Они жаждут
Шрифт:
— Очень рад это слышать. А где ты работаешь?
— На самого себя, — ответил Рико, и когда взгляд отца Сильверы заострился, добавил: — То да се, думаю открыть собственную контору посыльных.
Сильвера кивнул.
Конечно, он понимал, что скорее всего Рико продает наркотики или сводничает, а может, и то и другое. Руки Рико были слишком чистые и гладкие, а образования для работы в оффисе у него никогда не было, хотя ребенком он проявлял здоровое любопытство к окружавшему, которое могло развернуться в настоящую тягу к знаниям, как надеялся отец Сильвера. Сердце
— У меня все нормально, — сказал Рико. Он чувствовал, что именно происходит сейчас в сердце священника, в его голове, хотя чувства Сильверы и были скрыты за черными бездонными глазами.
Сильвера показал рукой в сторону передней скамьи.
— Давай, присядем, — сказал он. Рико послушался, и Сильвера сел с ним рядом.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, что было неправдой, потому что вид у Рико был как у выпитой до дна бутылки, и он к тому же был гораздо более худым, чем должен бы быть. Что он продает, подумал Сильвера. Наверное, кокаин. Или амфитамины? Ангельскую пудру? Но наверняка не героин. Рико слишком умен, чтобы связываться с этой грязью, и он наверняка помнит, как вопят ночью наркоманы, когда вместо героина вводят себе детский тальк или сахарную пудру, которую подсовывают им толкачи вместо настоящего товара.
— Давно тебя здесь не было, — сказал Сильвера.
— Да, я давно уже не бывал здесь. — Рико не смотрел по сторонам, взгляд его остановился на витраже окна. — Я уже и позабыл, какое тут все… Как странно, что это окно еще не разбили.
— Пытались. У меня была небольшая стычка с «Головорезами».
— А, эта банда отребья… Надо было вызвать полицию и заявить на них.
— Нет, это наше местное дело, и я сам с ними могу справиться. А твое отношение к полиции изменилось с тех пор, как ты бегал вместе с «Костоломами»?
— Ты ошибаешься, отец. Я и сейчас считаю, что копы — это бесполезные свиньи. Но вам без их помощи с «Головорезами» не справиться. Они умеют перерезать глотки не хуже, чем кто-то еще. Или еще быстрее.
Сильвера задумчиво кивнул, всматриваясь в глаза молодого человека. Там тлела ужасная горечь, словно в глазах собаки давно уже оставшейся без еды. И было там что-то еще, что-то такое, притаившееся гораздо глубже и ближе к душе Рико. Сильвера заметил лишь всплеск этого чувства, как отблеск ртути, и узнал в этом чувстве страх — чувство, которые видел в собственных глазах в зеркале и в последнее время довольно часто.
— Ты пришел ко мне по какой-то причине, Рико? Чем я могу тебе помочь?
— Не знаю. Возможно, можете, а может и нет. — Он пожал плечами и повернулся к окну. Казалось, ему очень трудно было произнести эти слова. — Отец, в последние пару дней к вам не заходила Мерида Сантос?
— Мерида? Нет.
— О, Иисус! — тихо сказал Рико. — Я думал, она могла… Вы понимаете, она могла сюда к вам прийти, чтобы поговорить с вами… Она… она забеременела от меня, и теперь исчезла. И даже ее ненормальная мать не знает, где она сейчас могла бы быть. Я не могу спать ночью, не зная, что с ней. Вдруг
— Погоди, не спеши, — сказал священник, сжав плечо Рико. — Не спеши. Расскажи все с самого начала.
Когда Рико закончил свой рассказ, руки его были крепко сжаты на коленях.
— Утром я вызвал полицию и подал заявление в отдел лиц, пропавших без вести. Парень из этого отдела сказал мне, что очень много людей исчезает вот так, на пару дней, а потом снова возвращаются домой. Он сказал, что это называется бегством из дому, и я понял, что он меня всерьез не воспринимает, понимаете? Он сказал, что если мать ее не обеспокоена, то и мне особо тревожиться не следует. Свинья! Я не знаю теперь, что мне делать, отец Сильвера! Я думаю… с ней случилось что-то плохое.
Глаза Сильверы были черны. В этом районе — он знал это прекрасно — с Меридой могло случиться десяток самых ужасных вещей — похищение, изнасилование, убийство. Он не хотел об этом думать.
— Мерида хорошая девушка, я не представляю, как могла она убежать из дому. Но если ты говоришь, что она беременна, то… она могла испугаться матери.
— А кто бы не испугался на ее месте? Эта ненормальная набросилась на меня вот с таким ножом!
— Это было вчера после полудня?
Рико кивнул.
— Тогда, Мерида могла успеть вернуться домой за это время. Может, она из страха перед матерью пропустила всего одну ночь вне дома?
— Возможно. Я подумал о том, что нужно снова заявить в полицию, сказать, что я ее отец или брат, или дядя. Но знаешь, что сказал мне тогда этот отъевшийся боров? Что они слишком заняты, чтобы охотиться на какую-то пропавшую девчонку, убежавшую из трущоб. Чем же они заняты? Дерьмо! — Внезапно он замолчал. — Ой, извините, отец.
— Ничего-ничего. Я с тобой согласен. Копы — это дерьмо. Но почему бы нам вместе не отправиться к миссис Сантос? Возможно, Мерида уже пришла домой, и миссис Сантос будет со мной разговаривать спокойнее, чем с тобой?
И Сильвера поднялся со скамьи.
— Я ее люблю, отец, — сказал Рико, тоже поднимаясь. — Я хочу, чтобы вы это знали.
— Возможно, Рико. Но думаю, ты любишь ее недостаточно сильно. Как ты сам считаешь?
Рико пронзило острое чувство вины. Глаза Сильверы были похожи на осколки твердого черного стекла. И секреты души Рико отражались в них, как в зеркале. Он вспыхнул и пристыженно промолчал.
— Ну, ладно.
Сильвера слегка хлопнул Рико по плечу:
— Пойдем.
6
— Вот все, что мы имеем, — сказал Салли Рис, выкладывая на и без того заваленный бумагами стол Палатазина толстую пачку бело-голубых компьютерных распечаток. — Парни из отдела идентификации машин просто с ума сходят, но снова прогоняют свои компьютеры через весь массив информации о номерах машин, на случай, если в первый раз что-то потеряли. Но Тейлор говорит, что это маловероятно. Как видишь, в Лос-Анжелесе довольно много людей, водящих серый, белый или бледно-голубой «фольксваген», в номере которого имеются двойка, семерка и буква «Т».