Омаранская сага

Коул Адриан

Денновия кивнула. Я прошу только за себя.

— Если тебе удастся плыть на запад, — сказала Теннебриэль, пытаясь оправдаться, — ты все равно об этом узнаешь. Это Сисифэр, дочь короля Браннога.

Ах. Тогда я догадался.

‘Вы знали?

— Нет, но, похоже, это соответствовало шаблону.

— Так скажи мне, кто тебя так одурманил?

Денновия внезапно нахмурилась, и Теннебриэль впервые увидела под мягкой внешностью девушки некоторую твердость, которая должна была там быть. Я не без ума от него! И он мало думает обо мне.

Пойдем, пойдем. Не заставляй

меня гадать.

— Вы можете не одобрять мой выбор…

— Денновия!

На этот раз восточная девушка не встретилась взглядом с Императрицей. — Ты никогда не должен рассказывать об этом ни одной душе. Это тень Варгаллоу. Я знаю его еще со времён Крепости Тьмы. Харн Колдрив.

3

Частный совет

Вскоре после полуночи в одном из трех частных залов центрального дворца собрались советники, созванные императором в частном порядке. Те охранники, которые были на дежурстве, были назначены дежурить у единственной двери камеры, не допуская никого до окончания заседания. За последний месяц они привыкли к этим действиям, понимая, что они должны быть прелюдией к войне. После них всегда была дополнительная подготовка, сообщения рассылались по всей Империи по морю и по воздуху. День приближался, шептались стражники, когда он должен начаться. Город нервно затаил дыхание, ему было не по себе и беспокойно.

В маленькой комнате за столом собрались советники Оттемара. Комната была не особенно хорошо освещена, как будто тени могли еще больше приватизировать свои разговоры и скрыть свои секреты от тревожных ушей внешнего мира. Оттемар сидел во главе стола, его лицо было бледным, немного бледным в свете свечей, его руки возились с медальоном, свисающим с шеи, его глаза медленно осматривали собравшуюся компанию. Отарус сидел слева от него, хрупкий, но решительный, а рядом с ним сидели Ренодас и Ульбрик, его главные Законодатели. Они были немного моложе Отаруса, мужчины лет пятидесяти, но в обоих виднелся стоицизм, который был знаком их преданности Голденайлу перед лицом жестокой администрации Юкора Эптаса. Ренодас был высоким, с ясными, как орел, глазами, в то время как Ульбрик, напротив, был невысоким, полным мужчиной с топорщившимися усами, его собственные глаза были подведены и запали, как будто он был смущен, хотя он казался не менее достойным, чем его высокий спутник. .

Рядом с Ульбриком сидела дородная фигура Келлорика, теперь правителя Дома Труллунов. Как и Законодателям, ему было за пятьдесят, но в отличие от них он был воином, сыном моря, с обветренным и мрачным лицом, как будто всю свою жизнь он знал только войну. На его левой щеке был белый шрам, напоминавший любому, кто сомневался в его личном участии в битвах прошлого, что он был человеком, который подавал пример. Он сидел, скрестив руки, и торжественный взгляд был устремлен перед собой, как будто на далекий морской горизонт. Возможно, размышлял Оттемар, он думал о своем кузене Даррабане, который вместе со своими сыновьями Андриком и Рудариком утонул во время наводнения, когда Труллуны были почти уничтожены одним ударом. За ним, в дальнем конце стола, сидел Освободитель Харн Колдрив, единственный из его людей, которого Варгаллоу привел сюда после разрушения Ужасной крепости на востоке, хотя было решено, что гораздо больше выжившие будут допущены в Голденайл. Хотя Колдрив выглядел таким же холодным и пугающим, как и убийственная сталь, которую он носил, он был полностью предан Варгаллоу и Империи. Его острое лицо было непроницаемым, и хотя он знал, что является причиной спекуляций и тайных взглядов, он никогда не позволял проявить свои чувства по этому поводу.

Глаза Оттемара скользнули по столу туда, где сидел Бранног, и даже сейчас, спустя месяц или больше с тех пор, как он приехал с Варгаллоу из Эльберона, его присутствие все еще заставало Императора врасплох. Оттемар впервые встретил его, казалось, вечность назад, в отдаленной рыбацкой деревне Сундхейвен. Даже тогда Бранног был грозной фигурой, огромным человеком, его тело было мускулистым и заточенным в жестоких морях, в которых он плавал, и хотя он жил среди суровых людей, он выделялся среди них. Но время произвело в нем замечательные изменения, прибавив ему сил. С тех пор, как он стал одним из

Созданных Землей, королем среди них, он претерпел физические изменения: он все еще был человеком, но в нем была приземленность, твердость, и в его лице было что-то, что говорило о люди земли, и из камня и скалы. Его руки на столе были массивными, как будто одним поворотом они могли его сломать. Если когда-то он был суров и не склонен к юмору, то, как заметил Оттемар, он тоже изменился. Но он приписывал это девушке, сидевшей рядом с ним, почти миниатюрной в его тени: Руванне, которая сама была наделена земными характеристиками, а теперь его жена. У нее была копна угольно-черных волос, предмет зависти многих придворных женщин, особенно потому, что ей никогда не приходилось ухаживать за ними так, как они, и при этом она не использовала краски и пудру, чтобы подчеркнуть форму своих глаз или губы. Это было так, как если бы она только что вышла из леса, как это могло бы сделать олень, хотя этот образ усиливал ее, добавлял к ее собственному странному очарованию. Она не была красивой, хоть и хорошенькой, но у нее была сила, такая же, как у Сисифера была сила, и она сияла в ее глазах, так же, как ее глубокая любовь к Бранногу сияла вокруг нее нимбом.

Если Бранног и нависал над своей женой, она еще больше затмевалась другим огромным существом рядом с ней, которому было неловко сидеть за столом, как это делали его товарищи. Это был Омлак, лидер Искателей Камней. Он был на несколько дюймов выше Браннога, но чрезвычайно широк, его плечи были намного шире, чем у любого мужчины, и он выглядел так, словно был высечен из цельной скалы, а затем наделен жизнью. Его руки были пропорционально толстыми, а кисти огромными. Но его лицо говорило об интеллекте, его глаза были такими же острыми, как у Ренодаса, и казалось, что он резонировал с силой земли, которая была в нем. Он коротко улыбнулся императору, и Оттемар приободрился, узнав, что люди Аумлака были одними из его самых преданных подданных.

Рядом с ним сидел Харруднор, посол Руана Дубнора, правителя нового города Эльберона. Он, как и Келлорик из Труллунов, был воином и не раз доказывал, что достоин служить Оттемару. Он выглядел немного нервным, оказавшись в компании, которую он считал намного выше своего положения, но Оттемар в частном порядке внушил ему важность его роли и статус Эльберона. Харруднор, высокий красивый парень лет тридцати, был, как и Келлорик, самым счастливым на море, и он с нетерпением ждал того дня, когда заговоры, планы и ужасное ожидание закончатся.

Последним участником собрания был Саймон Варгаллоу, сидевший по правую руку Императора. Он достаточно хорошо знал, что многие жители Золотого острова видели в нем знакомую тень, как будто он заменил Юкора Эпту и был, как и Администратор, кукловодом. Но те, кто его знал, а большинство присутствующих здесь знали его хорошо, доверяли ему, и не из страха. Однако из всех членов совета он один сидел, хорошо спрятав руки.

Оттемар внезапно кивнул, нарушив тишину кашлем. Я созвал вас конфиденциально, возможно, в последний раз. То, что мы решим здесь, нам, возможно, придется скрыть от Зала Сотни.

Есть события? — сказал Келлорик, все еще скрестив руки на груди, хотя глаза его мерцали, как будто он уловил запах битвы. Какой бы мирной ни была Империя, Труллуны и Краннохи всегда оставались нестабильными людьми.

Оттемар повернулся к Варгаллоу, жестом приглашая его объясниться.

— В последний раз, когда мы собрались, — сказал Освободитель, — мы обсуждали преимущества двух возможных стратегий. Переносить ли войну на запад всеми силами вторжения, — и он посмотрел на Оттемара, говоря это с кривой усмешкой, — или послать меньшие силы…

— Флот никогда не был так готов, — прорычал Келлорик. — Почти так же сильна, как и до Наводнения, и лучше организована. Даже со времени нашей последней встречи верфи Трулхуна и Кранноха работали неистово. А Харруднор обещает еще больше кораблей с Эльберона. Как только здоровенный Труллхун начал говорить, остановить его было непросто. — Поскольку Анахизер до сих пор не начал наступление, что для меня загадка, если он представляет собой такую силу, то почему бы нам не…

— Да, да, — с усмешкой кивнул Оттемар. — Твой аргумент усиливается, Келлорик. Но выслушайте, пожалуйста, Уоргаллоу.