Они учились в Ленинграде

Ползикова-Рубец Ксения Владимировна

Это работа наших тимуровцев.

Мне хочется познакомиться с ними поближе, и я прошу Анну Петровну пригласить тимуровцев ко мне в кабинет после уроков.

Забавно было видеть, как маленькие девочки рассаживались в кабинете, явно смущенные обстановкой. Они впервые пришли ко мне как гости.

Читаю им письмо товарища Беловой и спрашиваю:

— Как это вы придумали такое полезное дело организовать?

— Об этом вам расскажет Люда, — говорит Анна Петровна.

Поднимается сильно смущенная девочка. Косички смешно торчат за ушами.

— Анна Петровна нам прочла книжку Гайдара «Тимур и его команда»,

и мы решили стать тимуровцами.

— С чего же вы начали?

— Мы сначала искали старушку. Управхозы много предлагали, но нам хотелось, чтобы очень старенькая была и у нее много детей на фронте было.

— А наша старушка не Белова, а бабушка Анастасьева. Белова — это у Анны Петровны в классе, — деловито объясняет голубоглазая девочка. — У нашей три сына на фронте и дочка.

— Что же вы делаете для бабушки Анастасьевой?

— Сейчас ничего; она у нас в больнице. Мы ей пенсию хлопочем, — объясняет мне Галя.

— Только с ключами неловко вышло. Но я не виновата, так бабушка — распорядилась! — говорит, вся зардевшись, Таня.

Я не понимаю, о каких ключах идет речь. Анна Петровна объясняет:

— Дружба ребят с бабушкой была так велика, что, уезжая в больницу, старушка доверила Тане ключи от комнаты. Управхоз пришел опечатывать комнату и составить опись вещей, а комната на замке. К счастью, соседка сообразила:

— Должно быть, школьницы знают, где ключи!

18 ноября 1942 года

Я получаю много писем от своих бывших учеников. Костя пишет из Ярославля:

«Я так плохо себя чувствовал, когда уезжал из Ленинграда, что ни о чем не подумал, а сейчас мне очень нужна справка, что я учился в 8-м классе. Я работаю на заводе и хочу в вечерней школе за год пройти курс 9-го и 10-го классов».

Витя пишет:

«Я изучаю минное дело и учусь так, как никогда не учился в школе лентяй Витька. Скажите ребятам, что я теперь жалею, что не учился лучше. Пригодилось бы!

Передайте им это обязательно».

Наташа пишет:

«Мы с мамой живем в глуши. Я писала в Облоно, прося дать мне возможность кончить десятилетку. На днях пришел ответ: мне предлагают жить в детском доме в Кемерово и ходить учиться в школу. Конечно, соглашаюсь.

Маму теперь могу спокойно оставить: она здесь быстро оправилась и работает в яслях».

Юра пишет:

«Училище я кончил, но оказывается, моя специальность привязывает меня к тылу. Этого я не хочу. Сейчас осваиваю родственную специальность, чтобы попасть на фронт. Свободного времени мало, так как и учусь и работаю.

Часто вспоминаю школу. Мне кажется, мы ее мало ценили».

От моего историка Алеши тоже письмо:

«Осваиваю топографию. Историком мне быть не суждено. Толя тоже вместо моря сидит в песках Средней Азии. Слыхал, что он блестяще учится в Военно-медицинской академии.

Лева был очень тяжело ранен. Отличился под Сталинградом. Наш Костя — летчик и тоже награжден».

Получила радостное известие и от Бориса:

«Дорогая мама, вокруг меня те же камни и снег. Но в жизни у меня новое: я вступил в партию».

Во всех письмах меня радует бодрость, энергия. Я горжусь этими бывшими ребятами и от души желаю им успехов в разнообразных и трудных делах.

Не могу не записать в дневник еще одного письма. Юра пишет своему младшему брату Алику:

«Ты пойми меня. В жизни нельзя терять ни одного дня.

Надо, чтобы каждый день был для тебя, пусть маленьким, но шагом вперед.

Не знаю, какие у тебя учителя. У нас были прекрасные, и мне обидно, что мы их мало ценили.

И еще меня беспокоит: есть ли у тебя друзья? Наш класс был очень дружным. Мы все пишем друг другу, и по письмам видно, как мы крепко связаны школой.

Сейчас мы все разлетелись в разные стороны, но друг друга не забываем».

И приписка:

«Алик, мы давно не виделись, а мне бы хотелось хорошо тебя представить.

Постарайся, братишка, ответить подробно на мои вопросы:

1. Как окончил семилетку? (Подробно.)

2. Есть ли у тебя друзья?

3. Где работал и что делал, кроме того, что учился?

4. Чему научился помимо школы?

5. Как у тебя обычно проходит день?

6. Какие необычайно интересные случаи были в твоей жизни?

7. Как помогаешь маме?»

В этой тревоге за брата — весь Юра.

18 декабря 1942 года

С вечера 23 ноября живем в ожидании последних известий. Радио сообщило об успешном наступлении наших войск в районе Сталинграда.

Сегодня утром мы, наконец, увидели напечатанные в газетах жирным шрифтом известия о нашей победе под Сталинградом.

Дух захватывает!

Всем понятно, что и наша судьба решалась на берегах Волги.

30 декабря 1942 года

Опять в школе елка, но только для учеников младших классов. Старшие приглашены на общегородскую елку и на два спектакля: «Эсмеральду» и оперу «Евгений Онегин».

Усиленно готовим выступления наших чтецов, музыкантов, хора. Будут подарки: те же сладости, но в большем количестве и лучшем ассортименте — грецкие орехи, изюм, печенье, шоколад. Вес пакета — триста двадцать граммов.

Миша очень просит Антонину Васильевну разрешить быть на елке и старшим.

— На подарки мы не претендуем, — говорит он, — но как-то неуютно без школьной елки.

Украшали елку старшие. Елка огромная, пышная, и украшать ее есть чем: каждый ученик школы принес по одному блестящему елочному украшению и много серебряных и золотых нитей. Под елкой великолепный «дед Мороз».