Опасная любовь

Джойс Бренда

Он сидел отдельно от прочих. Раньше он с удовольствием посмотрел бы на танец цыганки, а потом разделил бы с ней ложе. Сейчас же она его совершенно не прельщала, а перед мысленным взором стояла Ариэлла. Сердце его болело, и он ощущал томление в чреслах. Это ему совсем не нравилось.

Эмилиан был решительно настроен забыть о прошлом, но за долгие, не заполненные никакой полезной деятельностью дни, проведенные в дороге, образ ее наводнил его мысли, и он то и дело вспоминал о времени, когда он был вместе с ней. Чтобы отвлечь свой мятущийся разум, Эмилиан пытался думать о Вудленде и о том, справляется

ли управляющий Ричардс со своими обязанностями. Состояние имения продолжало беспокоить его, ведь забота о нем стала неотъемлемой частью его существа, такой же, как, например, отпечатки пальцев. Эмилиан не мог не гадать, как поживает Ариэлла, оправилась ли она от их разрыва. Он ненавидел себя за то, что снова предал ее доверие.

Он слишком хорошо изучил Ариэллу. Его отъезд причинил ей боль, но, черт подери, он же никогда ничего не обещал ей, кроме ночи наслаждения.

Если им доведется еще когда-нибудь встретиться, будут ли ее глаза по-прежнему сиять любовью и верой?

Внезапно рядом с Эмилианом опустилась Джаэль. Выражение ее лица было очень серьезным. Он натянуто улыбнулся сестре. Она кивнула в сторону танцовщицы:

– Она хочет тебя. Все женщины табора, у которых нет мужей, и даже некоторые из тех, у кого они есть, желают оказаться в твоей постели.

Плоть его стала наливаться силой, но вовсе не из-за красавицы цыганки. Ему требовалась разрядка. Со времени бала у Симмонсов минула уже неделя. Никогда прежде Эмилиан не обходился без любовницы столь долгое время. Почему он не занялся с Ариэллой любовью перед отъездом? Ах да, у него же внезапно пробудилась совесть.

С тех пор как покинул Дербишир, он не был в настроении ни с кем делить ложе, что представлялось ему полным безумием.

– Ты несчастлив с нами.

Он воззрился на сестру, намереваясь запротестовать, но понял, что это было бы нечестно. Он обнял Джаэль.

– Восемнадцать лет я прожил с gadjos , поэтому не могу за один день распрощаться с прежней жизнью и начать новую. – Он подумал о том, что это практически невозможно.

– Ты больше gadjo, чем цыган.

Ее слова были не лишены смысла, и это взволновало Эмилиана, потому что, если Джаэль была права, что это означало? Потом он подумал о Райзе, которая умерла на руках у Стевана, а его самого не было рядом с ней.

– Я полукровка, – твердо возразил он.

– И что? Я тоже. Но моему отцу я была не нужна – он даже не знал о моем существовании, поэтому я цыганка. Твой же отец хотел, чтобы ты жил с ним. Удача улыбнулась тебе, Эмилиан, и поэтому ты стал gadjo. Так зачем ты здесь?

– Тебе отлично известен ответ на этот вопрос. Я здесь из-за нашей матери. Я многим обязан ей, Джаэль.

Девушка смутилась.

– Она мертва, Эмилиан, и то, что ты путешествуешь с табором, ее не воскресит.

Взгляд его устремился мимо нее, к костру. Он всегда верил, что обязан ради Райзы вернуть свое цыганское наследие. Но в словах сестры заключалась истина.

Цыганка перестала танцевать и сейчас потягивала вино, бросая на Эмилиана призывные взгляды из-под полуопущенных ресниц. Джаэль поднялась.

– Ты возьмешь ее?

Эмилиан

замялся. Он действительно нуждался в женщине, и в этом у него не было сомнений. Но не эту женщину он страстно желал.

– Я так и думала. Возвращайся к своей Ариэлле, Эмилиан. Она добрая и красивая, а если станешь медлить, она достанется другому мужчине.

Глаза его широко распахнулись.

Джаэль пожала плечами и отошла.

Эмилиан подумал о том, что хотел бы, чтобы Ариэлла досталась другому мужчине, чтобы забыла его. Или нет? Сердце его неистово забилось в груди, потому что в действительности эта мысль вызвала в нем лишь ярость . Что еще более важно, он тосковал по Ариэлле.

О тоске по этой девушке не могло быть и речи. Это было слишком опасно.

Но Эмилиана совсем не привлекала красавица цыганка, которая с готовностью скрасила бы его одиночество. Он хотел лишь Ариэллу, потому что им так и не удалось закончить начатое. Он не выказал ей свою благодарность. Своим гневом он больно ранил ее, но она пока не обрела английского принца.

Он должен вернуться, всего на одну ночь. Это ничего не изменит. Даже если Джаэль права и английская часть его натуры сильнее цыганской, он дал обещание матери и самому себе. Ему необходимо посетить ее могилу. Он обретет свое цыганское наследие, и ничто не сможет его остановить. Но табор передвигается очень медленно, а его чистокровная кобыла может домчать его в мгновение ока.

Эмилиан поднялся на ноги, ощущая небывалое воодушевление.

Через четыре или пять дней он будет в Роуз-Хилл.

Было половина одиннадцатого вечера. Ужин давно завершился. Ариэлла сидела на кровати, прижав руки к своему пока еще плоскому животу и думая о ребенке, которого она, возможно, носит под сердцем. Шок уже прошел. По утрам она несколько дней подряд ощущала тошноту, а груди ее набухли. Если она зачала в ту ночь, когда они впервые занялись любовью, срок составлял сейчас шесть недель.

Было очень похоже, что она забеременела, и это пугало Ариэллу. Она и помыслить не могла о том, что у нее будет внебрачный ребенок, и понятия не имела, что делать и как вести себя в подобной ситуации. Эта новость всколыхнет ее семью. А ведь есть еще Эмилиан. Ему тоже нужно сообщить, не так ли?

Девушка не могла размышлять здраво. В голове осталась только одна мысль – она носит ребенка Эмилиана .

Из пепла горя и отчаяния родилось чувство всепоглощающей радости.

Со слезами на глазах она погладила свой живот. Она ни о чем не сожалела. Да и как можно сожалеть о том, что у нее будет дитя Эмилиана, даже если он сам ее и не любит? Она-то любит его и всегда будет любить. Даже если она никогда его больше не увидит, с ней навсегда останется частичка его – частичка их обоих. Ребенок явился удивительным подарком, благословением свыше. Впервые с тех пор, как Эмилиан уехал, Ариэлла ощутила радостное биение своего сердца, вновь возрождающегося к жизни. Будущее словно осветилось ярким светом. Она поняла, что с трудом может дождаться момента, когда возьмет их дитя на руки. Она любит этого малыша.