Опал императрицы (Опал Сисси)
Шрифт:
– Как чудесно было бы поехать туда вместе с ней, но об этом даже мечтать нельзя!
Оставшись вдвоем, Морозини и Видаль-Пеликорн какое-то время сидели молча, погруженные в одни и те же мысли. Адальбер первым высказал общее мнение:
– Похоже, на этот раз все кончено! Мы не сумели спасти эту несчастную, и опал вместе с ней покоится под водой. Это настоящая катастрофа.
– Может быть, тело найдут?
– Я на это совершенно не рассчитываю. И все же, если ты не возражаешь, я останусь здесь еще на несколько дней и посмотрю, как станут развиваться события.
– А почему ты
– Ты... ты мог бы подумать, что я ищу предлога как можно дольше пробыть рядом с Лизой.
– А почему бы, собственно, и нет? У меня нет никаких прав на мадемуазель Кледерман и никаких иллюзий насчет чувств, которые она ко мне испытывает. К тебе она прекрасно откосится, так что...
– Как говорил Фриц, не будем мечтать понапрасну! Ну так вот: потом я, наверное, поеду в Цюрих и попытаюсь встретиться с Симоном. Надо во что бы то ни стало рассказать ему...
– Я бы на твоем месте прежде всего отправился во дворец Ротшильдов в Вене. Может быть, барон Луи скажет тебе, где сейчас находится его старый друг, барон Пальмер... А ты благодаря этому проведешь с Лизой еще несколько дней.
Адальбер, слишком взволнованный, чтобы отвечать, обнял друга за плечи и поцеловал.
На следующее утро Морозини выехал из Бад-Ишля за рулем своего маленького «Фиата». Совсем один...
Часть третья
ЯЗВА ВЕНЕЦИИ
12
СЛИШКОМ ЛОВКО РАССТАВЛЕННЫЕ СИЛКИ...
В первый раз в жизни Морозини возвращался домой в автомобиле. До сих пор его, влюбленного в море, вполне устраивали лодки. А для дальних поездок он предпочитал европейские экспрессы, удобные, словно фешенебельные передвижные гостиницы.
И все же он проделал весь путь в прекрасном расположении духа: его маленькая машина великолепно работала, и благодаря ей он сможет нагрянуть неожиданно и попытаться выяснить, что, собственно, происходит в его доме. И только мысль о том, что ему приходится возвращаться тайком, омрачала радость от встречи с милым домом – но что еще оставалось делать?
Приехав в Местре, князь оставил свой автомобиль в единственном в городе гараже, где собирался его держать до тех пор, пока машина ему не понадобится. Оставив «Фиат», Морозини заколебался, стоит ли переправляться на пароме, это слишком медленно, а был уже пятый час. И он выбрал железнодорожный «челнок», по нескольку раз в день совершавший рейсы между Местре и Венецией. В самом деле, адриатическую красавицу связывали с материком только два стальных рельса, тянувшихся все три тысячи шестьсот метров моста через лагуну [14] .
14
Автомобильный мост будет построен только в 1933 году. Большое спасибо Леонелло Брандолини за эти ценные сведения! – Прим. автора.
Оказавшись через несколько минут на венецианском вокзале, Морозини был уверен, что никто его не ждет, потому что в это время не прибывал
– Никогда бы в такое не поверил! Вы, ваше сиятельство, на этой штуковине?
– Я доехал до Местре на машине, и мне еще придется ездить на местных поездах. Времена меняются...
– Да, тут вы правы! – пробормотал тот, указав подбородком на двух молодых людей в черных рубашках и пилотках, которые неторопливо прогуливались, заложив руки за спину. – Теперь повсюду полно этих неизвестно откуда взявшихся парней, и у них такой вид, словно они всем угрожают... Впрочем, они проворны на руку!
– А что полиция? Она им все позволяет?
– А ее не спрашивают! Ей лучше не суетиться... Ну вот! Они идут сюда!
«Черные рубашки» действительно заинтересовались элегантно одетым пассажиром, который прибыл, на их взгляд, не соответствующим его виду образом.
– Вы откуда приехали? – спросил один из них с хриплым акцентом Романьи, даже и не подумав поздороваться.
– Из Местре, где я оставил свою машину. Это запрещено?
Другой, ковыряя в зубах, проворчал:
– Нет, по это подозрительно. Вы, наверное, иностранец?
– Я более венецианец, чем вы сами, и возвращаюсь к себе домой...
Твердо решив не уступать этим мужланам, князь уже собрался идти дальше, но грубияны еще не закончили выяснять его личность.
– Если вы здешний, скажите-ка нам, как вас зовут!
– Можете спросить у любого железнодорожного служащего: меня все знают!
– Это князь Морозини, – поспешил ответить носильщик, – и все в Венеции его очень любят, потому что он щедрый и великодушный...
– Еще один аристократишка из тех, что никогда в жизни ничего не делали своими руками?
– Ошибаетесь, приятель, я-то как раз работаю! Я антиквар... и честь имею кланяться! Пошли, Беппо!
И на этот раз князь решительно повернулся к ним спиной, проклиная себя за дурацкую мысль ехать поездом... Поездка по воде позволила бы ему избежать неприятной встречи. Князь поспешно отогнал мысль об этом столкновении, садясь в лодку гостиницы Даниели, водитель которой, приехавший за почтой, предложил его подвезти. Для него всегда было блаженством плыть по Большому каналу, и он хотел насладиться его красотой на закате, какие редки в преддверии зимы. Таких чудесных деньков – голубое небо и мягкий воздух, напоенный запахами моря, – в ноябре почти не бывает.
Однако, когда лодка свернула вправо, ко входу в рио Фоскари, Морозини был неприятно поражен: на пороге его дворца стоял мальчишка в черной рубашке с оружием на ремне, до того похожий на тех, что встретили на вокзале, словно доводился им младшим братом.
– Ну вот, – сказал служащий Даниели. – Похоже, у вас гости, дон Альдо? Что-то эти люди становятся чересчур назойливыми!
– Да, пожалуй, слишком! – сквозь зубы процедил князь.
И, не дожидаясь, пока незваный гость задаст ему хоть один вопрос, напал первым, поинтересовавшись, что тот здесь делает. Юный фашист сначала покраснел под гневным взглядом князя, но тем не менее ответил наглым тоном, который, похоже, был у них принят: