Он вам не демон
Шрифт:
А как зовут мою маму?
Вот блин!
Я поискал в памяти те моменты, когда я мог слышать или видеть имя матери. Разговоры со слугами? Как она представлялась?
Хм. Похоже, что никак. Я даже обратил сегодня внимание, что она разговаривает по телефону как опытный мафиози: «Добрый день. Я звоню вам сами знаете по какому вопросу…».
Документы? Пропуск на железную дорогу? Не разглядывал. Паспорт? Вообще не видел. Квитанции за свет и за воду? Не видел ни разу. Есть цифры счетов, плачу по ним с терминала в Шестёрочке.
В школе?
— Что случилось? — насторожилась Мегуми.
— Как зовут мою маму? — спросил я её.
Девушка, словно школьница на районной олимпиаде по математике, сначала попыталась понять в чём подвох. Потом честно стала вспоминать…
— Не знаю… — наконец сдалась она. — Она никогда не представлялась.
Блин! Всё чудесатее и чудесатее!
Я опомнился и пошел дальше.
— И как? — спросила японка.
— Ты не поверишь! Не знаю! — выдал я страшную тайну.
— Офигеть! И это я хотела ещё пожаловаться тебе на своё детство.
— Ты уже жаловалась.
— Да жаловалась! Но хотела ещё…
— Ты как себя чувствуешь? — спросил я её. А то как-то бодрости у неё сильно поубавилось. Я думал расклеилась от своей истерики, но похоже просто устала.
— Зверски хочу есть. Скоро начну грызть деревья, как бобёр!
— Это не деревья. И возможно они даже съедобны, но проверять как среагирует на повреждения весь организм — не хочется.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась она.
— А посмотри внимательно вот туда… — я указал на край соседней лепёшки. — Это всё гигантские живые организмы. Вон пупырчатый край, дальше оно становится толще и темнее, и метрах в десяти от края начинают расти ворсинки. Ворсинки ветвистые и очень медленно крутятся вокруг своей оси. Отсюда и ощущение головокружения.
— И мы идём прямо по нему? — вытащила глаза японка. — Может лучше пойти по песку?
— Кто знает, что в этом песке водится? Да и пупырки на краях выглядят подозрительно.
Я взял её за руку и предал немного Благодати. Чуть больше, чем в прошлый раз. Этим и отвлёк от осознания нашего положения.
— Спасибо! — оживилась она. — Спать больше не хочется. А ты хочешь… ну, есть?
— Ты про поглощение искры? — спросил я и дождался её кивка. — Да, было бы не плохо.
— Если мы здесь задержимся, то ты можешь съесть меня.
Я покосился на неё.
— Зачем мне тебя есть?
— Это логично. Если я останусь здесь одна, то точно не выживу. Я и так жива только потому, что ты делился со мной этой своей демонической энергией. А ты выживешь…
— Пока эта моя демоническая энергия есть, а там глядишь и найдём чего…
— Может и найдём. Но если нет, то лучше убей меня. Этот голод… Я чувствую, что ещё чуть-чуть и я потеряю разум. Стану бросаться на тебя, как голодная кошка!
— Станешь бросаться, тогда и убью. А пока Благодать есть.
— Нет! Тупой ты хикки! Я не хочу сходить с ума от голода! — закусила удила японка. — Да что же это
Блин! Никогда не пойму этих женщин. И эдак ей не так, и наоборот тоже плохо.
— Что, прямо здесь? — обвёл я рукой мрачную действительность, сделав из её монолога правильные, как мне кажется, выводы.
— А что, слабо? У тебя шкура толстая, а я сверху буду! — она окрасилась в малиновый цвет и пояснила: — Меня бабушка всему научила.
Бабушкина развратница, блин! И что мне с ней делать? — стал думать я.
А вот подсознание знало что. Мои глаза, сами по себе, перестали искать опасность, и теперь осматривали округу в поисках ровного места без корней. Хотя корни ли это, скорее сосуды…
Стоп! Вон за теми «деревьями» светится что-то крупное!
— Подожди здесь! — скомандовал я Мегуми, вытащил из-за пояса длинный нож и бросился к неизведанному. Девушка меня послушалась, а мне, через пару сотен метров открылось новое невероятное зрелище. Светящийся олень… Нет, не олень, конечно. Не бывает шестиногих оленей. Но существо грацией и статью напоминало оленя, только на… пяти ногах. А сейчас вообще четыре! Как оно это делает?
Такое ощущение, что оно может отрастить ногу в любом месте. Словно какая-то проволока изнутри оттягивает шкуру, и хоба — ещё одна нога!
Но я не любоваться сюда пришёл. Пусть оно и очень ловко ловит цветки-вертолётики. Останавливаю время и подбегаю к чуде-юде. Сначала думал срубить ножом пару ног, но, когда оказался рядом, вдруг осознал, что нужно делать. Я поднял руку, коснулся его живота и потянул на себя. Потянул не живот, а всего оленя. И не на себя, а напрямую во внутренний мир. И не отпускал до тех пор, пока олень не кончился.
Очнулся я, лёжа головой на чём-то твёрдом и металлическом. Открываю глаза. Ну в целом вид неплохой. У Мегуми совсем не японская фигура: есть талия, бёдра и даже грудь, которую я сейчас наблюдал снизу. Вот только укладывая мою голову себе на колени, могла бы и снять кобуру с любимым Ти Эм Пи. И не реветь по пустякам.
— Чего ревела то опять?
— А ты знаешь, сколько времени ты лежал в отключке? — с вызовом спросила она меня.
— Нет!
— И я не знаю… — как-то обречённо сказала она и показала руку. — Часы встали.
— Голод? — спохватился я. На что она печально кивнула.
Так! Что там с добычей? Я заглянул в свой внутренний мир. А там было на что посмотреть!
Нижняя треть оказалась наполнена твёрдым золотом. В большей части остального объёма плескалось золото жидкое. А в самом верху стоял плотный золотой туман. Более того туман просачивался наружу и окружал меня невидимой обычным зрением оболочкой. Оболочка эта пряталась внутри тела в местах соприкосновения меня с девушкой и условной землёй.