бюрократические нюансы.
А потом крепко напиться. Повторюсь, я сочувствовала ему всей душой, поэтому не хотела, чтобы за неадекватное поведение его определили в какую-нибудь камеру предварительного заключения. Пусть выяснит важные на данный момент вопросы, а потом я отвезу его домой (или к себе, не принципиально) и позабочусь о том, чтобы количество спиртного соответствовало качеству закуски.
Лялечку, конечно, жалко. Но не чрезмерно.
Как ни странно, на мой щипок Стас отреагировал правильно: перестал огрызаться и качать права, вежливо ответил на все заданные ему вопросы и после этого получил возможность отправиться по собственным делам.
— В «Гамелан»? — осведомилась я, когда мы спустились в подземный гараж.
— А где моя машина? — вопросом на вопрос ответил Стас.
— Около метро «Профсоюзная», возле «Тройки», — удовлетворила я его любопытство. — Давай сначала одно дело закончим, потом другим займемся.
— Ее убили, Маринка? — как-то жалобно спросил Стас, когда я уже выезжала с территории комплекса.
— По-моему, да, — честно ответила я. — Но если я тебе скажу, кто именно это сделал, ты мне все равно не
— Почему?
— Потому что в эту версию поверить практически невозможно. Свидетелей-то нет. А мои ощущения или видения…
— Вот мои ощущения и, главное, видения, — задумчиво произнес Стас, — основаны на том, что при покупке квартиры нужно еще и нотариально заверенное согласие супруга покупателя на совершение сделки. А я такого согласия не давал, хуже того, у меня его никто не спрашивал и, следовательно, нотариально не заверял.
— Но если все это — липа, то из-за квартиры ее убить не могли.
— Не уверен.
В этот момент мобильник Стаса опять сообщил, что «служба и опасна, и трудна»
— Что? Не может этого быть! Опять Серебряков? Да что у него — по квартире в каждом районе, что ли? И чемоданы упакованные? Так распакуйте, обнюхайте там каждую щель! Чует мое сердце — именно там собака и зарыта, а, может, и не одна. Соседей допросите, кого сможете. Я сейчас смотаюсь по делам в агентство недвижимости, но все время на связи. А потом подскочу к вам. Да, точный адресочек-то скажите. Ага, понял. Давайте, ребята, работайте!
Он отключился и повернулся ко мне.
— Нашли ребята эту квартиру на Малой Никитской. Давным-давно приватизирована на имя этого самого Серебрякова, причем лет десять назад там еще его матушка была прописана, но, волею Божией, помре. Похоже, собирался Геннадий Анатольевич из страны сбежать, наверное, скоромно ему тут уже показалось. Или кусок хапнул такой, что боялся подавиться. Квартиру сдал в аренду на три года, начиная с завтрашнего дня…
— Кому?
— Проверяют, но, думаю, лица — или лицо — совершенно нейтральное, никаким боком к аферам нашего дорогого покойника не причастное. Загранпаспорт, билет до Лондона на вчерашний вечер, виза — все не по-детски. При таком раскладе Лялька ему, понятное дело, только мешала.
— Тогда зачем…?
— Фокусы с документами на квартиру?
— Ага.
— Ну, это надо знать Лялечку! На слово она никому никогда в жизни не верила, на все нужен был документ. Как ты думаешь, почему я на ней женился?
Опаньки! Вопрос, конечно, интересный…
— Отвечать нужно вежливо или искренне? — в свою очередь поинтересовалась я.
— Ладно, можешь не напрягаться. Ее больше всего волновало получение свидетельства о браке.
— Ну, и оформил бы на ксероксе, — пожала я плечами. — Не справился бы сам, попросил бы помочь специалистов.
— А свадебная церемония? А платье, черт его дери? А белый лимузин?
— Привет из Сосногорска! — усмехнулась я. — Можно было все это организовать и безо всякой бумажной волокиты. Ладно, закончили веселиться. Приехали.
Офис риэлтерской фирмы «Гамелан» располагался в тихом переулке в центре Москвы. Машин на стоянке было не слишком много, но достаточно для создания имиджа преуспевающей фирмы. И охранник при входе не показался мне декоративной фигурой: тут, судя по всему, было что охранять. Но удостоверение Стаса подействовало правильно и нас пропустили в святилище «Элитного Жилья».