Они живут рядом со мной (сборник)
Шрифт:
Видимо, чувство страха, которое вызывает у других животных незнакомый запах, предмет, было незнакомо настоящим хозяевам тайги… Медведь силен. Он не знал никого сильнее себя до появления в тайге людей — трусость не требовалась ему для сохранения жизни. Но вот пришел человек, пришел с обидой, и медведю пришлось учиться опасности и учить этой науке своих медвежат…
Красный, непривычный для зимней тайги, цвет флажков окружает место отдыха волчьей стаи. Потом животных шумом и криком поднимают загонщики. Волки бросаются в сторону от крика и шума — сзади явная опасность, но впереди неизвестное, незнакомое, а потому и страшное —
Но вот флажков нет. Выход найден. Впереди спасение. Сюда можно идти. Волки тихо направляются вдоль флажков к выходу из оклада, но в узком проходе уже гремят ружейные выстрелы. Трусость подвела серых охотников…
Умение медведей воспитывать у детей осторожное отношение к конкретному предмету оказалось выше механизма трусости волков — медведь не задумываясь перешагивает через любые флажки.
Вы помните того волка, который пришел в деревню, бросился на собаку и был убит во дворе дома… Этот волк не испугался флажков, он покинул оклад, перемахнув через условную границу, но увести за собой стаю не смог.
Наверное, первый раз этот волк перепрыгнул через красные флажки только со страху… Впереди падали под выстрелами его собратья — вперед нельзя, и животное метнулось в сторону. Флажки оказались сзади. Волк ушел и навсегда запомнил, что бояться ярких пахучих кусочков материи нечего.
Если бы волки могли легко объяснить своим детям, чего именно надо и не надо бояться, то вряд ли мы с вами вспоминали бы сейчас красные флажки. Но флажки и огородные пугала существуют. И чем чудней, чем необычней наряд такого безобидного сторожа огурцов, проса, вишни, тем больше страха нагоняет это чучело на пернатых воришек. И пусть два-три пронырливых воробья наконец разберутся, что драный пиджак на перекладине всего лишь никому не нужная тряпка, пусть эти догадливые смельчаки, сидя верхом на рваной фуражке, станут громко призывать своих собратьев последовать их примеру и посетить все-таки огород, им все равно не удастся объяснить всей стае, что опасности никакой нет. Страх порой оказывается сильней нравоучений, и, наверное, поэтому ни в одной лесной школе и нет такого урока, который мы бы назвали уроком «избавления от страха».
Осторожность, осторожность и еще раз осторожность во имя жизни… В лесу, куда изредка заглядывали лишь рыбаки да охотники за белкой и куницей, вдруг появились чужие люди. След человека был хорошо знаком волчице, она всегда почтительно обходила его, но никогда не кидалась при такой встрече испуганно в кусты. Но сегодня следов было много, и все они прошли неподалеку от ее логова. Волчица тщательно обнюхала отпечатки больших сапог, тут же отметила незнакомый запах — сапоги были пропитаны не дегтем, как обычно, а специальной сапожной мазью — и на всякий случай прекратила свои охотничьи походы в ту сторону, где могла таиться опасность.
Но люди продолжали посещать владения волков, они появлялись уже в разных местах леса… Что делать? Оставить беспокойное место, как оставляли родной залив утки, или поступить, как вороны, которые при малейшей опасности становились осторожней, но обеденный стол не забывали?.. Волчица не могла сейчас бросить свое летнее хозяйство — волчата еще не подросли, и теперь она внимательно прислушивалась и принюхивалась на каждом шагу.
Однажды неподалеку от тропы животное уловило запах мяса… В кустах, посреди небольшой полянки лежала овца. Волчица обошла вокруг полянку, чтобы убедиться, что в кустах никто не притаился и не ждет ее, и только потом подошла
Нет, никогда раньше она не встречалась с ядом, никогда не видела, как умирают другие волки возле отравленной привады. Казалось, ничего не мешало животному подойти и впиться зубами в добычу. Но волчица попятилась назад и обошла опасное место — трусость выручила и мать, и волчат.
И вот новые охотничьи тропы волчицы, и новые следы людей на пути, и вдруг впереди себя на тропе животное улавливает еще один необычный для леса запах. И снова волчица опасливо поджимает хвост и пятится, пятится назад от предательского капкана.
Лето подходило к концу, беды удалось избежать, и в начале осени волчья семья, боясь преследования, покинула опасное место… Здесь были богатые угодья, здесь было в достатке пищи, но волки все-таки ушли, и только иногда, когда голод подбирался к стае совсем близко, заглядывали они в свои прежние владения, проводя неожиданный, мобильный рейд…
Лес около поселка опустел. Погибли рябчики и глухари, покинули озеро гагары и лебеди, отошли в глубь леса лоси и волки, и только один медведь продолжал вертеться около шумных дорог.
Это был уже стреляный медведь. Кой-кто из новых жителей поселка хвастливо утверждал, что и его пуля уже сидит в звере… Вы помните рассказ старика об этом медведе: «Бродит по округе, но шалый, не тот медведь. Людей уже многих попугал… Скотину стал трогать то тут, то там…»
Почему же не покинуло родных мест это большое, заметное животное?.. Наверное, в этом виноват прежде всего медвежий характер — не сразу хозяин тайги становится таким трусливым, как волки и лоси. Может быть, уже потом, когда опасность станет ходить за животными по пятам днем и ночью, и подведут медвежьи нервы, и станет медведь шарахаться в сторону и от чужого следа, и от незнакомых запахов и звуков, но пока сильный таежный зверь не собирался сдаваться.
«Не ходи в ту сторону — там стреляный зверь», — говорили мудрые жители лесных поселений, хорошо зная, что медведь обладает еще одним средством избежать опасность, исходящую со стороны человека.
Нет, он сначала не станет обходить опасные места, не побежит из родного леса — это может быть уже потом, а пока обиженный медведь поднимается на задние лапы и идет навстречу врагу, чтобы смять, растерзать непосредственный источник опасности… Месть. Открытая месть за нанесенные обиды.
Можно спокойно уйти в летнем лесу от медведицы с медвежатами — уходят от сердитой мамаши, готовой мужественно защищать своих малышей, даже не потеряв в лесу шапки. Но редко без тяжелых последствий оканчивается встреча с медведем, который узнал боль, причиненную ему человеком.
Такой медведь не уйдет с дороги, редко уступит тропу — он дождется тебя, поднимется на задние лапы и пойдет навстречу. Стреляный медведь может залечь в кустах, выждать и броситься сзади. Еще яростней, еще суровей бывает месть матери-медведицы, месть за обиженных медвежат. Такая медведица может и не ждать удобного случая — порой она сама отправляется искать обидчиков, чтобы свершить таежный суд…
Перед сном у палатки горел костер. Его не гасили, оставили на ночь. Костер должен был отпугивать хищных зверей, но не отпугнул. Медведица все-таки отыскала палатку, распорола парусину и убила людей, которые утром расстреляли в упор ее медвежат.