Опасные эксперименты
Шрифт:
Наконец путники спали на кроватях! С момента побега уже много дней им приходилось спать в машине, в ней же принимать пищу, купленную на мелких рыночках или в редких магазинах, которые еще принимали наличные. Уставшее тело просило молило вытянуться на ровной поверхности. Но у хозяев нашлась не просто поверхность, а чистые постели на мягкой кровати и горячий душ.
– Это блаженство! – растянулся Родион на постели после душа – много раз в своей жизни я был благодарен тому, кто придумал душ и кровать! Но сейчас я просто готов расцеловать их за это!
– Да, я тоже – засыпая промурлыкала Люба, завернувшись в одеяло.
Петя уже тихо спал на своей кровати, которую хозяева занесли в комнату, которую приготовили родителям. Они прекрасно знали волнения преследуемых, и не стали даже предлагать им положить ребенка в отдельную комнату. Поэтому Люба помыла сына под душем и уложила в постель, оставив под надзором мужа, и только после этого отправилась в душ сама. Родион пошел в душ последним и теперь наслаждался, лежа на кровати и слушая спокойное дыхание двух горячо любимых людей.
Уже через минуту из комнаты послышалось и его тихое похрапывание. Хозяева сразу после прибытия гостей проводили Макса домой, чтобы люди Финстера не догадались, что он может передвигаться отдельно от своего чипа. После того как гости отправились в свою комнату, хозяева некоторое время готовились к завтрашнему дню, затем тоже отправились спать.
Глава 5
Гостей подняли на рассвете, накормили завтраком и предложили кофе, затем каждому наклеили тончайший пластырь с нанесенным на нем штрих кодом. Цвет был подобран под цвет кожи и не отличался от нее.
– Выглядит так натурально, что меня это напрягает! – ужаснулась Люба, взглянув на себя в зеркало.
– Это пластырь можно отклеивать и наклеивать обратно, но не очень часто. После нескольких раз он будет отличаться по цвету, после этого перестанет приклеиваться – предупредил хозяин дома.
Душевно попрощавшись со своими новыми друзьями, семья Ризеных отправилась к цели своего путешествия в сторону казахских степей.
*****
Когда-то много лет назад Родион работал в Казахстане и познакомился с хорошими людьми из маленького дачного поселка, затерянного в степи. Родион знал, что может рассчитывать на этих людей и надеялся, что система еще не скоро дойдет до глухих деревень. Он хотел пожить рядом с друзьями несколько лет в одном из многих брошенных дачных домиков, и подумать, что делать дальше.
Путешествие заняло еще несколько дней. Для того, чтобы купить бензин или продукты, нужен был чип. Ризеным пришлось искать все необходимое на маленьких рынках, где люди еще продавали продукты за золото и деньги. Но с каждым днем становилось все меньше тех, кто доверял деньгам или иным ценностям. Начертание Финстера заменило собой все платежные документы и документы вообще. Кроме того, всякий человек, обменивающий или продающий жизненно важные вещи вне системы Финстера, подвергался преследованию. За это можно было в лучшем случае попасть в тюрьму, если судьи убедятся, что человек пытался нажиться. Если же кто-то предъявлял неопровержимые доказательства, что обвиняемый пытался помочь тем, кто не принял начертание, человек приговаривался к смертной казни. Человеческая жизнь ничего не стоила. Система была ценнее всех жизней вместе взятых.
Ехали медленно, избегая больших дорог и платных скоростных трасс. Продукты и бензин экономили. Денег и золотых украшений для покупки необходимого было достаточно, но не хотелось напрасно рисковать. Наконец дома и поселки стали встречаться все реже. Унылая бескрайняя степь сейчас успокаивала вместо того, чтобы навевать тоску. Пете уже сменили платье на мальчиковую одежду, но наномаску пока оставили прежнюю, как в паспорте – опасность проверки оставалась.
– Папа, а где деревья? – удивленно спросил Петя.
– Здесь в степи очень мало деревьев – ответил Родион.
– Нет, пап, это не мало. Их совсем нет! Мы едем уже пол часа и ни одного дерева до самого неба! – Петя не представлял, что такое бывает.
– Сына, нужно говорить не до неба, а до горизонта – исправила Люба – та полоска, где соединяются земля и небо, называется горизонтом.
– А почему мы не можем доехать до неба? Мы едем, а горизонт убегает…
– На небо нужно лететь, а не ехать.
– Тогда полетели! Я не хочу жить на такой земле, где даже покушать нельзя купить… – буркнул Петя и сел глубже в кресло, отвернувшись от окна и вертя перед собой свою любимую игрушку, застиранного плюшевого слоника с которым он не расставался с момента, когда стал осознавать себя. У слона давно отклеились глазки, но мальчика совершенно не смущал слепой слон. Он все равно был самым любимым. Сейчас Петя прижал слона к лицу, словно пытался спрятаться от неприятного окружающего мира.
Пустынная дорога тянулась бесконечно долго почти по прямой линии, лишь изредка изгибаясь по одной ей ведомой причине. Прошел час. Высоко в небе парил крупный коршун. С высоты его полета просматривалась старая степная дорога, в темных латках свежего асфальта. Пыльная машина Ризеных ехала одна по дороге, сколько охватывал зоркий глаз птицы.
– Здесь никого!… – поразилась Люба.
– Меня смущает то, что дорогу здесь ремонтировали недавно, значит, кто-то все же пользуется ей… – расстроился Родион – хотя трасса к космодрому есть, функционирует и находится не так далеко от этой дороги. Я – то надеялся, что поселок всегда останется в стороне, вне внимания солдат и властей.
– Да, я об этом не подумала – покачала головой Люба – будем надеяться, что они все же не часто заезжают сюда.
– К сожалению, нам не нужно часто, может оказаться достаточно одного приезда клонов… – покачал головой мужчина.
Люба не ответила. Она грустно уставилась в окно на однообразный пустынный ландшафт. Степь была буро-серой от скудной, выжженной на солнце травы. Пятна солончаков все чаще появлялись по степи и становились обширнее. Встречались даже совершенно белые пятна, где земля сплошь была покрыта солью и на ней уже ничего не росло. Потом вдоль дороги потянулся «такыр» – ровная площадь без единой травинки покрытая толстыми пластами глины, которая в дожди превращается в топкое болото1.
– Эти пятна похожи на лишай или проказу на коже человека… – грустно заметила женщина – как ты думаешь, нашу планету еще можно вылечить от проказы Финстера? Мои родители убеждены, что невозможно. Папа как-то читал в Библии закон о прокаженном. Там объяснялось, что если на коже появились пятна проказы – человек объявлялся нечистым и не мог зайти в стан к остальным людям. Если пятна пропадали – то после обследования, его объявляли чистым. Но когда прокаженный становился совершенно белым от проказы, как это ни странно, его снова объявляли чистым…