Онекотан
Шрифт:
– Есть!
Олег снял автомат и, ослабив ремень, отстегнул подсумок с двумя полными рожками. Он протянул свое оружие подполковнику. Тот, взяв автомат, повернулся к Ковальчук:
– Наталья, вот и на твою долю испытание выпало. Ты, пожалуйста, не дай ему умереть, ладно? В нем хоть и много дури было, но, в общем-то, он хороший офицер. Одним словом, на тебя сейчас вся надежда.
Командир группы передал Умелову кобуру с ракетницей, сложил в свой мешок немного провизии и ушел в надвигавшиеся на остров сумерки.
Глава 10
Северные Курилы. Остров Онекотан. 16 июня 1985 года
– Умелов. Сержант! Просыпайся же ты, ну, – голос Ковальчук звучал откуда-то издалека. – Да проснешься ты наконец или нет?!
Умелов открыл глаза, соображая, где он сейчас находится. Наталья трясла его за плечо. Усталость предыдущего дня давала о себе знать. Собравшись с силами, он все-таки поднял тяжелую от сна голову и пополз к выходу из палатки.
Рассвет уже был близким. Из предрассветного сумрака показались очертания вулкана. Он поднялся на ноги и отправился умываться к каменной чаше. Вытирая лицо, он вспомнил о вчерашнем распоряжении Исаева.
В палатке, так же как и весь вчерашний вечер, у изголовья Мальцева сидела Наталья и марлевым тампоном вытирала ему пот со лба. От этой сцены у Умелова снова заныло в груди.
– Завтракать будешь? – повернулась к нему Ковальчук.
– Нет, – как можно безразличнее произнес Олег. – На голодный желудок быстрее будет идти.
– Зря. Тебе же идти тридцать с лишним километров.
– Ничего, дойду.
– Тогда хоть банку тушенки с хлебом возьми.
Олег достал свой вещмешок и вышел наружу. Развязав его, он вынул из него то, что не мог оставить здесь. Это были последние письма из дома и плоская латунная пряжка, отполированная до блеска. Помимо дембельского альбома, который был спрятан на ПТНе, эта деталь тоже была крайне необходима любому дембелю. Хотя Умелову оставалось служить еще ровно год, тем не менее он уже начал готовиться к этому событию заранее.
Он сложил письма пополам и положил между ними пряжку, чтобы она не поцарапалась. Потом перемотал портянки, затянул ремень и перекинул через плечо кобуру ракетницы. Откинув полог палатки, он нагнулся и произнес наигранно равнодушным тоном:
– Ну, я пошел.
Наталья поднялась с колен и вышла наружу. Близко подойдя к Умелову, она посмотрела ему прямо в глаза:
– Олег, поторопись, пожалуйста. Ему срочно нужна операция.
Сержант вздохнул и, развернувшись, пошел быстрым шагом по склону хребта.
– Подожди, – крикнула ему вслед Наталья.
Олег остановился и повернулся к ней. Она быстро подошла к нему и чмокнула его в щеку. Потом вложила в его руку свернутый листок бумаги.
– Это мой телефон в Москве. На всякий случай, вдруг больше здесь не свидимся. Все, теперь иди.
Умелов в растерянности постоял несколько секунд и, мотнув головой, ещё быстрее зашагал на юг. На его лице сияла счастливая улыбка.
Лео вышел из укрытия, где он провел последнюю ночь на острове. Рассвет еще не наступил. Как он и предполагал, русские уже нашли своего раненого. Теперь они вряд ли уйдут с северной части острова. Кроме того, русские наверняка устроили засаду в бухте Немо, где была спрятана его лодка. Это тоже было хорошо, потому что отход с острова по запасному плану был предусмотрен с юга Онекотана, из бухты Отличной. Фаррел долго выбирал это место для запасного варианта. Оно было очень удачным, несмотря на то что в нескольких километрах от этой бухты располагалась рота ПВО.
Еще вчера Лео вышел на связь с филиппинской шхуной, где находилась запасная лодка, и сообщил, что «товар» у него и он будет отходить с острова по варианту номер два. Суть его заключалась в следующем. Филиппинская шхуна брала курс на юг Онекотана, а к северу острова – в Четвертый Курильский пролив – с Охотского моря и Тихого океана выдвигались две японские шхуны рыболовецкой компании Фаррела. Поскольку эти суда наверняка были под наблюдением пограничников, то в зону четвертого Курильского пролива обязательно должен был быть отправлен пограничный сторожевой корабль (который, скорее всего, уже нес дежурство где-то поблизости). Задачей этих двух шхун было увести пограничный сторожевой корабль за собой в нейтральные воды, в район острова Маканруши.
Тем временем филиппинская шхуна должна была нелегально пересечь государственную границу Советов и зайти в территориальные воды Онекотана с юга. Забрав из бухты Отличной Лео и Масахиро, она должна была полным ходом идти сначала в Тихий океан от территориальных вод СССР, а затем, сменив курс на юг, отправиться в Японию.
Лео посмотрел на часы. До времени «Х» оставалось ровно четырнадцать часов. В дорогу Чен взял только самое необходимое. Поскольку «Берету» он оставил на месте «схватки» Масахиро и русского спецназовца, у него в распоряжении был только пистолет для бесшумной стрельбы “Mk3 Model 0” (известный так же как “хаш паппи”, или “тявкающий щенок”). Конечно, его убойная сила не шла ни в какое сравнение с «Береттой 92F», но Лео и не собирался воевать с пограничниками. Проверив амуницию и с удовольствием пощупав через ткань мешка бруски золота, Лео двинулся в свой неблизкий путь.
Он решил не испытывать судьбу и двигаться пусть не самым легким, зато безопасным путем. Сначала он должен был обогнуть вулкан и спуститься к руслу реки Озерной, затем подняться на хребет Советский и пройти по нему до спуска к бухте Блакистон. Дальше, двигаясь по песчаному берегу этой бухты на юг, он должен был выйти к руслу речки Ольховки. Далее подняться вверх по течению и через четыре километра повернуть на север к кальдере вулкана Креницына.
Пройдя по краю кратера три километра на юг, ему предстояло спуститься к мысу Ракушьему, за которым располагалась бухта Отличная – конечный пункт его путешествия.
Умелов, широко шагая, напевал себе под нос мелодию группы «Синяя птица» – «Ах, вот какая ты». На южном склоне горы Пограничная он остановился и принялся размышлять, какой маршрут передвижения ему выбрать.
Можно было спуститься к руслу реки Озерной, выйти по ней к Охотскому морю и дальше двигаться по прибойной полосе. Но этого маршрута он совсем не знал. Иваненков ему рассказывал когда-то, что по прибойной полосе можно дойти от заставы до устья реки Озерной, но в двух местах там есть очень сложные участки. Слово «сложные» в устах Иваненкова означало только одно: эти участки были практически непроходимы для одного человека. Рисковать в такой ситуации Умелов не мог. Именно от него сейчас зависело, как быстро сможет получить медицинскую помощь Мальцев. Значит, надо было выбирать другой маршрут для движения. Самым надежным был, конечно, путь через бухту Блакистон. Во-первых, сама бухта была просто создана для быстрого передвижения. Практически на всем ее десятикилометровом протяжении вместо валунов на земле лежал черный вулканический песок. Идти по нему было безопаснее, чем по камням, даже когда они были сухими. Кроме того, в бухте отсутствовали маленькие и большие мысы, которыми изобиловало остальное побережье острова. Поэтому видимость здесь была отличной даже не в самую лучшую погоду.