Омерта
Шрифт:
Бокстон не сразу оправился от шока.
— Ты выстрелил, прежде чем они могли сдаться, — в голосе слышались обвиняющие нотки. — Я это отмечу в своем рапорте.
— У меня на этот счет другое мнение. — Сестак усмехнулся. — Они бросили в дом гранату, то есть совершили попытку убийства. Я не мог рисковать своими людьми. Это будет отмечено в моем рапорте. Опять же они открыли огонь первыми.
— В моем рапорте этих слов не будет.
— Неужели? Ты думаешь, директору нужен такой рапорт? Ты прямиком попадешь в его черный список. И останешься там.
— Он выпорет и тебя за неповиновение приказу. Так что в черном списке наши фамилии будут стоять рядом.
— И ладно. Но я — полевой командир. Мой приказ не обсуждается и отмене не подлежит. После начала операции мне решать, что нужно, а что — нет. Я не хочу, чтобы преступники думали, что они могут напасть на агента ФБР. Такова реальность, а ты и директор можете катиться к чертовой матери.
— Двадцать трупов.
— Туда им и дорога. Ты и Силк хотели, чтобы я перестрелял их, только у вас не хватало духа прямо сказать об этом.
На это у Бокстона возражений не нашлось.
С правдой не поспоришь.
Курт Силк готовился к еще одному совещанию с директором в Вашингтоне. Он несколько раз просмотрел свои записи, чтобы более четко изложить директору подробности ночной операции.
Как всегда, его сопровождал Бокстон, только на этот раз директор попросил Силка взять с собой его заместителя.
Силка и Бокстона пригласили в кабинет директора. Одну стену занимали дисплеи, на которых высвечивались отчеты о текущей деятельности основных местных отделений ФБР. Директор, воплощенная вежливость, пожал руки обоим, пригласил сесть. Разве что Бокстон удостоился холодного взгляда. На совещании присутствовали два заместителя директора.
— Господа, — обратился директор к собравшимся, — мы должны разгрести эту навозную кучу. Не может эта вопиющая наглость остаться безнаказанной. Мы должны задействовать все резервы, но дать преступникам достойный ответ. Силк, вы остаетесь на посту или уходите в отставку?
— Остаюсь, — ответил Силк.
Директор повернулся к Бокстону, его удлиненное аристократическое лицо посуровело.
— Вы командовали операцией. Как получилось, что всех атакующих убили и нам теперь некого допросить? Кто дал приказ открыть огонь?
Вы? На каком основании?
Бокстон расправил плечи.
— Сэр, атакующие бросили в дом зажигательную гранату и начали стрелять. У нас не было выбора.
Директор вздохнул. Один из заместителей пренебрежительно хмыкнул.
— Да, у капитана Сестака не забалуешь. Он попытался взять хотя бы одного пленника?
— Сэр, все закончилось в две минуты. Сестак — блестящий полевой командир.
— Должен сказать, что я рассматриваю случившееся как кровавую бойню, хотя ни пресса, ни общественность шума не подняли.
— Это и была бойня, — поддакнул один из заместителей.
— Ладно, тут уже ничего не попишешь. — Директор повернулся к руководителю нью-йоркского отделения. — Силк, вы подготовили план операции?
Отношение директора и его заместителей к ликвидации бандитов рассердило Силка, но ответил он ровным, спокойным голосом:
— Я прошу вас перевести в мое отделение сто человек. Я хочу, чтобы вы потребовали провести полный аудит банков Априле. Я намерен тщательно проверить прошлое всех, кто имеет отношение к этому делу.
— Так вы не считаете себя в долгу перед Асторре Виолой за то, что он спас вас и вашу семью?
— Нет, — ответил Силк. — Вы же знаете этих людей. Сначала они навлекают на вас неприятности, а потом помогают избавляться от них.
— Помните, — директор выдержал паузу, — одна из наших основных целей — перевод под контроль государства банков Априле. Не только потому, что это сулит финансовую выгоду. Эти банки могут стать центром отмывания денег, полученных от торговли наркотиками. И через них мы можем добраться до Портеллы и Тулиппы. Мы должны оценивать ситуацию в глобальном масштабе. Асторре Виола отказывается продавать банки, и синдикат пытается его уничтожить. Пока им это не удалось. Мы узнали, что двое наемных убийц, которые стреляли в дона, исчезли. Двоих детективов управления полиции Нью-Йорка взорвали.
— Асторре очень хитер и изворотлив и не замечен ни в какой противоправной деятельности, — вставил Силк, — поэтому нам не в чем его обвинить. Если же синдикат все-таки отправит его на тот свет, дети дона продадут им банки. И я уверен, что при таком развитии событий через пару лет мы сможем взять их под свой контроль.
Правоохранительные ведомства частенько проводили операции, растягивающиеся на многие годы, особенно когда дело касалось торговли наркотиками. Но в этом случае им приходилось закрывать глаза на преступления, которые совершали их «партнеры» из криминального мира.
— Мы достаточно долго ведем эту игру, — ответил директор. — Но сие не означает, что вы должны дать Портелле карт-бланш.
— Разумеется, — кивнул Силк. Он знал, что каждое слово записывается.
— Я дам вам пятьдесят человек, — принял решение директор. — И потребую провести полный аудит банков Априле, хотя бы для того, чтобы поднять волну.
— Мы их уже проверяли и ничего не нашли, — заметил один из заместителей.
— Всегда есть шанс, — не согласился с ним Силк. — Асторре — не банкир, он мог наделать ошибок.
— Да, — кивнул директор. — Генеральному прокурору нужна хоть одна маленькая зацепка.
Вернувшись в Нью-Йорк, Силк встретился с Бокстоном и Сестаком, чтобы более детально проработать операцию.
— Для расследования нападения на мой дом нам дополнительно выделены пятьдесят человек, — начал Силк. — Мы должны быть предельно осторожны. Мне необходима вся информация по Асторре Виоле. Я хочу разобраться со взрывом машины, в которой находились детективы. Надо выяснить все, что возможно, об исчезновении братьев Стурцо и о синдикате. Уделите особое внимание Асторре и детективу Вашингтон. По слухам, она берет взятки и крайне жестока с арестованными, а ее версия о взрыве и деньгах, найденных рядом с ней, не выдерживает критики.