Опасное притяжение
Шрифт:
Я рассмеялась и пошла за Матвеем — одеваться на праздничный ужин. А то Гриша уже нервничал и недовольно ворчал.
Это было в день нашего знакомства с Полиной.
Телефон звонит…
Так быстро?
— Как ты? — почему-то шёпотом спрашивает она после того, как я её втащила внутрь.
Я ничего не ответила. Окинула взглядом площадку и не увидев там ничего подозрительного, быстро захлопнула дверь, закрыв её на все замки. До последнего были сомнения, что это не подвох.
— Руки мыть там, — показала ей направление.
Она
Полина не жила с нами в трёшке. Вела себя всегда немного отстранённо. Как правило, тихо и скромно сидела в уголочке и всем улыбалась. Да и Гриша, почему-то не всегда её брал с собой. Над ним из-за этого парни подшучивали постоянно. Называли его домашним тираном и деспотом…
Мы с ней сблизились, когда к парням родители приезжали. Оставляли их пообщаться друг с другом. Не хотели им мешать. Так и подружились…
К превеликому удивлению она оказалась довольно интересным собеседником и очень милой девушкой. Мы часто с ней созванивались, списывались. Встречались даже иногда где-нибудь днём, когда время было.
Она без ума была от Гриши…
— Слушай, я знаю, что ты не любишь шампанское, — затараторила, устраиваясь в кресле, подгибая под себя свои длинные ноги, — но это хорошее. Мы его ещё с Гришей покупали. Хотели нашу годовщину отметить. Не могла я к тебе с пустыми руками заявиться. Возьми. Годовщина наша всё равно уже прошла. Чаем я её отметила. Одна, — грустно усмехается.
— Вина? — спрашиваю, а сама уже разливаю.
Надо напряжение снять…
Она быстро кивает и продолжает тараторить:
— Так всё неожиданно. Ты знаешь что-нибудь?
— Нет, — дотрагиваюсь до её бокала своим и делаю большой глоток.
— Он меня, понимаешь, ещё и к родителям опять отвёз. Сказал, что так лучше будет. Я отвыкла с родителями жить. Мама тиранит каждый день, спрашивает меня что случилось… А я не знаю что ей сказать. — залпом опустошает бокал и со стуком ставит его на стол.
— У тебя же там какие-то сложности с родителями были? — пытаюсь поддержать разговор.
Вино немного туманит рассудок. В теле появляется приятная лёгкость. Но тяжёлые мысли никуда не делись, забились только в укромные уголочки. Времени своего ждут…
— Да… — она расслабилась после бокала вина и откинулась на спинку кресла, — Меня не хотели сначала отпускать. Типа погуляйте немного, а потом видно будет. У меня же инцидент был в школе, на выпускном, — замолчала. — Меня изнасиловал парень мой тогдашний. Перепил и, — разводит руки по сторонам, — озверел просто.
Я ошарашено смотрю на неё, готовая её поддержать, но она спокойно продолжает, глотнув ещё немного вина:
— Тогда разборка была длинная. Мои родители всех на уши поставили. Настояли, чтобы я на него заявление написала. Но потом сами с его родителями и договорились. Я даже
— Я помню, — киваю, — долго он у нас мотался за тобой.
— Да, — сама уже разливает и озирается по сторонам, — а у тебя курить можно?
— Можно, — киваю. — Только давай на балконе. Не знала, что ты куришь…
— Курю иногда. Сейчас от нервов, постоянно курить хочется, а дома же живу — нельзя. Бесит всё.
— И как тебя отпустили? — беру свой бокал с вином и веду её на балкон.
— Я просто сказала уже, что уйду в любом случае. Я два года дома сидела безвылазно, с ума сходить начала понемногу. — она закатывает глаза. — Уже даже жалеть начала, что такую шумиху подняла тогда, после выпускного. Думала так и просижу до старости в своей комнате. Ну и Гриша разговаривал с родителями. Маме он нравится. — она выдыхает. — А ты совсем, совсем ничего не знаешь?
— Нет, — отрицательно мотаю головой. — Ничего. Гриша тоже ничего не говорил? — хватаюсь за любую соломинку.
— Да Гриша, знаешь же, не особо разговорчив, — сказал только, что из-за Матвея влипли…
Сжимаю с силой в руках бокал…
— В смысле, из-за Матвея?
— Я не знаю Катюш, не знаю, правда, он так орал. Он же обычно не орёт. Никогда голос не повышает вообще. А это прям психовал бегал…
Залпом осушаю свой бокал:
— Что орал?
— Что если бы знал, что Матвей… — останавливается в нерешительности.
Киваю:
— Говори…
— Если бы знал, что Матвей дебил такой, не сможет себя контролировать, то давно бы слился… — смотрит виновато…
Смутная догадка озаряет мой воспалённый мозг. Начинаю перебирать варианты — с кем я могу проконсультироваться по этому вопросу…
Не слушаю почти Полину. Она болтает без остановки. Выговориться хочет за все дни молчания. Уши свободные нашла…
— Гриша же понимаешь, мой единственный мужчина. Я вообще не представляю, как я без него буду жить. Кому я нужна, с моими-то тараканами и проблемами. Опять дома что ли сидеть? — улавливаю краем уха…
— А машина Гришина на кого оформлена? — перебиваю её.
— На брата, — отвечает не задумываясь. — А что?
— Да так, интересно просто, — пожимаю плечами и отвожу глаза, — а он тебе звонил?
— Звонил, — выпалила сразу, — вот пару дней назад и звонил. Ничего особо не сказал, только: жди, появлюсь, как смогу, — и всё. Я расстроилась и тебе начала названивать на все телефоны. Ты не отвечала. У меня паника началась. Думала ты уехала. Я даже не представляла, что Матвей может тебя оставить одну. Он же никогда от тебя не отходил. Это Гриша мог….