Olivier
Шрифт:
Франсуа понял, что нашел самое желаемое в данной ситуации творение природы. Дегустация плодов подтвердила полученные от сельской молодежи сведения — практически безвкусные, но ароматные незрелые плоды лианы как нельзя более хорошо подходили в качестве наполнителя салатов. Кулинара несколько смутило лишь то, что почти одинаковые на вид плоды все-таки имели сильный разброс по вкусовым параметрам — некоторые из них имели довольно горькую кожуру и даже более того, часто плод, безвкусный с одного конца, был на удивление горьким с другого. Однако, решив, что проблема может быть решена индивидуальной дегустацией, Оливье не стал пока углубляться в исследования данного феномена. Он ограничился лишь демонстрацией для назначенных им тестеров салатопригодности каждого плода процесса оценки вкусовых его качеств. Отрезав кончик и пожевав его, изобразил улыбку и вербально оценил плод словами «О, вкусно!». Оценив следующий, якобы не соответствующий понятиям о съедобности плод, он скорчил соответствующую рожу и подкрепил пантомиму
Впрочем, работа интеллектуального генератора салатных идей над огурцом не ограничилась тренингом персонала. Не смирясь с мыслью, что значительная часть столь нужных салатной кухне плодов выбывает из пищеоборота, провансалец решил обратиться к народной мудрости в поисках решения проблемы. Народная мудрость в лице все тех же ранее опрошеных мальчишек высказалась в том плане, что-де груздь — он тоже в исходном виде горек. А вот соленый, из бочонка — ну просто царский гриб! Талантливый сын Прованса решил выяснить, не поможет ли аналогичный подход в случае с горькими огурцами. Первый же эксперимент показал, что слегка горчащий плод приобретает большую съедобность при посыпании его солью, более же горькие плоды все еще не воспринимались организмом с радостью. Прикинув, что более плотная, нежели лист одуванчика, кожица огурца вероятно нуждается в более длительном просаливании, исследователь индийских лиан рапорядился поместить малосъедобное подмножество имеюшихся в распоряжении огурцов в бочонок с соленой водой. Дегустация обработанных таким образом плодов на следующий день показала, что в целом подход оправдывает себя, однако вкусовая гамма продукта резко смещается в совершенно неожиданном направлении. Причем не сказать, что в направлении неприятном. Вкус засоленного продукта порадовал экспериметнатора, однако изначальный аромат был утрачен. Посему для придания продукту хоть какого-либо индивидуального аромата в бочонок были срочно добавлены соцветия укропа, абсолютно несъедобные, но аромающие с неземной силой.
Повторная дегустация плодов спустя несколько дней показала, что интуиция вела огурцеведа в направлении абсолютно правильном, и лишь жаркая погода начала августа довела подопытные огурцы до столь мягкой полуразвареной консистенции. Посему эксперимент был повторен уже с несколькими бочонками огурцов, поставленными для избежания перегрева в пруд с ледяной водой. Не полагаясь лишь на температурный режим, в некоторые из бочонков первозасольщик добавил жесткие листья вишни или дуба в надежде на известный кожемякам дубильный эффект оных, а наряду с укропом для аромата были опробованы и листья смородины черной. Эксперименты с огурцами продолжались до самого дня Х, и как результат оных гости смоги вкусить сии плоды в свежем, малосольном виде и в виде соленом, трех видов засолки одновременно. На вопрос присутствующего на застолье графа Панина, оценившего соленый плод по достоинству, как давно местное население готовит сей деликатес, прислуживающий ему мужичонка честно ответствовал, что мы-де «давно уже их солим», подразумевая под «давно» прошедшие два месяца. И — отправился (вместе с семейством, дабы не спился с горя) в родовое село графа — Старую Русу, на берег Ильменя — ибо г-н Бабынин не смог отказать графу в приобретении хоть одного из умелых засольщиков. Получив в награду за «передачу векового опыта» освобождение от крепости и хуторок Нежин в придачу, мужичонка превратил Старую Русу в центр мирового огурцесоления, а нежинские огурцы — в эталон продукта. Впрочем, это все произошло гораздо позднее, а жаркое начало августа 13-го взвалило на хрупкие плечи юного светила кулинарии новые заботы.
8. Плодово-ягодное…
Смоленские леса и сейчас, в эпоху высоких технологий и отравленной природы славятся изобилием дикорастущих деликатесов. Но, в отличие от лесов, допустим, амазонских или даже провансальских, изобилием этим они славятся лишь в краткий период с августа по сентябрь. Причем август, даже пожалуй именно начало августа — если лето было достаточно теплым и в меру дождливым — дает основной урожай ягод и плодов. А посему, происходи оговоренное застолье ранним августом, обильный и разнообразный стол обеспечила бы сама Смоленская земля, без существенного участия франкоязычного недоросля. Последний же, видя уникальные сугубо августовские возможности сервировки званных застолий столь приятными глазу и желудку разноцветных дров лесных полян и чащ, и осознавая неизбежность недоступности этих же даров уже месяцем позже, задумался над возможностями сохранения оных в виде, пригодном к подаче к столу.
Отметив, что засоленные огурцы, хотя и несколько меняют цвет и вкус на протяжении первой недели засолки, в дальнейшем сохраняются в практически неизменном виде, юный гастроном попытался сохранить поступающие готовые к употреблению растительные продукты в засоленном виде. Применение данной технологии к помидорам дало результат вполне положительный, однако соленые малина, вишня и смородина давали очень малую надежду на положительные отзывы со стороны вкушающего их русского
Чкерез несколько дней выяснилось, что сладкий дар природы, сахарным песком лишь засыпаный, довольно быстро выпускает достаточно сока, чтобы этот песок растворить, а в дальнейшем раствор довольно быстро начинает бродить. Тот же дар, но залитый сиропом, начинает бродить гораздо позже, и тем позже, чем более горячий сироп использовался для заливки. Дальнейшие эксперименты показали, что скорость самого брожения в значительной степени определяется соотношением в сиропе собственно сахара и воды. И для максимального замедления процесса брожения крайне эффективным является выпаривание избытков воды по той же технологии, что и при получении самого сахара.
Поскольку сроки поступления ягод подходили к естественному концу, г-н Оливье приказал не только интенсифицировать и экстенсифицировать сбор ягод, но и увеличить объемы варки оных в сахаре. Однако, поскольку запасов сахара попросту не существовало в природе, все сосуды для выпаривания оного из сиропа были задействованы на сахарном заводе. Кузнец же Василий на приказ изготовить новые ответил отказом, обусловленным отстуствием наличия запасов чугуна на кузнице. Сомневающийся в праведности и не сомневающийся в лени Василия Франсуа лично пришел проинспектировать кузницу на предмет наличия запасов металла и обнаружил в углу старинную пушку-единорог без лафета, используемую кузнецом в качестве неизвестно чего. На возражение кузнеца, что единороги и вовсе медные были Франсуа-Рожер посоветовал сделать медные сковороды, а на резонный ответ, что все равно единорога не хватит на требуемое количество сковород последовал не менее резонный совет о необходимости экономии материалов не в ущерб качеству.
Экономия материала свелась к гораздо более тонким стенкам создаваемых сосудов, и — из-за малого опыта работы с цветными металлами — гораздо большими размерами выковываемых изделий, поскольку Василий, готовивший заготовки по весу, ориентировался все еще на параметры чугунных емкостей, а переделывать все заново было все-таки лень.
Доставленные поутру медные тазы оказались, в силу высокой теплопроводности меди, даже более удобными для варки ягод, нежели их чугунные собратья, и с тех пор «настоящее варенье» делается исключительно в медных тазах, невзирая на высокую окисляемость меди и массу иных неудобств. Поскольку — традиция.
После закрытия малиново-вишневого сезона в ход пошла смородина — сначала красная, а потом — и черная. И тут оказалось, что смородина, в отличие от вишни и малины, сморщивается при варке и полученый продукт хотя и вкусен, но сильно нерасив и застревает между зубами. Исследования для данного класса ягод были произведены в обратном порядке, и удалось выяснить, что смородина черная прекрасно сохраняется вообще без варки при обильном засыпании сухим песком. Смородина же красная сморщивается и скукоживается при любой технике совмещения с сахром. Однако, если отказаться от исходной посылки сохранения ягоды в целом виде, то после протирания с сахаром и удаления жесткой шкурки и семян путем процеживания через сито смесь быстро застывает и получается красивая, ароматная и весьма вкусная розовая абсолютно прозрачная масса, по консистенции напомнившая французу виденую им в детстве медузу.
Последующее созревание прочих ягод и фруктов показали, что лишь смородины выделяются своим отношением к сахару, прочие же плодово-ягодные культуры предпочитают варку в медном тазу.
Однако, поскольку, как и всегда, эксперименты над каждым представителем семейства съедобных ягод и фруктов производились по полной программе с использованием различных подходов, разработчики технологий получили довольно-таки значительные объемы полуфабрикатов, подвергшихся в процессе экспериментальной работы брожению. Имея, как и все французы, некоторую склонность к принятию внутрь перебродившего сока винограда, молодой исследователь не оставил без должного внимания продукты брожения и русских народных ягод. Не имеющие оригинально достаточного содержания сахара для получения чего-либо, напоминающего по свойствам вино, в смеси с сахаром свекловичным русские национальные ягоды смогли составить достойную конкуренцию дарам южной лозы. Избыток сахара сделал получившиеся написки гораздо более приятными на вкус, чем гашеный известью виноградный уксус. Аромат северных ягод, более концентрированный и стойкий, сделал процесс пития напитка приятным не только благодаря последствиям. Вдобавок большая сладость исходного материала приводила и к большей крепости, которая попросту подавляла уксусное брожение в зародыше и делала ненужным гашение благородного напитка меловой побелкой.