Опасное наследство
Шрифт:
Я едва успела добраться до зеленой дверцы и услыхала, что Марте кличет меня. Я закрыла дверцу и поспешила сквозь запутанную сеть роз, и бежала так быстро, как только несли меня ноги.
– Но, дорогое дитя, какой же у тебя вид! – воскликнула она, когда увидела меня.
И я ее прекрасно поняла. Все эти царапины на руках, разорванный в клочья рукав, мокрое платье – что тут скажешь?! Неудивительно, что у нее было обескураженное лицо.
– Иди сюда! – позвала она. – Поспеши. Нам надо переодеть тебя. Господин желает говорить с тобой, а явиться так ты
– Почему так долго? – Вальдраку, оторвавшись от грамоты, что читал, смерил меня холодным и неодобрительным взглядом. – Когда я зову тебя, я жду, что ты явишься немедленно.
– Мне нужно было переодеться, – пробормотала я. И я не солгала.
– Вот как! – только и произнес он. – Следуй за Сандором. Я приду позднее.
«Куда?» – подумала я, но ничего не спросила.
Даже если Вальдраку был доволен своей редкой птичкой, он не отменял своих условий. И в его обществе я не открывала рта, по крайней мере пока меня не спрашивали. Сандор отворил дверь.
– Сюда, мадемуазель! – сказал он с фальшивой учтивостью.
Иногда его забавляла необходимость обходиться со мной как со знатной дамой.
Я последовала за ним из Мраморного зала в галерею и дальше, на вымощенный брусчаткой двор. Мальчик-конюх обтирал там сеном гнедую лошадь, мокрую и темную от пота. Верно, то была лошадь гонца, что прибыл с грамотой для Вальдраку. Мальчик-конюх молча поклонился Сандору, а может, и мне, когда мы проходили мимо.
В конюшне на крюках и гвоздях висели седла и упряжь, одни возле других, и пахло кожей, а еще хлопковым маслом и немного пылью. В полу был люк, прикрытый крышкой с большим кольцом. Сандор потянул за кольцо. Видно было, что ему пришлось напрячь немало сил, чтобы поднять ее. Мышцы на его руках вздулись. Но в конце концов люк открылся, и он с учтивым жестом произнес:
– Первыми – дамы!
Не великая честь проползти через люк и спускаться вниз по узкой лестничке, что была не намного больше стремянки. Душный и холодный запах ударил мне навстречу, запах словно от полусгнившей репы.
– Что нам здесь делать? – спросила я, хотя это и было против условий.
– Скоро узнаешь, – только и сказал он. – Спускайся вниз.
Когда я думала о Тависе и его подвале, я всегда представляла себе, что это подпол с каменной лестницей в большом доме. Я и думать не думала, что это погреб под конюшнями, покрытыми общей крышей. Там внизу почти всегда было темно. Я понадеялась, что Тавис не здесь.
– Тавис!
Мой голос прозвучал немногим громче шепота, но и этого хватило, чтобы он поднял голову. Он заслонил глаза одной рукой и, прищурившись, поглядел на свет фонаря. Но даже мягкий блуждающий свет был ослепителен для того, кто неделями сидел в этом погребе.
– Убирайся! – сказал он, но голос его звучал скорее робко, нежели злобно. – Глупая девчонка! Это все из-за тебя!
Голос его был хриплым и надтреснутым, словно он накричался вволю.
– Идем дальше, – сказал, толкнув меня в спину, Сандор. – Сегодня господину нужен не он!
Как оказалось, тот, кем интересовался господин, был по-прежнему тот самый спятивший бродяга. Он лежал в последнем отсеке, и было ясно, почему допрос не мог быть в Мраморном зале. Он был попросту так изувечен, что не держался на ногах.
– Ведь он же бедолага, у которого не все дома, – сказала я. – Почему бы вам не отпустить его?
– Не твое дело! – огрызнулся Сандор. – Исполняй что велят!
В тот же миг мы услыхали, как кто-то спускается вниз по лесенке. То был Вальдраку, и он был в гневе – с головы до ног. Что бы он ни прочитал в той грамоте, его там ничто не обрадовало. Его сапоги затопали по глиняному полу, и Сандор выпрямился, как солдат на параде, и поторопился открыть отдушину отсека, где валялся бродяга. Конечно, он торопился угодить Вальдраку, когда тот в таком гневе.
– Войди! – приказал мне не особо громко, но ледяным голосом Вальдраку. – Я хочу вытянуть правду из этой твари.
Я не посмела возражать. Сандор взял фонарь из моих рук, и мы все втроем вошли к бродяге. Он был невелик ростом, этот бродяга. Маленький, тщедушный и жалкий еще до того, как они начали его избивать. Теперь его лицо распухло и было все в следах запекшейся крови, а когда он переводил дыхание, раздавался какой-то непонятный, гнусавый звук.
– Дьявол явился к честному малому, – хрипло и однотонно проговорил он, завидев Вальдраку. – Мой друг, тебе надо знать, как правдиво лгать. И тогда ты и вправду станешь высок и наряден, и достанется тебе в награду пуговица златая, трость серебряная да двадцать слуг…
– Прекрати молоть чепуху! – оборвал его Вальдраку. – Уж не думает ли он, будто я не знаю, что его сумасшествие просто комедия! Мой кузен, Драконий князь, весьма желает знать, почему в последнем грузе, который мы отправили в Дунарк, недостает двух дюжин мечей… И это желаю знать и я. Дина, погляди на него.
Я попыталась проглотить комок, застрявший в горле. Головная боль снова началась в тот самый миг, когда я заслышала шаги Вальдраку. Теперь же удушье сдавило мне горло, судорога – живот, а во рту появился отвратительный вкус. Мне хотелось сказать, что я не могу, но он все равно не поверит.
– Глянь на меня! – сказал я бродяге.
Его взгляд на краткий миг встретился с моим. Один его глаз так распух, что он едва мог им видеть.
Я от всего сердца ненавидела Сандора и Вальдраку! Почему они так изувечили несчастного? Никакой он не лазутчик, я была в этом уверена! Что он знал об исчезнувших мечах?
– Злобные ведьмы, и троллево отродье, и дурной глаз будут служить тем, у кого злата и серебра куры не клюют… Нищие мерзнут, когда обнажены, но однажды все мы станем костями и прахом…
Я не знала, придумал ли он все это или же где-то услышал всю эту чепуху и выучил наизусть, но, когда его карие глаза заглянули в мои, мне вдруг почудилось, что это он – Пробуждающий Совесть, а вовсе не я.
– Никакая я не ведьма! – прошептала я. – Я себе не хозяйка!
– Что это с тобой, девчонка? – прошипел, схватив меня за руку, Вальдраку. Схватил так, что пальцы его вдавились в мою руку до самых костей. – У меня нет времени на такую ерунду! Смотри заставь этого негодяя сказать правду, иначе тому мальчонке придется туго. – Указательным пальцем он ткнул в сторону соседнего отсека, где лежал Та-вис.