Они среди нас
Шрифт:
Я не ответил и снова отвернулся к окну, и услышал, как Берест ясно и четко, словно отрубая каждое слово, произнес:
— Я настигну эту сволочь! — и голос его знакомо лязгнул металлом. — Я поймаю ее, слышишь?.. Обязательно! Обещаю!
Я опять не ответил. И Олег больше не сказал ни слова. И они оба тихо ушли. Потом увезли ее тело, даже не осматривая. Я им не разрешил.
Когда затихли на лестнице шаги последнего оперативника, я включил газовую плиту, налил немного воды в чайник и кинул туда горсть сухого чая — старый добрый рецепт со студенческих времен: быстро и крепко. И все это
Чайник закипел, я подождал еще пару минут, снял его с огня и достал из шкафчика над столом чашку и ситечко, налил до краев темно-коричневой густой и остро пахнущей жидкости. И в тот же миг почувствовал, что я в кухне не один.
— Браво, Дмитрий Алексеевич! Вы определенно делаете успехи в области экстрасенсорного восприятия, — Золотарев несколько раз беззвучно хлопнул в ладоши и уселся на табурет возле стола, положив ногу на ногу и сцепив на остром колене свои длинные нервные пальцы. — Это не комплимент, а констатация факта. Вы имеете явные задатки если не мага, то уж паранорма точно. Ирина Андреевна в вас не ошиблась. Такого человека действительно стоило спасать.
Я едва не выронил чашку с чаем.
— Так вы все знали?!..
— Увы, нет! — покачал головой маг. — До определенного момента я действительно не знал, кто занимается дезактивацией… э-э, умерщвлением людей. Хотя, собственно, человеком среди них был только один, Руденко Вадим Николаевич.
— А остальные — инкубы?
— О, вам и это известно? — Золотарев нахмурился. — Кажется, Ирина Андреевна немного перестаралась в порыве чувств, так сказать. Но, что сказано, то сказано.
— А вам не кажется, Андрей Венедиктович, что все же следует кое-что объяснить, хотя бы мне, а лучше — сразу комиссару Бересту, — во мне медленно нарастало справедливое негодование. — По меньшей мере странно слышать ваши комментарии…
— Дмитрий Алексеевич, я, как вы знаете, к сим неприятным событиям не имею никакого отношения, но я готов ответить на ваши вопросы, если они есть, — с этими словами маг откинулся назад, будто у табурета появилась спинка, и выхватил прямо из воздуха зажженную сигарету.
Мне показалось, что на мгновение во всем облике его проступил другой, очень знакомый и жутковатый: смуглолицый, черноволосый, с разноцветными глазами — левый черный и пустой, правый — зеленый, изредка полыхающий мрачным красным огнем. И тут же я почувствовал, как будто тяжелая и властная рука опустилась на затылок, проникла под череп и начала сжимать мозг. Инстинктивно я напрягся и мысленно ударил эту руку изо всех сил. Ощущение давления сразу пропало, а Золотарев внимательно и даже удивленно посмотрел на меня.
— Собственно, вопрос у меня всего один, — решился я. — Почему вы не вмешались и не остановили Нурию Саликбекову? Ведь она просто так убила четырех — я не ошибся? — человек! Только не говорите мне, что не справились бы с ней!
— Не буду, — кивнул Золотарев. — Я бы мог, конечно, м-м… нейтрализовать Нурию, но тогда в вас никогда бы не проклюнулся паранорм и вы не вышли бы на Путь Знания, не стали бы Идущим, как того хотели и я, и Ирина Андреевна. Справедливый гнев и боль утраты — самые, пожалуй, мощные стимуляторы для пробуждающегося подсознания.
— Но зачем вам это нужно?! — я снова был в растерянности, снова не понимал, чего от меня хотят или чего ждут.
— Очень просто, Дмитрий Алексеевич, — маг чуть улыбнулся уголками губ и, не глядя, щелчком отправил окурок в мусорную корзину у плиты. — Всего пять человек на тысячу обладают зачатками паранормальных способностей, причем, как правило, какой-то одной! И только один из этой тысячи с задатками имеет полный набор! Так вот, вы и есть этот «один»! Но потенции — это еще не способности, их надобно разбудить, а для этого необходимо создать условия, смоделировать ситуацию, чтобы они начали себя проявлять…
— Достаточно! — я резко выдохнул, в глазах плавали черные круги, в ушах гудел набат. — Вы чудовище, господин Золотарев! Саликбекова вам и в подметки не годится! Убирайтесь, я не желаю больше с вами разговаривать!
— Конечно, я уйду, — ничуть не смутился маг. — Только ведь назад дороги нет, господин Котов. И вы это прекрасно знаете. Нам с вами придется встречаться, и не раз, уж поверьте. Ну, не имеем мы права разбрасываться такими талантами!
— Кто это «мы»?
— Люди будущего и маги в настоящем. Всего хорошего!
И прежде чем я успел ему что-нибудь ответить, Золотарев исчез. Просто и безо всяких там световых и шумовых эффектов. Я некоторое время оторопело смотрел на опустевший табурет, потом в памяти вдруг всплыло слово «легкоступ», означавшее по-русски то же, что и «телепортация» — мгновенное перемещение в пространстве на большие расстояния. Золотарев, по-видимому, более не считал нужным ничего от меня скрывать.
Да пошел он к черту, в кошкину задницу или еще куда подальше! Паранорм, надо же?!.. А я не хочу!
Ох, Иринка, Иринка! Что ж ты наделала? Зачем?!..
Медленно я обошел осиротевшую квартиру, вдыхая ее запахи, прикасаясь к вещам, мебели, пытаясь запечатлеть в памяти — ведь больше ничего не осталось! И уже выйдя в прихожую, открыв дверь, вдруг заметил на полочке под зеркалом маленький золотистый флакон с резной пробкой в виде какого-то цветка — ее любимые духи!
С минуту я смотрел на эту вещицу, единственную настоящую память о Ней, потом решился, положил флакон в нагрудный карман и вышел из квартиры.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 1
Прошло почти три месяца с того страшного дня, когда я потерял Ирину, единственную настоящую Женщину в моей жизни, мою лучшую половину. Но недаром говорят, что время лечит любые раны. Постепенно боль притупилась и куда-то ушла, а осталась лишь тягучая тоска по невозвратному, которую отчасти удавалось заглушить работой, отчасти вином. Я равнодушно отметил, что люди вообще и женщины в частности почти совсем перестали меня интересовать. Все они были какими-то обыкновенными, плоскими, что ли?.. Умом я понимал, что это опасный симптом не только для моей психики, но и для профессии, и все равно ничего не мог с собой поделать. Или не хотел?..