Он вам не демон
Шрифт:
«5. Проводишь?»
«4. Да» — отправляю в ответ.
Клара (отец её был самым настоящим немцем) — единственный человек в моей жизни, которого по-настоящему хочется видеть. Может даже видеть чаще. Но её отчим сильно против того, чтобы она со мной общалась, поэтому я иногда провожаю её из гимназии, когда у нас совпадает количество уроков. Ну или у меня меньше.
Если честно, я бы провожал её каждый день. Но когда она узнала, что я сбегаю с последних уроков, то… негодовала. У неё есть пунктик на соблюдении правил. Это второй пунктик. Первый — патологическая
Рассказать ей сегодня про моё открытие? Или нет?
До этого я рассказывал ей всё. Просто не видел причин что-то скрывать. И она никогда ничего не скрывала, шокируя меня порой разными ненужными мне подробностями.
Два года назад, например, она рассказала мне, что у неё была простыня в крови, а значит она становится женщиной, а значит у неё может начать меняться отношение ко мне, и она будет всё записывать в дневник, а потом мы вместе попытаемся отследить эти изменения. По дневнику и вообще.
Слов таких нет, чтобы выразить, как меня ошарашили такие подробности. Тогда я знал об этом только в общих чертах, на уровне учебника биологии, а все эти взрослые дела меня скорее пугали. Но куда деваться? Пришлось срочно читать и разбираться. Просто чтобы быть в теме, ага.
Нет! Если она узнает, что мне хочется убивать людей и есть их души…
Боюсь на этом всё наше общение и закончится! Да и вообще, вдруг этот голод просто пройдёт, и я смогу жить дальше нормально? Не буду заранее волновать подругу. И охотиться за маньяком тоже не буду. От греха подальше, как любила говорить бабушка.
Всю эту неделю шли дожди, только сегодня распогодилось, поэтому маршрут нужно было тщательно выбирать: идти по улице Школьной, рискуя сорваться с одной из уложенных в грязь паллет и упасть в лужу? А ещё паллеты могли неожиданно спереть на дрова, и тогда маршрута по суше попросту не будет. Ну или же идти длинным, но сухим путём через Нахаловку? Но в Нахаловке можно нарваться на тамошнюю гопоту, которая потребует оплаты за проход. Я не Билл Гейтс, чтобы раздавать деньги кому попало. Поэтому если встречу тамошних — драки не миновать. И всё бы ничего, но у меня новая тонкая ветровка. Обидно будет, если она пострадает. В общем сложный выбор.
В итоге до гимназии я добрался всего за двадцать минут через Нахаловку. По дороге мне встретились двое тамошних восьмиклассников из нашей школы и стали демонстративно звонить кому-то, чтобы те встретили щегла. Но блефовать они не умели, мне наоборот стало понятно, что встречать щегла некому. Поэтому я оторвался от них и быстрым шагом прошлёпал по их улице, отсыпанной гравием.
Сэкономив время, успел зайти в Шестёрочку. Это магазин местной убогой поддельной сети, барыжившей просрочкой из Москвы. Там насобирал на ржавой полке остатки конфет с орехами по акции. Мне же ещё сегодня работать!
Кларе конфеты я конечно же предлагать не буду, хоть я и воспитанный… кролик. Потому как конфеты вредны для зубов, и нарушают пищеварение, и может ещё что-нибудь.
Аж на зубах хрустит, до чего она правильная! А с другой стороны, я своими глазами видел, как она терроризирует своих одноклассников! Староста, блин! Меня она почему-то никогда не заставляла следовать этим всем её правилам.
Гимназия номер один, бывшая школа номер два, располагалась в свежеотремонтированном трёхэтажном здании сталинских времён, с высокими потолками и фальшивыми колоннами. Здесь учились дети илиты нашей дыры, а такие нищеброды как я отсеивались по финансовому признаку. Я, конечно, планировал перейти сюда в десятый класс, и почти уже насобирал двадцать две тысячи вступительного взноса. Но зимой работы почти не было из-за чёртового вируса, и денег я не скопил, а документы (и взнос) нужно подавать в июне. Поэтому с золотой медалью я пролетаю. В железнодорожном колледже, а в простонародье фазанке, никаких медалей не дают.
Или всё же плюнуть на всё, и ехать покорять столицу? Боюсь мать тогда совсем сопьётся. Блин, а если пойду в колледж — сопьётся через три года. Велика ли разница?
Печальные размышления растворились, когда я увидел подругу, которая шла ко мне от крыльца гимназии. Она… светится? Нет, скорее пахнет сиянием, но при этом прохладная, как лёд. Это очень приятно, но съесть её не хочется абсолютно!
Вот же блин, с этими новыми ощущениями…
— Что? — спрашивает меня Клара. — Почему ты так на меня смотришь?
— Я сейчас понял, что ты… ты светлая, — говорю ей часть правды.
— Ну да. Клара — это светлая, в переводе с латыни. Ты уже знаешь?
— Что знаю?
— Опять убили девушку в парке. Мы должны с этим разобраться!
— Э-э, а почему мы? — опешил я.
— Потому, что с прошлого года мы стали старше, по физической силе уже не уступаем взрослым, ну а ты, мне кажется, и посильнее будешь.
— Но как же правила? Всякими расследованиями должна заниматься полиция, а если полезем мы, то это будет этот… Самосуд!
— Я всё продумала. Есть такое понятие: гражданский арест. А сегодня вечером в автосервисе у парка сбор неравнодушных жителей. Они хотят организовать патрули, но я хочу предложить им ловить маньяка на живца.
На какого ещё живца? Нет! Она же не думает…
Хотя, о чем я? Это же Клара!
— А этим живцом будешь конечно же ты. А ты подумала о том, что будет если маньяк появится, схватит тебя, а неравнодушные жители не успеют на гражданский арест?
— В отличии от предыдущих жертв я сильная, — стала она загибать пальцы, — я не буду паниковать, я знаю болевые точки, а на крайний случай возьму нож.
— И ты готова убить человека? — спрашиваю о наболевшем.
— Не знаю. Но если другого способа его остановить не будет… — она сурово смотрит мне в глаза. Когда она так смотрит, напоминает мне хаски. Появляется что-то такое завораживающее…
Нет. В целом, что называется на ловца и зверь бежит. Зная упертость моей подруги, если уж она приняла решение, отговорить её невозможно. А значит… Скорей всего я встречусь-таки с маньяком. И тут только от меня зависит, смогу я его убить и… съесть? Но нужно кое-что ей прояснить: