Олеся. Сожженные мечты
Шрифт:
– А что? Открытым текстом. Игорек у нас хлопец без комплексов.
– Видишь, какой ты нехороший, – развел руками Сергей Солодуха. – Девушка, значит, не захотела ничего с тобой иметь напоследок. А ты ее завалил и взял силой.
К Игорю наконец вернулось самообладание.
– Не поверят этому.
– Поверят, – уверенно сказал Сергей. – Когда тема с изнасилованием, женщинам обычно верят. А таким, как ты, – нет. Я тебе, Игореня, сейчас дам весь расклад. А ты его потом своим папе с мамой доведешь. – Он стряхнул пепел на ковер. – Смотри сюда, слушай ухом. Менты – не дураки и не лохи.
Пока он говорил, Игорь вспомнил: какой-то родственник Солодух служит в милиции на хорошей должности. Следовательно, завести дело, пусть даже явно липовое, ему ничего не стоит. Видно, без консультаций милицейского родственника здесь не обошлось. И какого, спрашивается, лысого он вообще связался тогда с этой Иркой… Сама, кстати, полезла. Вот сто процентов, знала заранее, чего делать и с кем.
Между тем Сергей продолжал.
– Есть второй вариант, более мягкий. Щадящий режим, так сказать. Ирина тебе твое поведение прощает. Осадок, ясно, останется, ну да жизнь не всегда гладкая. Впредь будет осторожнее. А ты заплатишь нам компенсацию. Вернее, батьки' твои выложат денежку. Поверь мне, так дешевле, чем закрывать дело в ментовке. Тема, Игореня, предельно простая, как видишь сам. Ты ж будущий юрист, прекрасно знаешь, какие у нас законы и как работают.
Крутецкий потер небритый подбородок.
– Давно вы все придумали?
– Какая разница? Такие дела, братуха, срока давности не имеют. Есть вообще золотой вариант: не доводить тему до твоих богатых и знаменитых стариков вообще. Смекаю я, деньги у тебя свои имеются. Вот и труси мошной, а то ведь родителям все изложить – позора не оберешься.
– Сколько?
– Если решаем без твоих Крутецких – пятерка.
– Пять тысяч долларов?
– Не гривен же!
– Я думал – евро.
– Есть евро – возьмем и евро. Значит, без родителей, полюбовно, между собой – имеем пятерочку. Подключаем маму с папой – десятка, извини, сумма удваивается. Подключаем украинскую милицию – тут все от ее жадности зависит.
Игорь сглотнул тяжелый сухой комок.
– А если у меня нет таких денег?
– Тогда придем к господину Крутецкому напрямую.
– Думаете, отец не поймет, что это банальный шантаж?
– Не банальный, Игорек, не банальный. Ты девушку обидел, тебе и отвечать. Папка твой – дядька разумный. Быстрее тебя посчитает, во сколько ему что обойдется. И учти: или мы отсюда с деньгами уйдем, или – за деньгами, к родителям. У нас, Игореня, выхода другого нет.
Игорь Крутецкий понимал: выхода у Солодух действительно нету. Ирина летом собиралась поступать в киевский вуз, попасть на бюджетное место у нее шансов ноль, проще и легче сразу на коммерческое отделение. Потому финансы нужны немалые. Пять тысяч долларов, по его прикидкам, проблему смогут решить только частично. Однако Игорь подозревал: или Солодухам просто не хватает какой-то суммы, или же они намерены не останавливаться на достигнутом.
Н-да, как говорит в подобных случаях Артур Греков,
– Сообразил? – Брату «потерпевшей» явно не терпелось решить вопрос поскорее. К тому же, решил Крутецкий, он получает кайф от давления на него, якобы неприкасаемого и неуязвимого.
– Тебе прямо сейчас деньги выдать?
– В идеале – да. Я даже готов подстраховаться.
– То есть? – Вот тут Игорь не понял.
– Объясняю: ты стоишь и трясешься весь, как бы мы тебя по новой доить не стали. Вариант, в принципе, соблазнительный. Только я знаю – есть ситуации, в которых наглеть нельзя. И мы с Иркой готовы тебя и себя застраховать. Расписку напишем и подпишемся оба.
– Расписку? – Игорь уже отказывался верить в реальность происходящего.
– Ну да. Деньги от такого-то получили, претензий не имеем, конфликт улажен.
– Н-да… А за что именно я вам деньги выдал, не станете указывать в расписке?
– Какая разница? Имела место конфликтная ситуация, да. Деньги вопрос решили.
– То есть обтекаемо напишете?
– Уклончиво, так правильнее будет.
Крутецкий задумчиво почесал щеку.
– И если вы явитесь по новой, я вам покажу эту расписку?
– Мы не явимся, как ты говоришь. Потому что и себя ею страхуем. Знаем, что она есть. И второй раз по этой же теме тебя не потревожим.
– Так вот, значит… Страховка… Уклончиво напишете… Знаешь, Серега, анекдот про уклончивый ответ?
– Смешной?
– Сам решай, – Крутецкий пожал плечами. – Короче, армия. Приходит политрук к командиру части и говорит: «Товарищ командир, тут рядовой Сидоров спрашивает, почему вместо боевой подготовки они уже третий месяц занимаются строевой». – «И ты как ему ответил?» – «Уклончиво, товарищ командир». – «Это как?» – «А я его на хер послал».
Теперь пришла очередь Солодухи морщить лоб.
– Ты к чему сейчас это рассказал?
– Просто прояснил тебе смысл уклончивых ответов.
– И что? Так надо твое решение понимать? – В голосе Сергея звякнула угроза.
Игорь вздохнул.
– У меня есть пять тысяч баксов. Но дома я их не держу. Банк, депозит под хорошие проценты. Как для своих.
– Интересно, какие это хорошие проценты с такой суммы… Может, нам тоже положить?
– Не получится. Для банка вы не свои, – развел руками Крутецкий. – Я к тому говорю, что сегодня не получится. Надо звонить в банк, заказывать деньги…
Опустив руки на согнутые колени, Сергей Солодуха несколько секунд посидел так, затем резко поднялся. Подойдя вплотную к Игорю, посмотрел ему прямо в глаза, свои при этом сузил.
– Значит, так у нас будет, Гоша. Вот так будет у нас с тобой… Раз ты свой, тебе деньги выдадут без звонка. Закрываешь депозит, делов-то. Вообще, я тебе не менты и не журналюги, не стану спрашивать, откуда у студента вообще бабло в банке. На завтраках экономил? Или папа с мамой одарили до лучших времен? У нас с Иркой ни денег, ни возможностей нет, Крутецкий. Потому или мы сегодня от тебя деньги получаем, либо завтра идем с этим к твоим родителям. Все, разговор окончен. Да – да. Нет – извини.