Опасные пути
Шрифт:
Почти одновременно открылась дверь, и появился маркиз Монтеспан, громко смеясь.
— Ага, я нашел тебя! — воскликнул он. — Но скажи, пожалуйста, куда это ты пропала?
— Я вовсе не ожидала видеть тебя здесь, — сказала Атенаиса, едва сдерживая свое волнение. — Ты знаешь, я была у герцогини. Но какими судьбами ты попал сюда?
— Я был у маркиза де Беврон, он хочет уступить мне пару лошадей. От него я узнал, что ты у герцогини; мне сказали, что ты в ее салоне, но, не найдя тебя там, я попросил пажа провести
Атенаиса вся дрожала.
— Нет, нет, Анри! — воскликнула она, — но, прошу тебя, уйдем!
— Почему же? Нам следовало бы здесь подождать маркиза Беврон, когда кончится его дежурство у герцога. Я велю пажу позвать его.
— О, нет. Он нас еще задержит, а мы и так слишком долго ждали здесь. По-видимому я не нужна герцогине.
Однако, к ужасу Атенаисы, маркиз преспокойно уселся в кресло и произнес:
— Еще вопрос, подан ли наш экипаж?
Волнение Атенаисы возрастало с каждой минутой. Всего в нескольких шагах позади кресла ее мужа за тоненькой драпировкой стоял король. Достаточно было самого ничтожного движения, кашля — и могла бы разыграться ужасная сцена.
Между тем маркиз Монтеспан встал, позвонил и приказал явившемуся пажу:
— Принесите шубу и плащ моей супруги!
Паж удалился.
— Если экипажа долго не будет, то пойдем пешком! — предложил маркиз жене.
— Конечно, Анри, конечно! — ответила маркиза, с трудом сдерживаясь и озираясь, так как ежеминутно ожидала чего-то ужасного.
— Ты слыхала про новую скандальную историю? — спросил ее муж.
— Какую?
— Король удалил шевалье де Лоррэн от двора.
— Может быть, это — пустая болтовня.
— Нет. Говорят, что это произошло сегодня, и это известие уже разошлось с быстротой ветра. Возможно, что де Лоррэн и был во многом виноват, но все же король поступил слишком строго и необдуманно с дворянином.
Атенаиса бросила испуганный и умоляющий взгляд на опасную нишу. Занавес шевельнулся, как будто лицо, стоявшее за ним, сделало невольное движение.
— Анри, — сказала Атенаиса, — оставь критику поступков нашего монарха!
— Почему? Я предан королю, но могу же я высказать свое мнение относительно того, как поступают с дворянином.
Занавес еще сильнее заколебался. Атенаиса судорожно ухватилась за ручку кресла и едва проговорила:
— Не говори, по крайней мере здесь ничего, прошу тебя, Анри!.. Стены имеют уши.
— Ба! — засмеялся маркиз, — где же это?
Маркиза едва дышала, у нее потемнело в глазах.
— А впрочем, — засмеялся Генрих, — если здесь можно спрятаться, то только за этим занавесом. Вот была бы потеха! — и с этими словами он встал и пошел к окну.
Атенаиса была вне себя; она хотела закричать, удержать мужа, но силы оставили ее, язык не повиновался. Она только неподвижно смотрела, как ее муж подходил к занавесу.
— Ха, ха, ха! — смеялся он, — право, здесь достаточно места, чтобы спрятаться.
Он схватил занавес и немного отодвинул его.
Каждое мгновение могла произойти ужасная сцена. Атенаиса не выдержала волнения и с глухим криком упала на пол.
— Атенаиса, что с тобой? — вскрикнул маркиз, выпуская из рук занавес и подбегая к жене, и поспешно позвонил.
Вошел паж с шубами.
— Принесите скорее эссенцию, моей жене дурно.
Вскоре Атенаиса пришла в себя.
— Где ты, Анри? — громко закричала она. — Ты ведь не употребил насилия?
Маркиз с удивлением посмотрел на нее и спросил:
— Насилие? Над кем?
— Ах, да! Видишь ли, Анри, когда ты говорил, мне показалась сзади тебя фигура, которая с угрозой поднимала на тебя руку, и я лишилась сознания.
— Дурочка! Ты больна. Пойдем!
— Ее высочество герцогиня Орлеанская, — доложил паж, и в комнату поспешно вошла Генриетта Орлеанская.
— Я только что услыхала, что Вы больны, маркиза, — сказала она, — и пришла убедиться в этом. Пожалуйста, побудьте с Вашим супругом в салоне.
Атенаиса поспешила последовать приглашению герцогини и вышла из комнаты, поддерживаемая своим супругом.
Генриетта отстала от них, прикрыла дверь, и в ту же минуту король вышел из-за занавески.
— Спешите, Ваше величество! — прошептала герцогиня. — Вам нельзя медлить. Идите через эту дверь и прямо налево в швейцарскую. Там старый Рудольф. Он никогда не выдаст. Спешите!
— Я был в ужасном положении. Никогда не забуду я этой ниши, — сказал король. — Если бы он увидал меня, пришел бы его час; ведь я уже вынул шпагу. Прощайте, Генриетта! Я люблю и пользуюсь взаимностью! — и Людовик вышел.
Когда он спустился в вестибюль, швейцар Рудольф остановил его и крикнул:
— Кто это под маской?
Король отступил на шаг и слегка приподнял маску. Швейцар вздрогнул, но скрыл свой испуг, низко поклонился и сказал:
— Проходите, пожалуйста, господин де Беврон.
Король вышел на улицу.
— Да что Вы, дядюшка Рудольф, — сказал молодой служитель, сидевший рядом со стариком, — ведь я хорошо видел, что под маской был не господин Беврон.
— А кто же? — быстро спросил швейцар.
— Ну, да Вы и сами знаете! Это был…
— Мальчишка, — серьезно сказал старик, — ходишь ли ты иногда по улице Сэнт-Антуан?
— О, да.
— Не видишь ли ты там в конце улицы крепости с восмью башнями?
— О, да.
— Ты, конечно, знаешь, что это — Бастилия и что за ее стенами люди погребены навеки?
— Ах, да!
— Ну так вот: каждый раз, когда тебе вздумается рассказать, кто был человек под маской, вспомни о восьми башнях Бастилии и держи язык за зубами.
<