Опасная любовь
Шрифт:
— Есть не хочешь? — спросил он.
— Только не арабскую пищу, — поспешно ответила Мелина, испытав приступ тошноты при воспоминании о сладковатом верблюжьем мясе.
— Может, я пойду раздобуду тебе фруктов? — предложил Бинг, но Мелина поняла, что в первую очередь им движет не забота о ней, а нежелание сидеть без дела.
— И оставишь меня тут одну?
— Так будет безопаснее. Если услышишь кого-то, прячься в усыпальнице. Туда никто не сунется, кроме наших друзей.
— Что-то не похоже, что местные испытывают к кладбищам особое почтение, — заметила Мелина,
— Что поделать, — откликнулся Бинг. — В мусульманских странах все вверяется в руки Аллаха. Думаю, теперь-то ты это хорошо усвоишь.
— А мне интересно, на нашей стороне был Аллах или нет, когда мы затевали все это, — с оттенком сарказма произнесла Мелина. К ее удивлению, Бинг ответил чрезвычайно серьезным тоном:
— На нашей. Я не сомневался в этом ни мгновения с той минуты, когда решил спасти мальчика.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Мелине показалось, что лицо Бинга стало жестким, а потом он вдруг протянул руку и коснулся ее щеки.
— Ты храбрая девушка, Мелина, — сказал он. — Твой отец гордился бы тобой.
Девушка ощутила, как в глазах у нее защипало — и от нежности в голосе Бинга, и потому что он произнес именно эти слова.
Но прежде чем Мелина успела ему ответить, Бинг исчез. Тьма словно поглотила его, и девушка осталась в одиночестве.
Сначала под влиянием страха она поднялась ко входу в усыпальницу, но там воздух был такой затхлый, что она вернулась на ступеньки, надеясь, что ночной ветерок принесет хоть немного прохлады.
Внезапно Мелина поняла, как отчаянно она устала после почти суток, проведенных без сна, не считая дремы в автобусе. Она прислонилась спиной к колонне и вытянула ноги, но так оказалось неудобно, и в итоге Мелина свернулась калачиком на верхней ступеньке храма и положила гудящую голову на сложенные руки.
«Никогда бы не подумала, что захочу спать на голой земле», — была последняя мысль девушки, прежде чем сон сморил ее.
Она погрузилась в глубокий сон без видений, все мускулы и нервы ее тела полностью расслабились, когда она ощутила, что ее подняли на руки и понесли куда-то. Мелина не испугалась, потому что какой-то инстинкт подсказал ей, что это Бинг.
Не открывая глаз и все еще не осознавая реальность вокруг, она чувствовала, как Бинг уверенно ступает по земле, а его руки, сильные и заботливые, бесконечно нежно обнимают ее. Потом, должно быть, забытье снова овладело ею, потому что, когда Бинг очень мягко опустил Мелину, она уже позабыла, что он ее нес. Она оказалась на чем-то мягком, непохожем на землю, что поддавалось под весом ее тела, но не было кроватью.
Когда руки Бинга перестали ее касаться, Мелину охватила паника, что он собирается покинуть ее, и ей захотелось закричать, умолять его не уходить, обнимать по-прежнему и остаться рядом навсегда. Но она была слишком измучена, слишком далека от реальности, и поэтому ей не хватило сил сказать все это вслух и только мысль мерцала в ее сонном сознании.
А потом Мелина вдруг ощутила, как что-то коснулось ее губ. Нежно, сладко, без тени требовательности, но как от удара молнии пламя вспыхнуло во всем ее существе, и ей показалось, что звезды упали с небес и зажглись в ее глазах.
Мелина хотела ответить ему со всей страстью и желанием, но все вокруг было слишком зыбко. Она пыталась бороться со сном, но момент прошел, и губы Бинга исчезли.
Мелине хотелось закричать от чувства потери и одиночества, но тут она поняла, что Бинг ложится рядом: его плечо коснулось ее руки, его бедро — ее бедра, а рука обхватила оберегающим жестом. Чувство полной защищенности овладело Мелиной, и инстинктивно она повернулась лицом к Бингу, прижалась щекой к его плечу и, не отдавая отчета в своих действиях, уютно устроилась у него под боком. Он привлек ее ближе и тоже уснул…
Должно быть, Мелину разбудил петух, — петух, который ликующе кукарекал во всю силу своих малых легких. Девушка открыла глаза и увидела над собой не потолок, а ветви деревьев, усыпанные цветами, среди которых порхали птицы и пели свои утренние песни. Мелина повернула голову и обнаружила, что Бинг лежит рядом и крепко спит. Впервые Мелина поняла, что он моложе, чем ей казалось. Теперь, когда он не был начеку, что-то очень ранимое появилось в изгибе его губ, что-то мальчишеское в линии скул и подбородка.
Рука Бинга все еще была перекинута через талию девушки, поэтому Мелина, боясь разбудить его, лежала и думала, почему из всех мужчин в мире она выбрала того, который любит другую, а в ней самой видит только удобное орудие для достижения своих целей.
Внезапно, слово почувствовав ее взгляд, Бинг проснулся. Сделал он это мгновенно, как все, кто ходит по краю опасности.
— Мелина! — воскликнул он. — Нам надо было проснуться раньше.
— А сколько времени?
Бинг взглянул на солнце, чьи лучи просачивались через листву и превращали песок вокруг в золотые россыпи.
— Думаю, около шести, — сказал он и поднялся на ноги.
Тут Мелина наконец обнаружила, что они лежат на охапке травы, которой местные жители кормят домашний скот и, увязав в огромные тюки, навьючивают на крошечных осликов.
Мелина тоже поднялась и увидела неподалеку усыпальницу, откуда ее принес сюда Бинг.
А потом она устремила взгляд поверх стен, и с губ ее сорвался крик восхищения, а глаза расширись от непередаваемо прекрасной картины: Атласские горы, покрытые шапками снега, сияли на фоне бледного неба, как груды сокровищ. Никто не смог бы описать захватывающий дух контраст между ярко-алой бугенвиллией, обвивавшей стены, и сверкающими снежными склонами гор.
— Самые потрясающие горы в мире, — сказал Бинг, проследив за направлением взгляда Мелины.
— Я их увидела, — наконец прошептала девушка. — Наконец-то я их вижу.
Но Бинг, словно намекая, что у них нет времени любоваться красотами ландшафта, положил руку на плечо Мелины и слегка подтолкнул ее.
— Чуть дальше справа есть сломанный фонтан, — сообщил он. — Воду там пить нельзя, но можно умыться, а потом мы отправимся на поиски завтрака и друзей, которые так и не соизволили прийти нам на помощь.