Опасная любовь
Шрифт:
– Вызывай экспертов и давай понятых. Пожалуй, не стол, а стеллаж в химлаборатории.
Электроплитка, бутыль с водой, баночки, кастрюли… Рябинин открыл одну: в тёмной жиже плавали кривые грибные шляпки, как лысенькие головки младенцев. Во второй кастрюле скрючились грибные ножки, похожие на живые толстые пружины.
– Название этой дряни не выговорить, - заметил майор.
– В народе зовётся «навозная лысина», - вспомнил Рябинин.
До сих пор Артур бессмысленно и безмолвно смотрел на свою невесту,
– Мариночка, почему ты здесь сидишь? Зачем ела эти поганки? А?
Она улыбнулась снисходительно, как ребёнку-несмышлёнышу:
– Артур, ты знаешь танец игривого мухомора?
– Нет.
– Давай научу. Мужчины, и вы примыкайте.
– Борис, вызывай «скорую», - вполголоса сказал Рябинин.
Марина сделала какое-то па, но пошатнулась и чуть было не рухнула на руки Палладьева. И тогда прозвучал скрипучий, но громкий и режущий голос Мамадышкиной:
– Ребята, кончай базар! И попрошу освободить помещение.
– Девка, ты грибов объелась?
– фыркнул в усики майор, как заправский морж.
– Гражданка Мамадышкина, в помещении проводится обыск, - растолковал следователь.
– Где ордер?
– Он не нужен, потому что здание временно бесхозное, нигде не числится, хозяина не имеет… Ордер предъявлять некому.
– Мне!
– Мамадышкина, вы всего лишь сторож…
– Ошибаетесь, следователь. Я хозяйка!
– В смысле, исполняете обязанность хозяйки…
– Нет, я собственница, и коттедж мой.
Рябинин пожал плечами: ему надоело удивляться правовой безграмотности людей. Капитан сдержанно фыркнул, майор несдержанно рыкнул. Рябинина удивил не смысл её заявления, а самоуверенно-нагловатый тон. Похоже, грибами она кормила не только Марину, но и сама ела.
– Мамадышкина, собственник, гражданин Сомов, погиб, и коттедж будет принадлежать наследникам.
– Значит, мне, - рассмеялась Антонина.
– Мамадышкина, не гони порожняк, - осадил её майор.
– Наследники - это родственники или супруга, - уточнил Рябинин.
– Я супруга!
– Кого?
– не понял капитан, а вообще-то и никто не понял.
– Я жена Сомова.
– На озере поженились?
– начал злиться майор.
– Нет, в ЗАГСе.
Палладьев хохотнул, но так слабо, что поперхнулся. Этот хохоток почему-то неприятно кольнул Рябинина. Нет, не хохоток, а манипуляции Антонины. Из рукава, как фокусник, она извлекла документ и сперва махнула перед глазами милиционеров, а затем сунула под нос Рябинину. «Свидетельство о браке». Там удостоверялось, что гражданка Мамадышкина вступила в брак с гражданином Сомовым.
Значит, приятель Сомова перепутал девиц?
– Не может быть, - тихо изумился майор.
– Это почему же?
– уже крикливо изумилась Мамадышкина.
– Фальшивка, - заключил Палладьев.
– А ты проверь, - посоветовала Антонина.
– Не фальшивое, - заступился за неё Рябинин, - всё проще… Она обольстила богатого провинциала, женила на себе и стала наследницей.
– Так поступают тысячи баб, - усмехнулась Мамадышкина.
– Но не убивают.
– А чем я убила: пулей, ножом, сковородкой?
– Наркотическими грибами.
– От них не умирают.
– Но можно одуреть, утратить координацию и утонуть. Его, в сущности, утопила.
– Насильно есть не заставляла. Вон Марине они даже нравятся…
Марина с Артуром стояли в стороне, и, казалось, не имели к этой истории никакого отношения. Но они входили в составленное Рябининым уравнение. И вдруг выпали из него, как ненужные величины. Так не должно быть. Или он допустил ошибку?
В этой грибоварочной комнате - вернее в камере - пахло не сухими травами, а дезодорантом, который, видимо, отбивал дух поганок. Похоже, его крепость и мысли отбивала. Сейчас тут бушевали взгляды, как незримые клинки.
Майор с капитаном смотрели на Рябинина, ожидая следственного озарения. Марина смотрела на всех сразу, вернее, сквозь всех. Артур смотрел на Марину не менее безумным, чем она, взглядом.
Но в перекрестии взглядов горели два: неотрывно и проникающе друг в друга. Рябинин в Мамадышкину и Мамадышкина в Артура.
Маленькие немигающие глазки Антонины стали глазищами, да так и остались немигающими. Следователь пытался в них что-то разглядеть. Вернее, не разглядеть - он уже разглядел, - а понять. Там смешались злость и нежность. Злость в её положении понятна, а нежность?
Она же смотрит на Артура…
Рябинин вздохнул. Книги, статьи, лекции, диссертации о причинах преступности… Но разве эти причины поймёшь без психологии? Как же он, следователь прокуратуры, в годах, забыл, что для большинства женщин любовь выше материального? Любовь красивого парня дороже кирпичного коттеджа.
– Артур, у тебя с Антониной был роман?
– провокационно и вроде бы не вовремя спросил Рябинин.
– Давно… Не серьёзный…
– Как не серьёзный?
– вздыбилась Мамадышкина.
– Жениться хотел.
– Что же помешало?
– уже не удивился Рябинин.
– Жилплощади не было, - зло усмехнулась Антонина.
– Теперь жилплощадь у вас есть.
– Не говорите ерунды! Я люблю Марину…
Мамадышкина чёрным мраком взвилась на ровном месте и прыгнула к Марине. Та отпрянула. Но Антонина схватила её за плечи и начала трясти с такой силой, будто хотела, чтобы отскочила голова и покатилась по полу
– Артур! Смотри, какую дуру ты полюбил! В глазам одни глюки. Глянь в них - там сполохи безумия. Мелет всякую дурь. Про твою любовь она давно забыла. Артурчик, зачем она тебе, милый?