Оно приближается…
Шрифт:
Так появилась Мокрая Аллея. Здесь всегда влажная трава и острый запах засыпающего леса. Блестящие грибы и россыпи алых ягод. Листья рождаются на деревьях уже желтыми или рыжими. Жизнь здесь течет, как и положено, но только в рамках одного сезона. Вечно меняющие шкурку звери давно ко всему привыкли. Ощущение мимолетности одного дня здесь растянуто в вечности.
Рагнар поерзал, поморгал и даже ущипнул себя, проверяя достоверность происходящего. Зверь все так же тихо и недвижно сидел напротив, продолжая улыбаться и не без интереса следя за маневрами викинга.
– Это ты мне помог? – решился наконец Рагнар.
Кот медленно кивнул, облизнул щеку и снова замер.
– Ты понимаешь мою речь? – продолжал интересоваться викинг.
Еще один кивок.
– Что ж, –
– Сочтемся, – мягким голосом изрек зверь.
– О! Ты еще и говорящий!
– Да-да, и думающий, и говорящий, и из проломов вытаскивающий. Меня зовут Говард.
– Меня – Рагнар. – Викинг нерешительно протянул руку, а кот вполне по-человечески ее пожал.
– В следующий раз можешь просто меня погладить, – заметил Говард. – Я не кусаюсь.
– Гм... да. Ты же кот.
Говард лениво поднялся, вытянул передние лапы и, прогнувшись всем телом, сладко зевнул.
– Ты меня разбудил, Рагнар. Что ты здесь делаешь?
– Пытаюсь выбраться наружу или в Колдхарт.
– Ну, к «наруже» ты сейчас гораздо ближе. Заблудился?
– Да, есть немного, – нехотя признался викинг.
– Прямо над тобой выход. – Говард облизнул лапу и протер ею нос. – Он ведет на плато Ледяных Пиков. Впрочем, я могу рассказать тебе дорогу в подземный город, если хочешь.
Рагнар замялся, взвешивая свои желания.
– А если я выберусь на воздух, я смогу потом спуститься к входу в Колдхарт по скале?
Говард критически осмотрел мышцы на руках и сапоги на ногах викинга.
– Вполне вероятно, – подвел он итог. – Если больше не будешь совершать необдуманные прыжки, то через пару часов можешь быть внизу. Иди вдоль расщелины, она приведет к тропинке.
– Меня это устраивает, – согласно кивнул Рагнар. – По пещерам я нагулялся на несколько лет вперед.
Он поднялся с холодного пола и потянулся, хрустнув позвонками. Легко подпрыгнув, викинг ухватился за край проема и, подтянувшись, забросил одну ногу наверх.
– Спасибо тебе, Говард, – повторил он через плечо. – Надеюсь, мы с тобой еще встретимся, чтобы я смог вернуть тебе долг.
– Не сомневаюсь, – промурлыкал кот, сворачиваясь клубком. – Удачи.
Рагнар кивнул и исчез на фоне ночного неба. Через мгновение кот вскочил со своего ложа и нырнул в отверстие, в котором еще недавно безнадежно болтался викинг.
Едва оказавшись на снежной макушке Ледяных Пиков, Рагнар пригнулся и перекатился вбок, под защиту местных валунов. Колючий ветер впился в усталое тело, укоряя за решение расстаться с теплой курткой. Небо, покрытое, словно лужайка одуванчиками, мерцающими звездами, было близким и темным, оставив несколько закатных бликов лишь с краю. Ворох ледяной крошки врезался в спину и частично проник под ремень штанов. Рагнар дернулся всем телом, на секунду почти решив вернуться внутрь скалы. Осторожно покинув сомнительное убежище, он сделал несколько шагов и тут же увяз в сугробе, едва не потеряв сапог. Тихо поминая Гора, викинг принялся разгребать руками жесткий наст, спасая обувь, которая, воспользовавшись моментом, уже наглоталась снега. Почти сразу резкий порыв ветра настиг полуголого путника, стоящего на одной ноге в позе стирающей крестьянки, и с нескрываемым удовольствием повалил его в сугроб.
Зловещая Алая Звезда мерцала на небосводе, затмевая своим светом более мирно настроенных соседок. Свистящий ветер бушевал между ледяных вершин. Рагнар устало копошился в снегу, пытаясь встать на ноги, и благодарил всех богов нехорошими словами. Эта чарующая картина сохранялась без видимых изменений еще несколько секунд, а затем раскололась ровно пополам, пронзенная молнией. Одновременно с ослепительной вспышкой явился гром, сухой, оглушительный и безаппеляционно заявляющий о том, что гроза находится прямо здесь и прямо сейчас. Безоблачное небо, Алая Звезда, плато и все остальные участники события мгновенно объялись плотным и режущим глаза светом. Он заставил их замереть на долю секунды, забыть о делах насущных, до предела расширяя зрачки (у кого они есть) и проникая в самые потаенные складки рельефа и сознания.
Эхо прокатилось по ущельям и растаяло вдалеке, свет погас так же внезапно, как и вспыхнул. Остановленные на миг, все вернулись к прежним занятиям: Звезда – к мерцанию, ветер – к завыванию, Пики – к стоянию. Никто из них не изменил своей сущности и формы, моментально забыв о секундной заминке. Никто, кроме Рагнара, который исчез вместе со светом и звуком.
Много веков назад один видный на тот момент деятель колдовских наук по имени Копир Филт вывел закон о сохранении присутствия. Закон гласит, что если вы с помощью магии заставляете исчезнуть какой бы то ни было объект, то он обязательно должен появиться в то же мгновение в любом другом мире или времени. Причем, если рассматриваемый объект является одушевленным, то он сохраняет такие свои свойства, как память, вредные привычки, акцент и прочие полученные ранее способности и знания. Словом, если для расправы со злейшим врагом вы выбираете руны, лишающие присутствия, то будьте готовы к тому, что через какое-то время вы вполне можете столкнуться с ним в самой неподходящей ситуации. За неподходящесть отвечает уже другой закон, именуемый Законом Обратной Подлости.
Конечно, для нас является очевидным тот факт, что большинство законов магии носят временный и во многом случайный характер. Однако женское тело, неуклюже скорчившееся на том месте, где до молнии ковырялся Рагнар, действительно появилось, и спорить с этим не возьмется даже самый отъявленный скептик.
Едва гонец, поведавший о воздушной драке с применением магии, удалился из зала, Айс Крим открыл шкаф и достал большую бутыль с вишневого цвета жидкостью. Он молча обошел стол, расставляя стаканы и наполняя их. Брокен, Эдвард, Ширл, Скользящий и Эс так же молча следили за королем, устало хлопая слипающимися глазами. Тишина сохранилась и тогда, когда без тостов и чоканий жидкость плеснулась в пищеводы. Секретарь Абракадабра оставил свой стакан нетронутым. Айс Крим тяжело опустился в кресло и передал бутыль Эсу, многозначительно обведя глазами присутствующих. Командир разлил вторую порцию, чуть позже третью и немного погодя четвертую. День, принесший в жизнь зуслов больше событий, чем предыдущая пара веков, вместе взятых, закончился. Под немеркнущим оком Алой Звезды, приведя в город чужеземцев, заварив неимоверную кашу, этот день достиг полуночи и стал историей, так и не отпустив на покой разум сидевших за столом. Настойка оказалась крепким пойлом, подтверждавшим каждый глоток легким шлепком кровяного давления по затылку. Действуя вкупе с усталостью, она размазала своих подопечных по каменным стульям, но удивительным образом собрала остатки жизненных сил у них в головах, направляя последние вспышки мутного разума на попытки обдумать и сопоставить происшедшее. Из всех присутствующих только Ширл клевал носом, отчаянно мечтая о теплой постели и изо всех сил сопротивляясь чарам вишневой жидкости. Каждый раз, когда дракончик пытался трезво оценить ситуацию, перед его взором начинали рисоваться картины настолько нерадостные, что его быстро охватывала невыносимая смесь уныния и панического страха. Впрочем, все остальные участники застолья были очень близки к тому же, только старались не подавать вида. Словно призраки, лишенные плотских ощущений, они сидели молча, хмурились и лишь изредка нарушали общее оцепенение взмахами стаканов.
Когда что-то грохнуло во дворе замка, только Айс Крим и Эс встрепенулись, повернув головы к дверям. Когда эти самые двери бахнули и открылись, происходящим заинтересовался еще и Эдвард. Когда в зал вошел Абракадабр, все, кроме Ширла, вскочили со своих мест, мгновенно забыв про сон и усталость. Друид замер, не дойдя до стола, облокотившись о колонну и переводя дух – вид у него был плачевный. Балахон превратился в набор лоскутов, хаотично скрывавших тело старика от окружающих, лицо и руки испачканы сажей, борода всклокочена и местами опалена, а шляпы не было вовсе. Абракадабр выудил из-под остатков своего наряда увесистую книгу в кожаном переплете, победно потряс ею над головой и, неуверенно ступая, добрел до ближайшего кресла.