Омут
Шрифт:
Я тоже встал, глядя ему прямо в лицо.
— По-моему, вы не очень озабочены.
Он увидел, что я намерен ускорить ход событий и начать игру открытыми картами.
— Как вы знаете, с вспышками гнева у толпы очень трудно совладать. Скажем, шериф схватит этих парней с грузовика, что само по себе маловероятно, но у нас не будет присяжных, чтобы вынести приговор. Миссис Оливия Слокум принадлежала к самым почетным жителям города; и на улицах, и в суде можно ожидать изрядного количества слез и сырости по поводу ее убийства.
— Понимаю... Теперь смерть миссис Слокум уже стала убийством. А смерть Ривиса — просто потеря бдительности со стороны службы шерифа. Суд общественности непредсказуем... Вы не глупы, Надсон. Кстати, я тоже. Я знаю толпу, и я видел: убийц наняли. Может быть, они и любители, но они делали свое дело не ради шутки.
— Не будем давать волю подозрительности, Арчер, — сказал хулиган-полицейский предупреждающе. — В конце концов, Ривис получил то, что ему предназначалось. Любители они или нет, эти люди, которые линчевали, но — сберегли деньги штата.
— Вы думаете, что он убил миссис Слокум.
— У меня на этот счет нет никаких сомнений. Медицинское исследование обнаружило следы подкожных кровоизлияний на ее спине, ее толкал кто-то, и грубо. И видимо, этот "кто-то" был Ривис. Мы нашли его кепку примерно в пятидесяти футах от бассейна, за деревьями, маскирующими систему фильтров. Он был там, понимаете? И как раз потерял работу: для мстительного психа — мотив веский... И сразу после преступления он улизнул.
— Да, он улизнул, но открыто и неспешно. Он проголосовал мне на дороге, а по дороге вышел у бара, чтобы выпить пару глотков. — Может быть, ему нужна была пара глотков. Это часто встречается в психике убийц.
Надсон покраснел, на его лице утвердилось упрямство человека, который "зациклился" на своих мыслях. Настало время выложить карту, которую я приберегал:
— Хронометраж не сходится, Надсон. Самое ранее время, когда Марвелл мог услышать всплеск, — это двадцать минут девятого. Когда я подобрал Ривиса на дороге, было восемь двадцать три, а он прошел милю или больше. Надсон разозлился всерьез. Мод внимательно следила за выражением его лица.
— Марвелл одарен очень богатым воображением, — оскалился в улыбке Надсон. — Сегодня я получил от него другое заявление... После того, как он немного успокоился. Он утверждает теперь, что не может сказать точно, когда услышал всплеск, да и слышал ли его вообще. Вполне вероятно, что миссис Слокум была убита за добрый час до того, как он нашел ее тело в бассейне. Так что невозможно установить, сколь долго она находилась в воде.
— Все равно я не думаю, что это сделал Ривис.
— То, что вы думаете, не доказательство. Я привел вам доказательства, и достаточно веские... Между прочим, Арчер, вы немного поздно сообщили мне, когда подобрали Ривиса и решили с ним покутить. Что случилось тогда в баре, Арчер, он очень убедительно рассказывал вам о своей честной жизни?
Я сдержал гнев. Карта не сыграла. По-видимому, не сыграла.
С надменной медлительностью Надсон вынул маленькую сигару из маленького кармашка, попросил разрешение у дамы закурить, отломил кончик сигары и бросил его в пепельницу, зажег сигару, потушил спичку, выпустил струйку дыма:
— Когда мне потребуется инструктор, чтобы рассказать, как мне вести свои служебные дела, я пошлю вам срочное письмо.
Он вышел из комнаты, оставляя за собой облачко приятного дыма; и тут же вдруг вернулся из холла, ведя за руку Кэти. Она пыталась вырвать руку из его цепкой хватки.
— Отпустите меня, мистер Надсон.
Он резким движением освободил ее руку.
— Прости, Кэти. Я не хотел быть грубым.
Она повернулась к нам спиной и направилась было к двери, скользя белыми меховыми тапочками по ворсу ковра. В розовом шелковом халате, с блестящими, распущенными по спине волосами, она выглядела очень трогательно. Надсон смотрел на нее со странной безнадежностью во взоре.
— Подожди минутку, дорогая, — сказала мать. — Почему так поздно ты не спишь? А, почему?
Кэти остановилась в дверях, но отказалась повернуться. Покрытые атласом плечи ее напряглись.
— Я разговаривала с папой.
— Он тоже еще не спит?
— Он не мог уснуть, и я тоже не смогла. Мы услышали ваши голоса. Теперь можно мне вернуться в постель?
— Конечно, дорогая.
— Я хотел бы задать Кэти вопрос, — пришлось вмешаться мне. — Вы позволите, миссис Слокум?
Материнским жестом она подняла руку.
— Бедной девочке пришлось отвечать на такое количество вопросов. Не может ваш подождать до утра?
— Все, что мне нужно, от Кэти, так это, чтобы она сказала "да" или "нет". Пэт Ривис утверждал, что она может подтвердить его алиби в те трагические минуты.
Девушка обернулась, но от двери не отошла.
— Я не ребенок, мама. Конечно, я могу дать ответ на вопрос. — Она встала, расставив ноги, глубоко засунув руки в карманы халата.
— Итак... Ривис утверждал, что он пришел сюда прошлой ночью, чтобы повидаться с тобой. Вы были с ним вместе до того, как я нашел тебя одну в своей машине?
— Нет. Я не видела его с того самого неприятного случая в Куинто.
— Это все? — обратился ко мне Надсон.
— Все.
— Подойди и поцелуй на ночь свою маму, Кэти, — сказала Мод Слокум.
Девушка с явной неохотой подошла к матери и поцеловала ее в щеку.
Руки Мод потянулись к ней, обняли ее. Девушка быстро высвободилась из объятий и направилась к двери.
Надсон смотрел на обеих так, словно он и не подозревал о существующем между ними напряжении. Казалось, он получил истинное удовольствие от лицезрения этой вынужденной, лишенной любви сделки-поцелуя. Он вышел из комнаты вслед за Кэти с застывшей на лице улыбкой и с пылающей сигарой, торчащей во рту.
Я опустился на диван рядом с Мод Слокум.
— Ривис крепко сел на мель. Надсон... упорен.
— Вы все еще не удовлетворены? — отозвалась она.
— Поймите, Ривис для меня ровно ничего не значит. Меня беспокоит общая картина: в ней слишком много несоответствий. Кстати... Вы знаете человека по имени Уолтер Килборн?
— Снова вопрос, мистер Арчер? — Она потянулась к серебряному портсигару, лежавшему на столике рядом. Руки плохо слушались ее, и портсигар упал на пол. Сигареты рассыпались, я принялся их подбирать.