Опасные иллюзии
Шрифт:
— Но скандал разгорелся не из-за мелочей, — напомнила Дейнтри. — В Маунт-Эджком ты беззастенчиво флиртовала.
— А что мне оставалось делать, если Чарльз все время проводил за карточными столами и напивался до бесчувствия? Я специально для него надела новое платье, а он спросил, сколько оно стоит, причем, по всеуслышание. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Ну и что, что я многим улыбалась? Чарльз угрюм и мешковат, а мне нравится, когда меня обхаживают, говорят комплименты. Разве это ужасно?
— Наверно, нет, но, может быть, лучше поделиться своими переживаниями с Чарльзом, чем со мной?
— Я говорила, но от него все отскакивает, как от стены. Мне хотелось услышать стихи, а он прочел какую-то ерунду насчет блохи в дамской шляпке.
Дейнтри расхохоталась.
— Это была вошь, а не блоха. Чарльзу всегда нравилась поэзия мистера Бернса. Прошу прощения, но мой брат просто не знает других стихов. Он не романтик, хотя очень чувствителен и раним, и взрывается как порох, если сердится. Впрочем, тебе вряд ли нужен мой совет, — устав быть тактичной, без обиняков заявила Дейнтри. — Ты мечтаешь, чтобы я согласилась с тобой.
Давина возмущенно вспыхнула, но потом сменила гнев на милость.
— Наверное, ты права. Однако войди в мое положение — все постоянно принимают сторону Чарльза, а я остаюсь в одиночестве. Если бы я никуда не выезжала, то скоро бы сошла с ума. По крайней мере, у Сюзан есть собственный дом.
— Ты хочешь именно этого? — удивилась Дейнтри, пораженная наивностью невестки.
Давина кокетливо повела плечиком.
— Человек порой сам не знает, чего хочет. Часто он добивается какой-то цели, чтобы потом убедиться, что все это — ерунда. Я не думала, что Чарльз захочет заживо похоронить меня в Корну-олле.
— Он этого и не хочет, — возразила Дейнтри. — Разве ты недавно не приехала из Котеля и не собираешься завтра к Уилтонам?
— Да, конечно, хотя Чарльз бурчит, что это слишком далеко для такого короткого визита — всего четыре дня. Будь моя воля, я не возвращалась бы сюда до самого Рождества. Но если ты изъявишь желание поехать с нами к Уилтонам…
— Я уже послала свои извинения. Кроме того, я обещала Мелиссе и тете Офелии завтра сопровождать их в Сикорт-Хэд и не собираюсь расстраивать бедную девочку. Тем более, ты, Давина, в любом случае поедешь к Уилтонам, равно как и Чарльз, который всегда идет у тебя на поводу.
— Да, но для тебя он готов луну с неба достать, — вздохнула Давина.
Интересно, будет ли Деверилл у Уилтонов, подумала Дейнтри, но тут же отогнала эту мрачную мысль. Оставшись, наконец, одна, она натянула одеяло до подбородка и вспомнила сцену в суде. Гнев на Гидеона захлестнул ее с новой силой.
Дейнтри не знала, как вести себя с ним и что о нем думать. Деверилл восхищал и интриговал ее. Его поступки были совершенно непредсказуемы. Однажды, правда, еще под именем Пенторпа, он заявил о своем намерении жениться на ней. Конечно, это было частью игры, флирта. Но Деверилл явно хотел получше узнать ее. Он обладал каким-то странным даром притягивать к себе людей, и Дейнтри не удалось избежать его чар. Деверилл внушил ей симпатию, уважение, добился доверия, а сам, в конечном итоге, обманул ожидания.
Впрочем, их отношения начались с обмана, потом он украдкой выманил у нее поцелуй. Однако его совершенно невозможно держать на расстоянии. Господи, как же легко она попалась ему на удочку, попросив повлиять на Жерво в деле Сюзан! Но даже теперь, обманутая и оскорбленная, Дейнтри не могла выбросить Деверилла из головы.
Между тем память услужливо рисовала картину прощания в Лонсестоне. Провожая их до экипажа, Деверилл не обмолвился с ней ни единым словом, при этом весело болтая с сэром Лайонел-лом и леди Офелией. Он явно старался заручиться поддержкой леди Офелии, добиться ее благосклонности и, судя по словам тети, ему это вполне удалось.
Дейнтри снова и снова вспоминала события того дня, не понимая причин собственной горячности, осознавая, однако, что Деверилл пришел в ярость от ее гнева. Похоже, он считал эту злость беспричинной и необдуманной. Где же справедливость? Почему женщины, теряющие терпение, ведут себя, по мнению окружающих, как дикие кошки или уличные торговки, а мужчины, например, Сикорт — просто сердятся? Если разгневанных мужчин сравнивать с дикими зверями, то они скорее напоминают медведей или собак — весьма опасных животных. А разве пушистые кошечки вызывают страх?
Дейнтри было поверила, что Гидеон Деверилл выгодно отличается от остальных мужчин — понимает женские горести, сочувствует им, способен полюбить женщину со всеми ее недостатками. Она наивно полагала, что нашла, наконец, человека своей мечты. Увы, взлетев на небеса, пришлось быстро опуститься на грешную землю. Именно этим и был вызван ее гнев.
Три жениха добивались руки Дейнтри, и она безжалостно вычеркнула их из своей жизни и памяти. Однако образ Гидеона Деверилла постоянно стоял у нее перед глазами.
Дейнтри беспокойно ворочалась на постели, сбивая простыни. То ей хотелось никогда больше не встречаться с ним, то она мечтала увидеться и объяснить причину своего поведения. Где-то в середине ночи Дейнтри вдруг поняла, что совершенно не знает этого человека и, возможно, наделяет его качествами, ему вовсе не присущими. Почему она решила, что Девериллу можно доверять? Вспомнив, какое наслаждение доставило ей его прикосновение, Дейнтри поморщилась от отвращения к себе самой и заставила отогнать эти мысли.
Неужели она доверилась ему только потому, что Гидеону удалось затронуть самые сокровенные струны ее души? От его взгляда у нее подгибались колени, а поцелуй разжигал в крови огонь. Возможно ли, что привлекательность мужчины и ее симпатия к нему оказывали такое воздействие, что она напрочь забыла советы тети Офелии относительно сильного пола? Или это расплата за желание отведать запретный плод?
Дейнтри очень кстати вспомнила о ссоре двух семейств и сосредоточила свои мысли на этом. Дела Сюзан отвлекли ее от расследования. Интересно, почему решение Жерво так восхитило Сен-Меррина и заставило изменить мнение о соседе в лучшую сторону? Пожалуй, настало время снова спросить отца о причинах ссоры. Но на этот раз нужно проявить осторожность и сдержанность.