Омерта
Шрифт:
Тулиппа заявил, что борьба Соединенных Штатов с потреблением кокаина, героина и марихуаны есть отвратительная форма колониализма. Южноамериканские крестьяне могут выжить, лишь выращивая и продавая сырье для производства наркотиков. И кто может винить человека, замученного нищетой, за то, что он покупает наркотики, чтобы на несколько часов уйти от реалий этого ужасного мира? Это не по-людски. А как насчет табака и алкоголя? Они приносят гораздо больше вреда.
После этих слов пятьдесят человек в белых костюмах энергично зааплодировали. А когда Чарли Роуз заговорил о разрушительном воздействии наркотиков на организм и психику человека, Тулиппа
Майкла Граззеллу, возглавлявшего cosca Kopлеоне, сопровождали лишь два телохранителя.
Гразелла — невысокого росточка, со шрамом на щеке, оставшимся после ножевой раны, — ходил, опираясь на трость (еще в молодости пуля перебила ему ногу), и слыл очень хитрым и изобретательным человеком. Говорили, что именно он спланировал, подготовил и осуществил убийство двух известных сицилийских судей, активно боровшихся с мафией.
Граззелла поселился в поместье Портеллы. Насчет собственной безопасности он не беспокоился, поскольку поставки наркотиков в контролируемую Портеллой сеть сбыта полностью зависели от него.
Троица решила провести совещание, чтобы разработать стратегию захвата банков Априле. Эти банки становились ключевым звеном в операции по отмыванию миллиардов долларов, заработанных на торговле наркотиками. А для Инсио Тулиппы банки были бы палочкой-выручалочкой, которая обеспечивала постоянное финансирование его ядерной программы. Упрочивали они и его положение как Вакцинатора.
Встретились компаньоны в перуанском консульстве, куда не было доступа американским спецслужбам. Генеральный консул Марриано Рубио выступил в роли хозяина. Поскольку он получал свою долю от их доходов и ему предложили представлять их интересы в Штатах, он, естественно, лучился радушием.
Собравшиеся за одним маленьким овальным столом представляли собой любопытное зрелище.
Граззелла напоминал владельца похоронного бюро. Черный костюм, белая рубашка, черный галстук — он все еще носил траур по матери, которая скончалась шесть месяцев тому назад. Говорил он с сильным акцентом, тихим, печальным голосом. Кто бы мог подумать, что этот робкий, застенчивый человек приговорил к смерти добрую сотню сицилийских сотрудников органов правопорядка.
Для Тиммоны Портеллы, единственного из четверых, английский язык был родным. Он не говорил — кричал, словно за столом сидели глухие. И одевался он крикливо: серый костюм, светло-зеленая рубашка, яркий синий шелковый галстук. Сшитый по фигуре пиджак скрывал огромный живот, если, конечно, Портелла не расстегивал пуговицы, чтобы продемонстрировать синие подтяжки.
Инсио Тулиппа выглядел как классический латиноамериканец: белый костюм, шелковая рубашка, красный шейный платок. Желтую широкополую шляпу он держал в руке.
Лишь Марриано Рубио был решительно всем доволен. Его дружелюбие очаровывало гостей.
Английским он владел, как истинный англичанин, а его наряд состоял из зеленой шелковой пижамы, темно-зеленого халата и коричневых шлепанцев из мягкой кожи, поверху отороченных белым мехом. Уж в собственном доме он мог позволить себе расслабиться.
Тулиппа открыл дискуссию, обратившись непосредственно к Портелле. В его вежливом голосе слышались железные нотки.
— Тиммона, друг мой, я заплатил немалые деньги, чтобы убрать дона с дороги, но банки до сих пор не принадлежат нам. А ведь прошел почти год.
— Мой дорогой Инсио, — масленым голосом вступил в разговор генеральный консул, — я пытался купить банки. Портелла пытался купить банки. Но у нас возникло непредвиденное препятствие. Этот Асторре Виола, племянник дона.
Банки перешли под его контроль, и он отказывается продавать их.
— И что? — спросил Инсио. — Почему он до сих пор жив?
Портелла загоготал.
— Потому что его не так просто убить. По моему указанию четыре человека следили за его домом, и все они исчезли. И теперь я не знаю, где он и чем занимается, а на людях он появляется лишь в окружении телохранителей.
— Нет человека, которого нельзя убить, — мелодично проворковал Тулиппа.
— Мы знаем Асторре по Сицилии, — первый раз заговорил Граззелла. — Он там провел несколько лет. Он, конечно, везунчик, но он все знает и умеет. Мы подстрелили его в Сицилии и думали, что он умер. Если мы ударим вновь, надо бить наверняка. Он — опасный человек.
Тулиппа повернулся к Портелле.
— Ты заявлял, что этот парень из ФБР у тебя в кармане. Ради бога, используй его.
— Он на это не пойдет. ФБР — это тебе не нью-йоркская полиция. Убийством они марать руки не будут.
— Хорошо, — кивнул Тулиппа. — Тогда мы выкрадем одного из детей дона и обменяем его на Асторре. Марриано, ты знаком с его дочерью, — он подмигнул Рубио. — Думаю, тут проблем не возникнет.
Рубио предложение Тулиппы не приглянулось.
Он глубоко затянулся тонкой сигарой, выпустил струю дума.
— Нет, — резко бросил он и помолчал, прежде чем продолжить. — Девушка мне нравится. Я не буду способствовать ее похищению. И вам не позволю.
Брови остальных поднялись. Генеральный консул не входил в их лигу. Рубио, заметив реакцию своих гостей, обворожительно улыбнулся.
— Я знаю за собой эту слабость. Влюбляюсь.
Уж простите меня. Но дело не только в этом. Инсио, я понимаю, что похищения — твой фирменный прием, но в Америке это не сработает. Особенно если похитят женщину. У тебя есть шанс только в одном случае: похитить одного из братьев и попытаться быстро договориться с Асторре.
— Только не Валерия, — заявил Портелла. — Он служил в военной разведке, и у него полно друзей в ЦРУ. Ненужна нам эта головная боль.
— Значит, остается Маркантонио, — кивнул генеральный консул. — Переговоры с Асторре я могу взять на себя.
— Предложите за банки большую сумму, — мягко вставил Граззелла. — Избегайте насилия.
Поверьте мне, я это уже проходил. Использовал оружие вместо денег, и всегда мне это обходилось дороже.
Они в удивлении воззрились на него. Граззелла прославился своей страстью к насилию.