Опасное притяжение
Шрифт:
Чего они ждут? Объяснений?
— Катюш, не совсем понимаю, что ты делала в психдиспансере, есть причина? — Миша недовольно посмотрел на брата.
Матвей не смотрел на него. Смотрел на меня…
Стало неуютно от его взгляда. Губы сами собой растянулись в кривой усмешке.
Мог бы для начала и со мной поговорить. Мне свои сомнения высказать. Ведь ничего не сказал, когда привёз. Брата вызвал.
— У меня знакомый здесь работает. Не знала к кому обратиться — начала свои нескладные объяснения, сбиваясь с мыслей под их пристальными
— Что за знакомый? — в лоб спрашивает Матвей.
Я напряглась, но ответила:
— Врач, психотерапевт.
— Ты к нему ходила?
— Нет, не к нему. Я ходила к другому врачу. Он договаривался. Он тут… типа главный.
Матвей недовольно прищурился:
— Почему ты к нему поехала? Почему мне ничего не сказала? Ему сказала, а мне ничего не сказала? Ему сколько лет вообще?
Я опешила от такого наезда. Обидно стало. Слова подобрать от обиды не могу.
— Заткнись. — оборвал его Миша. — Катюш, поехали со мной, надёжнее будет. — взял меня за руку. — А то у меня брат не в себе немного. Может отправить его к твоему знакомому — психотерапевту, нервы подлечить? — махнул подбородком в сторону больницы, — он второй день ходит, как будто курточку болоньевую на него натянули и снимать не дают.
Матвей недовольно фыркнул, но взгляда от меня не отвёл.
А Миша продолжил, как ни в чём ни бывало:
— Открою тебе секрет, как из моего брата верёвки вить можно: он не переносит звука шуршания болоньевых вещей. Заведи себе тряпочку. Нет, я подарю тебе такую тряпочку, будешь его наказывать, когда он плохо будет себя вести, — посмотрел на Матвея: — Нам маленьким мама курточки болоньевые купила. Красивые такие. Только младшенький наш, ходил в ней, ручки в разные стороны растопырив. Никто понять не мог, что с ним не так…. Потом я уже догадался… Поехали со мной, не хочу тебя с ним оставлять…
Матвей не обращает внимания на брата. На меня смотрит. Желваки ходуном ходят на его лице. его таким злым не видела.
Достаю из сумки заключение врача и молча передаю ему вместе с анализами.
Миша отпускает мою руку и подтягивает бумаги к себе.
— Не понял? Та же проблема что и летом? — оторвался от бумаг.
— Ага…
— Что врач сказал? Знакомый твой?
— Сказал, что медицина наука неточная и отправил меня на профилактическую беседу… — достаю визитку и улыбаюсь. — Вот!
— Бл*ть, — выдал, не ругающийся матом, Матвей.
— Едем, — уверенно говорит Миша.
— Да ладно!?, — выкрикиваем с Матвеем хором.
Надо визитку этой дамы найти — пытаюсь вспомнить, куда я её засунула. Не поехала к ней второй раз. Так расстроена была тем, что она мне наговорила, что не захотела ехать. И Мишу обманула тогда. Он настаивал…
Боксёр звонит…
Глава 9
Он прислал за мной водителя. Того самого, что был с ним прошлым вечером. Сказал, что будет ждать
Я не раздумывала. Собралась и пошла. Не хотела прозябать в одиночестве.
Водитель завёл меня внутрь. Показал куда нужно идти и ушёл.
Осмотрелась вокруг…
Тёмное помещение, оформленное в стиле индустриального ретро. Выглядит интересно и атмосферно. Контингент своеобразный — байкеры, мужчины и женщины в татуировках, здоровячки лысые. Все пиво пьют. Я в такие заведения никогда и не ходила особо. Все как будто разом повернулись и смотрят на меня, как на инородный элемент. Неуютно…
Он за барной стойкой сидел. Узнала его сразу. Развернулся ко мне. Улыбнулся…
Встал, когда я подошла. Потянулся за поцелуем. Я отпрянула. Засмеялся. Не стал настаивать.
Стул тяжеленный, как пушинку, двумя пальцами подвинул вплотную к своему. Усадил меня на него, без усилий приподняв за талию. Я даже пикнуть не успела, как на стуле оказалась.
Бармен подошёл и вопросительно посмотрел на него.
Обратила внимание на вывеску: «Пивоварня основана в 1896 году». Было ощущение, что бармен с тех самых времён тут работает. Здоровый, как и все вокруг, нос сломан, но улыбка приятная. Располагает своей улыбкой.
— Я не пью пиво, — повернулась к Виктору.
Кивнул:
— Что пьёшь?
— Чай.
Засмеялся:
— Коктейль? Мужики сделают, как ты хочешь. — наклоняется вплотную ко мне. Дотрагивается до меня. Рассматривает. Ждёт моего ответа. Волосы мои сквозь пальцы пропускает.
Я тоже его рассматриваю.
Мощная энергетика так и прёт. И давит.
Всегда мечтала о сильном мужчине для себя. А сейчас смотрю на него и понимаю, что не нравится он мне. Совсем не нравится. И внимание его мне неприятно.
Сбежать хочется.
— Хорошо, — соглашаюсь, чтобы не спорить, — и чай.
Отклоняюсь от него. Вроде и не делает ничего плохого, а некомфортно. Бесит даже немного.
Не злится вроде. Улыбается. Изучает. Осматривает меня, как желанную игрушку в витрине магазина.
К нему люди подходят. Здороваются. Меня с интересом рассматривают. Он радостно всем меня демонстрирует. Неловко от этого…
— Может за столик сядем? — предлагаю. Не хочу в центре сидеть.
Спрятаться хочется от всех.
— Человек должен подойти. Дождёмся его и пересядем, — соглашается и по руке меня гладит. Руку отдёрнуть хочется.
Бармен приносит чай и уточняет у меня про коктейль.
Наклоняюсь к нему: — лёгкий, без сладости.
— Я безалкогольный тебе сделаю, — тихо проговаривает мне на ухо.
Улыбаюсь благодарно.
Начинает делать что-то, отработанными до автоматизма движениями. Оторваться невозможно от его рук. Завораживает каждое движение. И не подумаешь даже, что этими здоровенными ручищами, со сбитыми костяшками, можно такие фортели вытворять. Между делом с Виктором разговаривает, оттягивая его внимание на себя.